Горький рай - Ева Мелоди

- Твое увлечение? - беру один в руки, очень осторожно. Видно, что работа тонкая и кропотливая.

- Ага. Иди сюда.

Нику явно не до собственных прошлых увлечений, и я со вздохом ставлю корабль на место.

- Ты только об одном можешь думать, да? Это дом твоих родителей…

Мое дыхание срывается, потому что руки Ника жадно шарят по моему телу.

- Торопишься воплотить все свои фантазии? - все еще пытаюсь иронизировать.

- Нет, уже не тороплюсь, почти воплотил, - хрипло отвечает Ник.

***

Спускаемся в столовую минут через тридцать, мои щеки все еще пылают от фантазий Ника и его способов воплощения… Он невыносим! Хочется его убить, за то, что так часто испытывает мою гордость. И в то же время захлестывает ощущение полного счастья. И ужасного смущения. Я не думала, что мы будем жить у родителей, что будут застолья. Взяла всего одно платье, теплое, вязаное, цвета красного вина. Его и надела. Остальные вещи у меня больше для прогулок. Чувствую себя смущенно. В платье мне жарко, потому что в доме очень тепло. И как-то по-особенному. Прям вот дышит все уютом.

Нас внизу встречает худенькая как тростинка девочка-подросток. Она с восторгом смотрит на Ника и говорит с придыханием:

- Привет.

- Здорова, Катюх. Как жизнь?

Ник обнимает девочку.

Она трогательно льнет к нему.

- Познакомься, это Вика, моя невеста.

При слове невеста девочка бросает на меня острый взгляд.

- Это моя сводная сестра, Катерина. Дочка Егора. Когда наши родители поженились, Катьке годик был. Так что, она мне все равно что родная, - объясняет Ник.

- Проходите к столу, - вмешивается Мария Николаевна.

Мои страхи оказались по всей видимости напрасными, эта женщина не запомнила меня… Беседа вертится вокруг бытовых мелочей, родители рассказывают Нику про урожай, про скот… Оказывается, у них целая ферма, и довольно большая. Тут разводят и лошадей, и коров… Слушаю с огромным интересом.

- У вас потрясающе уютный дом, - обращаюсь к маме Ника абсолютно искренне. И такое тепло… удивительно уютное.

- Потому что печкой дотапливаем, - объясняет Егор. - Хочешь на русской печи поспать.

- Я… с удовольствием, - улыбаюсь. Ник под столом сжимает мое бедро.

- Ты будешь спать со мной, - шепчет мне на ухо. - И никаких тебе печек. Я не дам тебе замерзнуть…

И мои щеки становятся пунцовыми от смущения.

Глава 23

- Спасибо, все было очень вкусно, - благодарю гостеприимную хозяйку. Я и правда объелась как слон, аж дышать трудно.

- На здоровье, деточка, - отвечает Мария. - Сейчас чай пить будем. Самовар поставим. Егорушка, сделаешь?

- Конечно матушка, - и отчим выходит из столовой.

- Ну давай, рассказывай Коля, когда свадьба у вас, - произносит мать.

- Пока нет даты, но мы обязательно сообщим, да Вик?

- Да…

- Как это такую милую и славную девочку угораздило связаться с тобой? - ухмыляется вернувшийся отчим. - Ты же оболтус. Как ты решилась, милая за отсидевшего зека выйти? Так быстро ответить согласием?

Я замираю. Отсидевшего? О чем они говорят? На меня словно вылили ушат ледяной воды.

- Ты чего? Не рассказал о себе невесте? - с удивлением спрашивает Егор. Мария тоже очень пристально смотрит, словно ей очень важна моя реакция.

- Не рассказал, вздыхает Ник. - Зато ты постарался.

Он сжимает мои холодные пальцы.

- Ну, теперь все знаешь, Вик. И что? Бросишь?

Он спрашивает так буднично, спокойно. Но я каким-то шестым чувством понимаю, что это очень важно для него. Я прислушиваюсь к себе. Нет, ответ сразу вертится на языке, но я все равно держу длинную паузу. Не чтобы наказать его молчанием и ожиданием, нет. Просто осознание, что я люблю его настолько глубоко и безумно, что все слова про зека - абсолютно не важны, да что там, что бы про Ника мне не рассказали - не сможет повлиять на мое чувство. Оно глубже чего-бы то ни было на свете. Я за ним по битым стеклам готова идти.

- Я не брошу тебя, Ник, что за глупости. Мне все равно, что ты не рассказал о себе. Мне жаль… что тебе такое довелось пережить.

- И все?

- Да… Этого мало?

- Нет. Ты сделала меня счастливым, - Ник привлекает меня к себе и целует. - Вот видите какая она у меня умница?

- И где ты только такую откопал? - прищуривается Егор.

- Мы давно знакомы, - смеется Ник. И начинает рассказывать отчиму историю нашего знакомства. Я краснею как помидор. Катя слушает с жадным интересом. А вот Марии явно не по душе «наша» история, и мне больно это осознавать…

- Там самовар закипел небось, - говорит она Егору.

- Да какой самовар, когда такое счастье в доме! То есть, я пошел чайник заваривать, а ты давай мать, сооруди нам чего‑нибудь выпить по такому случаю!

- Вот делать мне нечего, - говорит Мария, но встает из-за стола. И возвращается с бутылкой.

Я понимаю: перебранка и обмен колкостями продиктованы искренней и глубокой привязанностью этих людей друг к другу. Вернувшийся с самоваром Егор крепко обнимает Катю, которая льнет к нему.

- Вот, попробуй девица, мое производство. Домашнее сливовое, - обращается ко мне отчим Ника.

Делаю глоток и закашливаюсь.

- Вкусно, спасибо.

- Давай еще налью.

- Нет, больше не могу, спасибо.

- Уж не беременна ли ты? Мать будет счастлива, она спит и видит внучат потискать.

- Что ты несешь? - вскидывается Мария.

- Ой, не притворяйся. Сколько раз об этом разговоры заводила. Да и правда, давно пора, чего ты мать