Серьезный разговор об ответственности. Что делать с обманутыми ожиданиями, нарушенными обещаниями и некорректным поведением - Джозеф Гренни

Рики. Посиди со мной минутку. Мне нужно время, чтобы рассказать тебе, о чем я думаю.

Елена. Просто не могу поверить в то, что слышу. Ты обвиняешь меня в измене? Да ты просто сумасшедший, и говорить мне с тобой не о чем.

Рики. Елена, я знаю, что кажусь тебе сумасшедшим. Честно говоря, я сам не понимаю, что со мной происходит. Я все обдумал и не считаю, что ты мне изменяешь. Прости, если тебе так показалось. Но я вижу достаточно много общего с моим предыдущим браком, и это не может меня не беспокоить. Мне нужно поговорить об этом. Я должен знать, что происходит, чтобы моя тревога не мешала нашим отношениям. Я совсем не хочу обижать тебя, но и молчать тоже не могу. Пожалуйста, давай поговорим.

Елена. Я постараюсь. Но это довольно трудно.

Рики. Ты понимаешь, что твое поведение вызывает у меня тревогу?

Елена. Наверное. Но на самом деле тебе не о чем беспокоиться.

Рики. Расскажи мне, как ты сама понимаешь происходящее.

Елена. Выходит, я опять могу пожертвовать собой.

Рики. Тебе одной пришлось обустраивать наш дом, когда мы сюда переехали. Я и не думал, что тебе это так трудно далось. Может быть, мы это обсудим и потом вернемся к первоначальному разговору?

Елена. Я думала, ты тоже поступишься кое-какими своими амбициями. Я устала от того, что ты просто позволяешь мне давать, а сам только берешь.

Резюме

Мы с успехом использовали все методы ведения серьезного разговора об ответственности на примере одной проблемы. И, подводя итог, заметим: именно так действуют специалисты по серьезным разговорам.

Комментарий напоследок: а люди правда так поступают?

Ученый, занимающийся разработкой ракетного топлива, размышляет о том, стоит ли обсуждать с начальником потенциальную проблему безопасности. Новое топливо, предмет его работы, может взорваться. Однако он решает промолчать, поскольку разговор может повлечь за собой большие проблемы. Он подавлен уже много месяцев, потому что боится катастрофы. Медсестра взвешивает, нужно ли ей поговорить с врачом о его действиях, которые негативно влияют на здоровье пациента, но решает придержать язык, чтобы не злить начальника. Муж решает не задавать жене вопросов о ее подозрительном поведении и живет с мыслями о том, что она ему изменяет.

Мы вновь вернулись к тому, с чего начали: ведем жалкую жизнь молчаливого большинства. Мы привычно отказываемся выступать против неприемлемого поведения, несмотря на то что оно заставляет нас страдать; но ведь мы решили, что лучше привычно страдать, чем сделать что-то опасное или глупое. Действует все та же внутренняя логика: вызвав человека на разговор, мы можем проиграть. Более того, мы можем создать себе еще более сложные проблемы. Мы размышляем, и ответ сам собой приходит нам в голову: попридержи язык!

Но так будет не всегда. Мы подавляем досаду до тех пор, пока в один «прекрасный» день наша темная сторона не вырывается наружу. Некрасивые истории создают энергию, которая прибывает до тех пор, пока ее не становится так много, что хватит на множество ужасных поступков. Она лишает нас рассудка, и мы начинаем считать, что то, что мы собираемся сделать, нормально и даже правильно.

Итак, мы колеблемся между молчанием и нападением. Первая мысль («Просто не верится, что я такое сказал») – и мы замолкаем. Потом мы думаем: «Я не буду этого больше терпеть», и взрываемся. Этот нездоровый замкнутый круг можно объяснить на примере аналогии с квантовой механикой. Мы перескакиваем от молчания к нападению молниеносно, оставляя позади пространство, разделяющее эти два состояния. Мы проносимся мимо мира серьезной ответственности, где можно поговорить об обманутых ожиданиях, решить проблему и улучшить отношения. Для нас не существует этого прекрасного места, где идеи принимаются легко, а правила честны. И вот что интересно: ни молчание, ни нападение не приносят пользы ни нам, ни нашим отношениям, ни целям, но мы упорно переходим от одного к другому.