Сестрица невесты принца - Степанида Воск

Своего присутствия в кадре решила сделать по-минимуму. В самом начале и немного в конце. Стеснялась.

— А что это ты тут делаешь? — из-за спины вынырнула Алина.

— Да так. Для социологического опроса, — тут же нашлась, что ответить, закрывая рабочее окно на компьютере.

Алина чуть ли не сутками где-то пропадала, приходя домой лишь ночевать. Со мной не делилась. Только с мамой. Я лишь из отрывков разговоров слышала что она полным ходом готовится к конкурсу. Берет уроки вокального мастерства. Занимается с хореографом. И немного с логопедом. Которая должна ей поставить правильное произношение всех звуков.

Судя по степени подготовки Алина непременно должна победить.

Я в семье так и не озвучила, что не только Алина, но я буду участвовать в этом значимом мероприятии. Надеялась, что каким-то чудом смогу избежать позора дефиле в купальниках.

— А на какую он тему? — продолжила интересоваться сестра.

Пришлось на ходу выдумывать задание и условия проведения.

Алина слушала, не перебивая. Что для нее было совершенно не характерно. Обычно она не интересовалась моими делами.

— Ты придешь за меня болеть? — вдруг спросила.

— Куда? — не сразу сообразила о чем говорит.

— На конкурс, конечно же. Говорят, что победа во многом зависит от группы поддержки. У меня, есть на примете несколько девочек, они с удовольствием за меня поболеют. Ты же знаешь, что я очень популярная, — как бы невзначай добавила Алина. — Только я решила, что лучше это сделать, чем сделает родная сестра, невозможно. Так сможешь? Я даже плакат придумала. Который ты сможешь принести с собой.

— Плакат мне тоже рисовать? — поинтересовалась, чувствуя, что начинаю потихоньку закипать.

— Полечка, ну у тебя так же хорошо получается. Да и какая ты группа поддержки без плаката?

Алина была уверена в моем согласии. Возможно, еще недавно я бы не смогла отказать. Но только не в этот раз.

— Прости. Но я не смогу, — не знаю как у меня язык повернулся такое произнести.

— Не поняла. Чего ты не сможешь? — повысила голос Алина.

У меня все внутри сжалось. Как я не любила выяснять отношения.

— Ни плакат нарисовать, ни пойти поболеть, — я все же ей отказала.

— То есть как это не сможешь? Это еще почему? — удивленно воскликнула сестрица. — Ты мне кто? Чужой человек? Ты мне родная сестра. И ты мне отказываешь?

— Да, — произнесла твердо.

— Мама! — закричала Алина. — Ма-а-ма! — ее крик не слышали разве что на краю города.

Топот ног и мама, запыхавшись, влетела в комнату.

— Что случилось, доченька? — испуганно воскликнула она, вытирая руки о фартук. На котором теперь были белые следы от ладоней. На ужин у нас должны быть вареники с картошкой.

— Она… она, — на ресницах Алины появились слезы, блестящие в искусственном свете, словно брильянты чистой воды.

— Что она? Что, маленькая? — мама принялась гладить Алину по руке, успокаивая. — Скажи?!

— Она…, - сестра ткнула в меня пальцем.

— Что ты опять сделала Алине? Почему моя дочечка плачет? — накинулась на меня мама.

— Что за шум, а драки нету? — в комнату заглянул папа.

Он недавно вернулся с работы, уставший и замотанный, как всегда в последнее время.

— По-полина не хочет мне помогать на конкурсе. Я ее просила-просила. Даже унижалась. А она все равно не хочет. Вы же знаете как для меня это важно, — запричитала Алина, размазывая по щекам слезы. Правда, при этом умудрялась не растереть краску.

— Поля, почему ты не хочешь помогать Алине? Ты же старшая? — строго спросил папа.

— Потому что мне некогда, — насупилась я. — Мне надо готовиться.

Говорить о том, что буду участвовать в конкурсе, значило навлечь на себя еще больший гнев родственников.

— К чему тебе надо готовиться? Ты целыми днями ничего не делаешь, — влезла со своими пятью копейками Алина. — Значит, как чужим помогать так ты свободна, а как родной сестре, так занята?! — напомнила сестра.

— Полина, ты обязана помочь сестре. Это я говорю тебе как мать. Отец, скажи!

— Да, Поля, для Алины это важный этап в жизни. Мы, ее семья, должны держаться вместе, — сегодня папа был на стороне Алины.

Вообще, после случая с Вайолетом он все чаще принимал ее сторону, даже в мелочах.

— Вот и держитесь. А я… а мне некогда, — вскочила со стула.

— Не шуми.

— Не кричи на мать.

— Она еще и голос повышает, — подлила масла в огонь Алина, чьи глаза улыбались.

— Полина, извинись. Немедленно, — воскликнула мама.

— Дочь, ты переступаешь допустимую границу, — возмутился папа.

Обида на близких за непонимание, за черствость, за однобокость отношений обрушилась на меня, укрывая с головой.

— Да сколько можно? Папа, мама, почему вы ко мне так относитесь? Я же тоже ваша дочь. Или вы меня под забором нашли? — выдала на эмоциях.

Отец с матерью переглянулись.

Я сидела на лавочке перед домом и не знала куда идти. От комнаты в общежитии мне еще не отдали ключ, а другого места для ночлега у меня не было.

В груди поселилась тупая боль, горечь и разочарование. Они перемешались между собой, словно краски на палитре нерадивого художника. Грязно. Смазано. Некрасиво.

Слез не было. Их выжгла ярость от осознания собственной ненужности для людей, которых считала своей семьей.

Почему считала? Потому что после недавнего скандала относиться к этим людям как и прежде не могла.

Меня поставили перед выбором. Или я и мои интересы, или Алина и ее желания.

В какой-то миг поняла, что бы я ни выбрала — потеряю себя. Окончательно и бесповоротно.

Если продолжу настаивать на своем, то Алина сделает все возможное и невозможное, с помощью мамы и папы, чтобы сломать мою волю. А если уступлю, то перестану уважать саму себя.

И что тогда у меня останется в сухом остатке? А ничего.

Где-то в отдалении замяукал кот.

Жалобно. Протяжно. Как кричал Платоша-Тимоша, когда висел высоко над землей.

Мысли зацепились одна за другой.

А если попросить помощи у Марии Сергеевны? Неужели она откажет?

Я достала из кармана телефон. Покрутила в руках. Раздумывая, звонить или нет.

Хорошо, что не забыла его взять с тумбочки, когда в спешке выбегала из дома, а вдогонку неслись обидные слова от сестрички. Она до последнего не верила, что я готова уйти, чтобы не возвращаться.