Германская армия на Западном фронте. Воспоминания начальника Генерального штаба. 1939-1945 - Зигфрид Вестфаль

Самая критическая точка всего Западного фронта в сентябре 1944 года находилась на устье реки Мозель в Трире, и поэтому там была расположена боеспособная дивизия. Рундштедт рассматривал этот регион с особой тревогой, потому что там враг стоял ближе всего к границе Рейна, и он направился туда вместе со мной, чтобы оценить ситуацию на месте. В тот раз мы едва избежали участи быть захваченными американскими танкистами, поскольку германский плацдарм, о котором идет речь, давно уже был захвачен противником. Между тем область к югу от Мозеля нужно было рассматривать как наиболее опасную, так как шоссе Хунсрюка, подобное автобану, оттуда вело в Кобленц.

Посреди этих волнений как разорвавшаяся бомба пришла весть, что американская танковая дивизия пересекла Зауэр под Валлендорфом к северу от Трира и прорвалась через Западный вал в ходе первой же атаки. Все силы, которые были в наличии или которые можно было выделить, направили туда, чтобы отбить это вторжение. Через неделю боев, которые склонялись то в одну, то в другую сторону, враг отошел к западному берегу Зауэра, и таким образом смертельная опасность была устранена. Если бы враг бросил больше сил, он не только бы прорвался через германскую линию обороны, которая была в процессе строительства вверх к Эйфелю, но в отсутствие каких-либо значительных резервов с германской стороны он повлиял бы на скорейшее падение всего Западного фронта. Чем это могло бы грозить, не нуждается в подробных объяснениях. Каким бы скромным ни был этот маленький успех, первый за многие месяцы, он тем не менее вновь пробудил уверенность в войсках, уверенность в собственных силах, которая все еще жила в них. У самого Рундштедта в то время было ощущение, что успешная защита при Валлендорфе должна быть приписана в меньшей мере нашей контратаке, чем другим факторам. После войны мы узнали, что все операции врага в то время совершались для высадки воздушного десанта, который планировался 21-й британской группой армий.

Опасность, грозившая середине фронта, едва ли была устранена, когда новая катастрофа стала угрожать правому флангу. Наступление 2-й британской армии ожидали там несколько дней, но оказалось полнейшей неожиданностью, что его предварила широкомасштабная высадка с воздуха. Такая комбинация могла иметь лишь стратегические цели. На это отчетливо указывала сила воздушных налетов, а позднее – наземные атаки в направлении Неймеген – Арнхем. Вероятно, первоначальная цель состояла в захвате мостов через Нижний Рейн возле границы между Голландией и Германией. Если бы враг успешно вошел туда, тогда, по мнению командования на Западе, он, возможно, сначала укрепил бы свой плацдарм, построил воздушную базу и базу снабжения и подтянул больше войск, чтобы продолжить наступление. Оно могло бы продолжиться в направлении Эмдена, чтобы отрезать всю Голландию. Еще большие перспективы успеха могли бы сопутствовать продвижению в главном направлении к Вильгельмсгафену или к Нижнему Везеру. Устье реки находилось в двухстах километрах от Арнхема, который был недалеко от противника, господствовавшего в воздухе и обладавшего сильными механизированными частями, помимо двух или трех десантных дивизий, все еще находившихся в Великобритании.

Каковы были перспективы сопротивления такому ходу событий? Они увеличивались пропорционально количеству времени, затраченному на строительство плацдарма за Нижним Рейном. Если бы враг быстро достиг своей цели, то перспективы успешного сопротивления оказались бы несущественными. Командование на Западе могло бы лишь увести слабые силы, а у ОКВ не было центрального резерва. Потребовалось бы по крайней мере десять дней, чтобы перебросить подразделения с Восточного фронта. Резервная армия оставалась единственным источником помощи. Плохое вооружение и отсутствие мобильности этих войск не позволили бы им долго отбивать атаки хорошо экипированного и опытного противника. Учитывая возможности, открытые перед грозным и быстро перемещавшимся врагом, следовательно, нельзя было не ожидать без особой тревоги исхода битвы за Нижний Рейн. Успех, который все же был достигнут и который заставил союзников свернуть его попытки сформировать плацдарм на северо-восточном берегу Нижнего Рейна в сентябре 1944 года, следует отнести на счет благоприятной местности и энергии местного командования. Последнее собрало абсолютно все, что было в зоне досягаемости, и без промедления бросило разные подразделения в бой против отважно сражавшихся парашютных войск. Однако главная причина германского успеха состояла в том, что десант был брошен за двумя сложными водными преградами слишком далеко от авангарда 2-й британской армии. Ситуация, вероятно, развивалась бы совершенно по-другому, и больше в пользу союзников, если бы последним войскам было позволено сначала завладеть плацдармами, а потом, через несколько дней за этим, последовал широкомасштабный воздушный десант. К тому времени масса германских войск была бы занята сражением, и резервы, способные противостоять последующим высадкам, еще не сумели бы подтянуть.

Примеры Валлендорфа и Арнхема я упомянул для того, чтобы показать, что в сентябре 1944 года любая сильная комбинированная операция танков и десанта противника могла бы вылиться в прорыв, который уже был совершен к северу от Трира у Западного вала и при атаке на Нижний Рейн. И также хорошо могла бы пройти операция на территории у Кельна, которую в то время и позднее ожидало германское командование. Этой возможностью завершить войну на несколько месяцев раньше не воспользовалось командование союзников, главным образом из-за того, что оно переоценило оборонительную мощь Германии. Разумеется, укрепления вдоль границы Западной Германии, вероятно, внесли свой вклад в такое мнение, но, если бы враг знал их истинное состояние, он вряд ли бы отнесся к ним с должным уважением. В таком случае он, вероятно, создал бы сильную концентрацию в какой-то одной точке, несмотря на трудности снабжения, которые он испытывал в тот момент, и мог бы нанести решающий удар через Рейн в сердце Германии. Критическая позиция, сложившаяся осенью 1944 года вокруг Ремангена, из-за интервенции германских дивизий, которые были переведены в это время с Восточного фронта, могла бы привести к высадке авангарда союзников, и если бы у союзников выдержали нервы и они могли обеспечить тесное сотрудничество с Советской армией, то сопротивление немцев могло быть прекращено в тот же год как на Восточном, так и на Западном фронте.

Суть почти всех предложений, просьб и сообщений между командованием Западного фронта и ОКВ в сентябре и октябре 1944 года заключалась в проблеме, когда прибудут сильные подкрепления, которые обещал Гитлер Западному фронту. Больше всего требовались укомплектованные дивизии, из которых прибыли только четыре. Несмотря на все просьбы, ОКВ замкнулось в глубоком молчании, и лишь 24 октября завеса тайны приподнялась. В тот день мне было приказано прибыть в штаб Гитлера в Восточной Пруссии, вместе с начальником Генерального штаба группы армий «Б» генералом Кребсом. Там нам устно сообщили, что около двадцати четырех пехотных и десяти танковых дивизий, каждая с десятью артиллерийскими корпусами и минометными бригадами, прибудут на Запад к концу ноября и в начале декабря, вместе с многочисленными подкреплениями. Это были самые благоприятные новости. Единственная загвоздка состояла в том, что данные силы не должны были быть употреблены для укрепления обороны, но их предполагалось использовать лишь для наступательных действий.