Цезарь в тесте - Иван Дубинин

— Значит, прошлое всё-таки аукнулось Николаю, — печально произнесла Лидия Степановна. — Наверное, кто-то из родственников мстит за смерть Любаши.

Теперь настала её очередь рассказывать.

Коля до Армии встречался с Любой Жукондовой. Она была красива той спокойной неотразимой красотой, которая выводит из равновесия любого, взглянувшего на неё. В меру полноватая, круглолицая, с нежной белой кожей, от чего казались ещё синее её лучистые васильковые глаза. Венчала эту прелесть аккуратно заплетенная толстая коса шелковистых льняных волос. Любаша перешла к ним из другой школы в девятом классе, и Труфанов даже дрался за право дружить с ней. И девушка не возражала. Правду говорят, что мужчина выбирает ту женщину, которая давно уже выбрала его. Они были, на удивление, разные, но, наверное, поэтому их и влекло друг к другу. Невеста проводила его на службу и честно ждала, рассчитывая, по-видимому, на совместное будущее. А Николай, отслужив в Москве, заболел этим городом. Вернувшись домой, он усиленно стал готовиться к поступлению в столичный ВУЗ. С Любашкой они продолжали встречаться. Но как-то в порыве откровения, он признался Лиде:

— Понимаешь, сестрёнка, Любаня — хорошая, замечательная девушка. И я люблю её, наверное. Но она — домашняя, инертная. Не хочет никуда ехать. А ты знаешь, что такое Москва?! — глаза его вспыхнули восхищенным огнём. — Москва — это всё! Невероятные возможности, совершенно другая жизнь! А Любашка, как камень на шее, который тянет меня на дно, тихое, уютное, но смертельное для меня. А я не хочу этого!

Потом произошёл тот несчастный случай. Они вечером катались по Каме на лодке и от каких-то их неловких движений перевернулись. Люба не умела плавать и сразу пошла вниз. Он пытался ей помочь, но её отнесло течением. И она утонула. Три дня спустя тело нашли далеко от места происшествия. Был суд, разбирательство, тем более что Любаша оказалась беременной. Но Николай клялся, что собирался на ней жениться, а случившееся — трагическое стечение обстоятельств. Дело прекратили из-за отсутствия состава преступления. Труфанов уехал в Москву и больше домой уже не возвращался. Родители умерли рано. Старший брат завербовался на Дальний Восток. Лишь Лидия Степановна, выйдя замуж, осталась жить в их квартире. Долгое время от Коли не было никаких известий. Потом он отозвался, даже адрес сообщил. Но вскоре по телефону предупредил, что туда писать не следует, так как он поменял квартиру. Иногда он звонил, но связь была односторонняя. Родных Коляша не забывал, помогал материально, но на почтовом бланке в графе «обратный адрес» всегда стояло — «до востребования».

Что у них там произошло на самом деле, доподлинно знал лишь Николай, но он больше на эту тему ни с кем и никогда не распространялся. Или душа болела или… совесть мучила. Но всем нам судья — Бог.

— Вот такая печальная история была в его жизни, — грустно закончила свой рассказ Лидия Степановна. — А тут ещё одно событие случилось, — вдруг оживилась она. — Прямо-таки невероятное! Даже не знаю, как его и расценить. Сейчас я Вам что-то покажу, — и умчалась куда-то.

Ну, наконец-то, подумала я, а то уже вся извелась в ожидании.

Лида всунула мне в руки фотографию и как-то загадочно спросила:

— Ну-ка, взгляните, кто это?

На меня смотрел улыбающийся Труфанов, правда, чуть помоложе, видно, фотка была давняя. Фигура поплотнее и прическа несколько иная — волосы слегка прикрывали уши.

— Николай Степанович, кто же ещё? — не поняла я прикола.

— А вот и нет! — обрадовалась она, словно удавшемуся фокусу.

— Как нет? А! — догадалась я. — Это Ваш брат с Дальнего Востока. Ну, надо же, как похожи!

— Опять неправильно! — Лида прямо-таки наслаждалась произведенным эффектом.

Я ещё раз внимательно посмотрела на портрет. Труфанов Николай Степанович, собственной персоной.

— Ладно, не буду Вас больше мучить, — смилостивилась хозяйка. — Это Шишкедров Василий Григорьевич!

— Шишкедров? — я изумлённо переводила взгляд с фотографии на улыбающуюся женщину. — Николай Степанович скрывался всё время под чужим именем?! — осенило меня.

— Нет, это его брат-близнец Вася.

— Так вас было трое?

— Их было двое.

— Ничего не понимаю, — сдалась я.

И услышала ещё одну драматическую историю.

Анна Герасимовна Труфанова ходила уже насносях, когда ей приспичило ехать в район, к своей маме.

— Ну куда ты попрёшься?! — ласково отговаривал её муж, Степан Иванович. — Тебе же не сегодня-завтра рожать? А здесь всё-таки город.

— Вот именно что город! Хочу хоть последнюю недельку свежим воздухом подышать.

Она переносила эту беременность тяжело. Живот был большим, доктора говорили — у неё двойня. Её тошнило, она задыхалась. Спорить с беременной женщиной всё равно, что пытаться перекричать Ниагарский водопад.

Вы газеты почитайте! Где только женщины не рожают. И в самолёте, и в поезде, и в подводной лодке! Спрашивается, ну чего рыпаться? Сиди дома и дожидайся своего срока. Если вы так говорите, значит, никогда не общались с беременной женщиной.

Степан Иванович молча доставил жену к тёще, а сам с сыном вернулся домой. Схватки начались ночью, на третий день. Роженицу свезли в участковую больницу, и там она благополучно привела на свет двоих прекрасных мальчиков-близнецов. Вместе с ней на соседнем кресле рожала ещё одна женщина. Бедная акушерка моталась от одной роженицы к другой. Но она была опытная, и всё получилось хорошо. Вскоре и у той родильницы зауакал ребёнок.

— Кто?! — напряжённо спросила новоявленная мама.

— Девочка! — радостно сообщила акушерка.

А женщина вдруг горько заплакала.

— Лучше бы я умерла!

— Да что Вы такое говорите! Девчушка-то какая славненькая!

— У меня уже три таких. Муж сказал, родишь ещё девку, домой не заберу, — и она снова захлюпала носом.

— А у Вас дети есть? — обратилась акушерка к Труфановой.

— Да, сын.

— Теперь вот ещё два мальчика.

— Везёт же людям, — завистливо вздохнула соседка.

— А Вы поменяйтесь, — предложила вдруг медичка. — Никто кроме нас не узнает. А дети сейчас одинаковые. И всем будет хорошо.

Анна Герасимовна задумалась. Честно говоря, ей очень хотелось иметь девочку. И она согласилась.

Так образовался тройственный союз, с благословения которого и совершился тот обмен.

— Вы знаете, мама до самой смерти так и не призналась мне, что я ей не родная, — сказала Лидия Степановна. — И я никогда этого не чувствовала. А вот Васина мать всё-таки покаялась сыну. Он недавно разыскал меня. Была такая встреча! Вася загорелся желанием повидаться со своим братом-близнецом и поехал к нему в Москву.

— Как в Москву?

— Да, буквально на днях.