Воины Зоны - Алексей Бобл

Вслед за девушкой остальные резко приняли вправо, огибая хорошо видимое облако горячего воздуха, колышущееся над землей.

Аня на ходу обернулась, глянула вверх и крикнула:

- Второй!

Еще один БПЛА. Это значит: сейчас они дадут залп по нам. Мы в пределах видимости, им нет смысла медлить. Управляемые ракеты долетят за несколько секунд, транслируемая второй машиной картинка цели не позволит промахнуться оператору ракет.

Аня вдруг остановилась, мы с Лабусом чуть не врезались в нее, девушка отпрыгнула в сторону. Взрыв каблуками землю, я рявкнул:

- Чего встала?!

И тут же увидел слева жарку: облако горячего воздуха над землей.

- Отойдите от нее! - крикнула Аня монолитовцам, шаря рукой у пояса. - К лесу давайте!

Один БПЛА летел низко над горизонтом, боком к нам, второй несся прямо на нас. Блеснула вспышка, и от него отделись едва заметные черточки. Я повернулся. Слева, справа, впереди - поле без всяких укрытий, сзади лес, вроде и недалеко, но к нему не успеть. На мгновение я показался самому себе муравьем на ладони великана, и сверху ко мне приближается огромный палец, сейчас раздавит…

Лабус толкнул меня, мы побежали. Бойцы уже волочили Бугрова к лесу. Сорвав с ремня подсумок, Аня швырнула его в аномалию.

Спину обдало жаром - ярчайшая желто-оранжевая вспышка озарила ландшафт. Через мгновение сзади громыхнуло, ударная волна сбила нас на землю.

Когда аномалия сработала, оператор на несколько секунд ослеп - и одна ракета угодила в жарку.

Перевернувшись на бок, я увидел след второй, ушедшей в зенит. Скорость у «спайков» невысокая для такого типа вооружений, до ста восьмидесяти метров в секунду. Я лежал, щурясь, полуоглушенный, и глядел в небо, крепко сжимая «М4». Вот ракета развернулась, прочертив белую запятую, понеслась назад, к нам, - значит, оператор пришел в себя, взял ее под контроль. Я поднял винтовку, упер приклад в плечо. Бессмысленно палить по ракете, но все же дам пару очередей…

Раздались хлопки, и в небе над нами распустились белые дымовые зонтики.

Многоспектральные гранаты! Пусковые установки для этих штук монтируются по бокам танковых башен, я понятия не имел, что у сектантов ими оснащены стрелковые комплексы. На такие гранаты обычно ставят два модуля, один создает в воздухе термическую завесу из горящего красного фосфора и густого дыма, второй - маскировочный заслон в инфракрасном диапазоне, поглощающий к тому же лучи целеуказателей-лазерников.

Падающая на нас ракета завихляла, с пронзительным шипением прочертила белую полосу и врезалась в землю. Я успел разинуть рот и прикрыть ладонями уши, но это мало помогло. Из пространства вокруг будто на мгновение выкачали весь воздух, и небо с тяжелым хлопком провалилось на несколько метров.

Меня швырнуло в сторону, поволокло по траве. Комья земли забарабанили по шлему, сверху посыпались клочья растительности.

В гулкой тишине я поднялся на ноги, плохо понимая, что делаю, огляделся. Как в замедленной съемке, неподалеку бесшумно вставали две фигуры в черном, поднимали третью… Рядом еще одна (это Лабус, что ли?), а вот кто-то лежит… Я шагнул вперед, что-то дернуло руку, глянул через плечо - винтовка волочилась сзади, ремень обмотан вокруг запястья. Я перекинул его через голову, нагнулся и помог встать Ане. Из носа девушки текла кровь. Она посмотрела на меня, губы беззвучно зашевелились.

- Идем, - сказал я.

А может, и не сказал. На всякий случай повторил слово несколько раз, ухватил Аню за плечо и потащил к лесу. В небе над нами что-то происходило, там что-то летало, но я ничего не мог разобрать. В поле зрения возник Костя, лицо придвинулось к моему, он как рыба раскрывал рот - а у меня только звон в ушах. Картинка проекции в голове свернулась сама собой. Не отпуская Аню, я пальцем вдавил клавишу под шлемом и отключил чип.

Звуки окружающего мира начали медленно возвращаться ко мне - с опаской, будто напуганные чем-то. Шелест травы, приглушенный топот ног… Второй и Третий волочили Бугрова к лесу, я плелся за ними, обнимая Аню, которая почти висела на мне. Рядом качался из стороны в сторону Лабус. Заросли впереди, прямо перед нами… Еще два шага - и мы достигли их.

* * *

Чтобы расстрелять нас с воздуха в лесу, преследователям понадобился бы вертолет. Я очень надеялся, что таких беспилотников у них нет.

Более или менее придя в себя, мы преодолели где-то с километр и оказались в густой чаще. Под огромной елью сделали привал. Бугров тяжело уселся, бойцы стянули с него верхнюю часть бронекостюма, положили рядом. Третий достал из ранца набор инъекторов и поочередно вколол командиру.

Я извлек из рюкзака пластиковый бокс с пайком, сказал Косте:

- Поесть надо.

Он, кряхтя, сел, раскрыл свой ранец.

- Солдаты, обед, - сказал я, но сектанты даже не оглянулись.

Ладно, как хотите. Позвал Анну - но и она отказалась от еды. В боксе была складная горелка, сухое горючее, консервы, хлебцы, витаминизированные пластинки сои, сухофрукты. Я бросил в горелку таблетку горючего, поджег, вскрыл банку с кашей и поставил разогреваться. Напарник, большой любитель сладкого, уже выдавил себе в рот тюбик сгущенного молока.

Мы быстро поели, и Лабус лег, задрав ноги на ствол ели. Третий все еще занимался Бугровым, Второй стоял с оружием на изготовку, контролируя окрестности.

Аня сидела неподалеку, массируя распухшую лодыжку. Я отхлебнул из фляги, опустился на корточки рядом с ней и сказал:

- Извини.

Она подняла на меня взгляд.

- Не хотел тебя толкать и кричать тоже. Но в бою не должно быть никаких «Я останусь» и прочего. Командир - Бугров, когда его поблизости нет - я.

Закусив губу, она несколько секунд смотрела на меня, потом опустила голову и сказала:

- Все нормально, я понимаю.

Я помолчал, пытаясь сообразить, как лучше сформулировать то, что еще хотел сказать ей. Потом мысленно махнул рукой - как есть, так и говори, чего тут мудрить.

- Ты должна вернуться.

- Почему? - она опять подняла голову.

- Вернуться на болото, к отцу.

- Что случилось?

- Ничего. Просто все это слишком опасно.

- Ну и что? Думаешь, у меня до того не было в жизни опасностей?

Я покачал головой.

- Таких - думаю, не было.

- Нет, я иду дальше, - сказала девушка.

- Зачем? «Черные» идут, потому что иначе не могут. Они фанатики и подчиняются Осознанию, то есть сейчас этому Северову. Я иду, потому что не могу позволить мутантам расползтись за Периметр, у меня в Киеве родственники. А еще потому, что по вине Осознания убили моих товарищей, и я хочу расквитаться как и Лабус. А почему идешь ты?