Проклятое место. Дорога домой - Артём Помозов

– Ни-ни-Никита, я умоляю тебя, не надо. – Муха обрел дар речи, перестал ныть. Видимо, артефакт подействовал и притупил боль.

– Нет, надо.

– Мы же вместе работали. Ты помнишь же! Вместе у костра сидели! Я помогал тебе! Я помогал группе Лиса!

– Это уже не важно. Лиса здесь нет. И где он – я не знаю. Так что вряд ли он за тебя заступится. Сейчас уже неважен ни один хороший поступок, что ты совершил за свою короткую жизнь. Не важно, кому ты помогал в прошлом. Вчера я побывал на пепелище. Ты все хорошее перечеркнул, когда заставил военных уничтожить деревню. Убить всех, кто считал тебя своим другом. Кстати, я выяснил одну интересную деталь. По рации с солдатами связывался Летов. Слышал о таком? Даже я слышал. Один из лучших бойцов «Удара». Не верю, что ты ничего не знал о его участии в этой заварушке. – Сказав это, он накрыл лицо Мухи окровавленной тряпкой и начал лить на нее бензин.

Муха задергался ужом, замычал, но наручники мешали ему вырваться и сбежать.

Или хотя бы закрыть лицо руками.

* * *

Малинин запечатал конверт, передал его своему телохранителю.

– За твою роль, Жор, – пояснил он. – Пересчитывай.

На столе, за спиной торговца, красовалась разложенная шахматная доска с фигурками.

– Не буду я пересчитывать. Верю. Просто скажи, сколько там?

– Столько, сколько я обещал Мухе.

– А он не справился? Почему ты отдаешь его долю?

– Справился. Идеально. Деревни новичков больше нет. Но, Жора, дело вот в чем. Он ненадежен. Так что найди его и прикончи. Получишь еще двадцатку зелени сверху.

– Ненадежен? – удивился Сковорода, засовывая конверт во внутренний карман комбинезона. – Но Зимовища больше нет, Лис и Валерьевич мертвы, новичок пропал, а во главе «Удара» остались только наши люди. И немалый вклад в это внес Муха. Не забывай про то, что именно он открыл канал для поставки оружия, убрав того вояку. Как по мне, Муха заслуживает доверие.

– Раньше ты никогда не задавал лишних вопросов, – недовольно сказал торговец, вернулся за стол и скинул с доски две фигурки. – Смотри, ладья – это Валерьевич, а конь – Лис.

– Да, не задавал, – согласился Жора.

– Почему же начал?

Вслед пошли еще две фигурки с надписями – «Лом» и «Зверь».

– Потому что мне кажется, что очень скоро пешка и с моим именем отправится в мусорную корзину.

– Даже так? – Малинин задумался. – Этого никогда не будет.

– А Мухе ты что сказал?

– Ты ценный и верный человек, Жора. Мы вместе строили все это. А Муха? Он всего-навсего инструмент. Когда инструмент приходит в негодность, ты что с ним делаешь? Правильно, выкидываешь. Более того, Муха – это ниточка, которая ведет прямо к нам. Считаешь, подобные решения даются мне легко? Нет. Иначе бы я приказал убрать его прямо во время операции, как только он снял бы ту тварь. Всю ночь я взвешивал все «за» и «против». И пришел к выводу, что это опасно.

– Знаешь, что опасно? Держать Кона рядом с собой. Этот косячный придурок вечно все портит. Он очень импульсивен. Утренняя истерика это доказала. Рано или поздно, но он разрушит то, что воздвиг.

– Кон зависит от меня, он не сможет выжить, если меня не станет. Я нужен ему, потому он и верный, потому надежный.

– Уверен? – Телохранитель откинул крышку своей зажигалки, покрутил колесико. – Все, кто мог его казнить, – мертвы.

– Не все. Даже среди парней «Удара» есть те, кто поддерживал группу Лиса, и я специально не стал их убирать. Они остро отреагировали на произошедшее в Карьере. Они не тронут Кона, пока он под моим крылышком, но в свободном плавании, без крыши – он труп.

