Око небес - Клайв Касслер

Сэм дважды моргнул и взглянул на Реми:

— Отличные новости! Ты — волшебник. Мы в два счета окажемся у тебя.

— Не торопитесь. Теперь, когда я чище, чем молитва монахини, у меня нет неотложных дел.

— Или, по крайней мере, трезвее.

— И это тоже. До встречи.

Фарго швырнул телефон на кровать:

— Это просто предположение, но, возможно, сегодня подходящий день, чтобы поторопиться с душем!

— Я буду готова через пять минут, — пообещала его жена, уже направляясь в ванную комнату. — Это так захватывающе! Люблю эту часть расследования — когда все собирается воедино.

Сэм улыбнулся:

— Я тоже.

Когда Сэм и Реми прибыли в клинику, Кемп сидел в своей маленькой палате на коричневом диване. Он встал, чтобы поприветствовать их, а потом подошел к круглому столику в углу, на котором стоял открытый нетбук.

— Пожалуйста, садитесь. Подозреваю, вам придется задержаться тут на некоторое время, — сказал он, показав на два складных стула, вероятно, выпрошенных у медсестер в преддверии встречи.

— Ты выглядишь лучше, Лазло, — сказала миссис Фарго, разглядывая его лицо и отмечая, что глаза исследователя стали ясными.

— Спасибо, Реми. Ты — стимулирующая леди… В самом лучшем смысле этого слова.

— Итак, что ты для нас нарыл? — спросил Сэм, садясь рядом с пациентом.

— Ну-с, с чего начать? — довольно заулыбался тот. — Во-первых, шифр. Это замещающая тайнопись, а оригинальный текст был написан на латыни — вернее, на латыни было каждое второе слово, чередуясь с испанскими словами. Это крайне необычно, но наводит на мысль, что автор не был конкистадором — скорее, он был из числа духовенства или образованным дворянином. Не буду утомлять вас всеми техническими деталями. Если вкратце — один лишь раз я встречался с чем-либо подобным, относящимся к тому периоду: в зашифрованном документе, предназначавшемся только для глаз папы римского. Я внес тот шифр в мой список исключительно в силу привычки, и слава богу, что я так поступил, потому что когда я прогнал текст через программу, она выявила закономерность! А после этого расшифровка была уже детской игрой.

— Интересно. Итак, автор — священник? — спросила Реми.

— Вам самим придется это решить.

— А почему шифр не определился нашей базой данных? — удивился Сэм.

— Наверное, потому, что вы не провели последние два десятилетия, собирая самый полный список шифровальных методов, — ответил Лазло с легчайшим намеком на улыбку.

— Итак, о чем же говорится в документе? — почти хором спросили его посетители.

— Как только я перевел всю латынь на испанский, выяснилось, что речь там идет об изустных преданиях, которые автор выудил у высокопоставленного ацтекского пленного — человека из благородных. Возможно, одного из самых уважаемых. Как бы то ни было, этот человек рассказал автору о предположительно громадном сокровище, которое следовало искать в священной земле. Драгоценные камни, редкие идолы и нечто, врученное его предкам одним из богов.

— Богом?

— Так здесь сказано. В вольном переводе я бы назвал этот предмет «Глазом Бога».

Реми откинулась на спинку стула:

— Нет. Это «Око Небес», хотя у тольтеков не было такой веры в небеса, которая совпадала бы с нашими представлениями. Впрочем, о них слишком мало известно, чтобы утверждать это наверняка. Но, насколько я понимаю, пытаясь найти общий язык с чужеземцами, обсуждая их представления о жизни после смерти, христиане прибегали к наиболее близким им словам.

— Бог, небеса — для моего слуха это практически одно и то же, — пожал плечами Кемп.

— Это дает указание, в каком направлении следует искать «Око Небес»? — спросил Сэм.

— Косвенным путем — да, — кивнул британец. — Осмелюсь предположить, что «Око» находится в одной из погребальных камер, где покоится одна из высочайших особ с непроизносимым именем.

— Кетцалькоатль, — пробормотала миссис Фарго.

— Что-то в этом роде, — подтвердил ученый.

— И там говорится, где находится захоронение? — Женщина вся превратилась в слух.

— Рядом с посвященным богу священным местом, разумеется.

— Так прямо и сказано?

— Ну, об этом говорится мало. В основном вперемежку с бреднями насчет крылатых змей и всякого такого прочего. Не имею ни малейшего понятия, сможете ли вы что-нибудь из этого извлечь, но я сделал копию приблизительного перевода и сохранил ее на флешке, которую вы мне дали. Все это в вашем полном распоряжении и, надеюсь, укажет вам верный путь. Хотя, конечно, вы просто отдадите сокровище местным, вместо того, чтобы прикарманить его, как сделал бы любой здравомыслящий парень.

— Верно. Дело тут не в деньгах. Какой бы процент ни предложило нам Мехико — допуская, что мы вообще что-нибудь найдем, — мы отдадим деньги благотворительным учреждениям, — сказала Реми.

— Полагаю, вы не распространите свою филантропию на опальных опозоренных бывших ученых, а?

Сэм улыбнулся:

— Почему бы не поговорить об этом, когда придет время?

— Ты можешь объяснить нам перевод строчка за строчкой? — попросила миссис Фарго.

Кемп кивнул.

Тридцать минут спустя они сидели, откинувшись на спинки стульев: Сэм — с недоуменно-испуганным выражением лица, Реми — с нейтральным, а Лазло неприкрыто сиял, радуясь своим достижениям.

— Тут не говорится, где гробница, так ведь? — уточнил Фарго.

Англичанин улыбнулся:

— Ты имеешь в виду нечто вроде: «Пройдите пятьдесят шагов от старого дуба на северо-запад, а когда увидите расколотую скалу — копайте там»? Да, такого здесь нет.

— Храмов, посвященных Кетцалькоатлю, не может быть очень много, — вслух подумала Реми.

Сэм покачал головой:

— Вообще-то их достаточно. Тольтеки, ацтеки, майя… Все они поклонялись ему. Поэтому в зависимости от того, когда была сооружена могила, тело могли поместить в уже существующем святилище либо же построить новое специально для похорон. В манускрипте не уточняется время?

— Нет. Тут просто говорится «покои под пирамидой», — сказал Лазло, показав на соответствующее место в переводе.

Фарго снова покачал головой:

— Есть десятки… Сотни таких пирамид. И это если предположить, что нужная нам гробница не относится к пока не открытым. Похоже, на Юкатане каждый год находят все новые руины, оставшиеся после майя.

— А еще она может относиться к уничтоженным гробницам. Таким, как Чолула[26], — добавила его жена.