– И долго будешь его держать?

– Долго. Пускай живет.

– Пускай живет, – согласился Жора. – А Муха… Муха умрет.

– Это меня порадует.

– Тогда я пошел. Меня заменит Сема? – скосившись на доску, спросил Сковородка.

Торговец ничего не ответил. Ему не понравилось, как подельник расставил акценты.

* * *

Малинин крутил фигурку в руках.

Ферзь.

На подставке было начерчено: «Жора. Сковородка».

Бывший майор поставил ее на доску и задумчиво почесал бороду. Он испугался. Испугался, ибо понял, насколько шатко его положение без людей, которым можно доверять. Это опасно, это ненормально. Это не то, чего он добивался. Он всегда считал, что король должен сидеть ровно, не боясь, что башня, в центре которой стоит его престол, развалится по кирпичикам, как только он лишится свиты.

Нельзя.

– Нельзя, – сказал торговец. – Никак нельзя.

Смысл игры был не в деньгах. Вернее, не только в них. Здесь все было гораздо глубже. И если из-за малой ошибки хоть одна башенка пошатнулась бы – Малинин потерял бы все.

Он снова поставил фигурку на доску. Забрал. Подкинул. Решение не заставило себя долго ждать. Бесповоротное решение.

Ферзь полетел в урну под столом. Туда, где уже лежали статуэтки Лома, Лиса, Валерьевича и Зверя. «Жалко терять такого человека, как Жора, но другого выхода нет. Уж лучше оставить Сему. На него хотя бы есть рычаг давления – генерал Андрейченко».

– Сема, зайди ко мне, – приказал торговец в рацию.

* * *

– Привет.

Кон резко оглянулся, одновременно схватившись за выпирающую из кобуры рукоять пистолета.

Никита чуть не рассмеялся. Его ружье смотрело старому другу прямо в грудь. Кон даже не успел бы расстегнуть клапан, как поплатился бы жизнью за дерзость.

– Рот закрой, муха залетит, – сказал наемник, увидев, как у Кона буквально отвалилась челюсть.

Что поделать, Никита любил эффектно появляться.

– Ч-ч-что?! Ты-ы?! Но-но-но… Как?! Ты же погиб!

– Братка, а ты, вроде, не заикался раньше. Изменился ты за время моего отсутствия, да? Повидал, наверное, всякого? Ну, как ты правильно заметил, я погиб. Это всего лишь сон, парень, да-да. Ладно, хорош поясничать, Ник. Вот я думаю, Кон, убить тебя? Или дать шанс на выживание? Долго кумекаешь. Поговорим в другом месте, мы здесь на виду, как рыбки в аквариуме.

Никита замахнулся и ударил Кона двустволкой.

* * *

Отрубленные конечности произвели впечатление. Предатель прижался к стене, стараясь не смотреть на пристегнутого к газовой трубе старого знакомого. Муха валялся без обеих ног. В прямом смысле. Оставшаяся левая рука висела плетью, словно костей в ней никогда и не было.

– Он говорил, что ты тоже работаешь на Малинина. – Никита открыл крышку канистры. – Хм. Еще немного осталось. Муха потерял свою ценность. – Бензин полился на пристегнутую жертву. – У него артефакт. Слышал о «желуде»? Он сгорит заживо. И будет видеть все это. Не чувствуя боли. – Канистра отлетела в угол, глухо бахнувшись на пол. – О как. – В руках у Коннора оказалась фотография. – Нашел в его куртке. Здесь девочка лет… скажем, шести. Его дочь. – Скрутил в трубочку. Подпалил карточку от пластиковой зажигалки. – Может, ей повезет. Может, у нее появится отчим, который научит приемную дочь хорошему. А чему ты сможешь научить малышку? – Бумага догорела до середины. – Подставлять десятки жизней ради?.. Сколько ты там говорил? Пятиста штук. Деньги-то неплохие, конечно. Но ты продал за них всех, кто… Впрочем, уже не важно.