Крах фальшивых богов - Кларисса Рис

Откинув голову, я мутным от нахлынувших эмоций взглядом рассматривал, медленно кружащиеся в ночном полумраке пылинки. Их танец в отблесках ламп завораживал и позволял на несколько минут выпасть из реальности. Попытаться абстрагироваться от всего и не смотреть на изменения, происходящие в настоящем. Вот только это не спасало от попыток сожрать самому себе мозг с невероятной серьезностью вгрызаясь в каждую нерадужную мысль. Это был так странно и непохоже на меня, что становилось страшно.

Если на мгновение представить, что решить проблему можно было бы простым желанием, все в мире перестало бы вызывать такую жажду обладания. Но пока власть остается предметом для избранных, она будет привлекать внимание. И лишь тот, кто уже прошел весь путь от начала и до конца, понимает, что она обрекает на одиночество. Толпа, которая тебя окружает становится лишь стеной отчуждения и не позволяет тебе ближе подойти к тому, кого хочешь видеть рядом. Она сметает все на своем пути и хоронит в пучине бедствия всех близких и родных тебе людей.

Сейчас я в очередной раз пытаюсь выбраться из нее, но лишь глубже зарываю второй шанс на спасение. Мечтая о простой жизни, в очередной раз попался в ловушку собственных убеждений. Это можно было бы списать на неразборчивость, но среди политиков таких единицы. В основном этот мир закаляет и заставляет лучше контролировать собственные цели. Алексис пока этого не понимает, но уже на инстинктах пытается избежать сложных путей, идя по линии наименьшего сопротивления. Так зачем же я, знающий брод, опять иду в омут с головой?

Это нерациональное желание по какой-то причине стало маятником, сдвинувшим с мертвой точки все и заставившее пошатнуться идеально выстроенную реальность. Чем сильнее я пытаюсь сопротивляться, тем меньше остается выходов из лабиринта. Все это так или иначе приводит к тому, что обратная дорога покрывается изморосью пережитых неприятностей и постепенно превращается в ледяное покрытие, на котором невозможно удержаться. Все это было каким-то странным знамением, смысл которого я пока понять не мог.

Стоило вообще думать о таком? Словно у меня больше нет серьезных проблем, требующих моего немедленного вмешательства. Их намного больше, чем мне хотелось бы. Так зачем тратить и без того драгоценное время на пустые рассуждения? Но как бы я не пытался втолковать самому себе, что это лишняя трата драгоценного ресурса, переживания не собирались отпускать. Лишь сильнее сжимали мое горло своими холодными когтями проблем.

Кофеварка пропищала, выдергивая меня из очередного дурмана самокопания, и я ошалело посмотрел по сторонам. Через несколько часов мне нужно будет разбудить Алексис и отправить ее в очередную поездку по стране. Эта должна была стать самой масштабной акцией за все время предвыборной компании. Из-за чего меня немного потряхивало. Я в очередной раз оставался в столице, пока моя невеста в одиночку боролась с журналистами и оппонентами, стремящимися занять должность архиепископа.

Единственное, что радовало в этой ситуации — Фил. Он как не странно прижился в роли секретаря и правой руки. Человек, который едва мог справиться с ролью главы, превратился в прекрасного исполнителя. Из-за чего хотя бы одной головной болью у меня было меньше. Этот понимал что и когда можно сказать, а к кому и вовсе не стоит приближаться. Так что с одной стороны привести его было гениальной идеей, но с другой — риск никуда не делся. Он все еще был для нас угрозой.

Глубоко вздохнув, я забрал кофе с подставки и отошел к давно облюбованному окну. Снег плотным слоем лежал на тротуарах и не позволял ночным каретам тревожить сон местных жителей. Вот только тишина меня настораживала. Обычно она не приносила с собой ничего хорошего. Лишь предвещала надвигающуюся катастрофу. Особенно если брать во внимание тот факт, что Химор все еще на свободе и этого хитрого лиса не так просто выследить. Он был самой главной головной болью, от которой я понятия не имел как избавиться. Но дальше тянуть было нельзя, мы уже на финишной прямой.

— Кажется я начинаю понимать, почему ты сказал, что все что было до этого, просто цветочки по сравнению с тем, какие ягодки будут в конце этого пути, — Алексис мелкими глоточками пила обжигающе горячий чай и жмурилась от того, что обжигала язык.

— Не торопись, у тебя есть еще пара часов до выхода, — покачал я головой, — нормально позавтракать успеешь. А что касается твоих предположений, то каждый день ты до самой смерти будешь начинать этой фразой. Все что остается позади, уже не кажется таким страшным, как было до этого момента.

— Да прекрасное олицетворение творящегося в моей жизни урагана, — тяжело вздохнув она покачала головой в бигуди. — Просто так тяжело и непривычно осознавать, что с какого-то момента без точки возврата, все полетело через одно место. Я всегда думала, что моя участь быть просто женщиной, оказалось надо быть еще и сильной женщиной, желательно умной и изворотливой. Так что я немного в растерянности и не понимаю, в каком направление мне следует двигаться к черте нового и неизведанного.

— Да в какой захочешь в такой и иди, — тихо рассмеялся я на такое заявление, — у нас всего одна жизнь и иногда стоит рискнуть лишь для того, чтобы получить возможность начать новый уровень, не теряя старого.

— Легко вам говорить господин дипломат, — лукаво улыбнулась мне собеседница. — Только я в отличии от вас не привыкла делить собственную жизнь на публичную и личную. Я была простой ученой, которая не грезила ни о чем, кроме места заведующей отделом передовых разработок. У меня и в голове не мелькала сцена с политической борьбой и подковерными интригами. Да что уж там, я о семье-то не думала. А теперь через полгода у нас с вами состоятся свадьба. Неправда ли дороги судьбы неисповедимы?

— А ты думаешь я на полном серьезе, когда-то мечтал попасть в другой мир? — вскинув бровь, я критично осмотрел ее с ног до колечек бигуди. — Наверное, это первое предположение от тебя, с которым я в корни не согласен.

— Я вообще-то не про то спрашивала, — покачала она головой. — Просто у меня на душе такая тяжесть, что хочется смеяться и плакать одновременно. Этот тяжелый груз ответственности, с которым я не могу смириться и, если раньше я думала, что его можно перетерпеть. То теперь с каждой новой секундой я все отчетливее понимаю — он вечен!

— Меня уже радует просто тот факт, что ты начинаешь понимать это, — я склонил голову набок и попытался сдержать улыбку. — Твои слова похожи на фразу человека готового идти до самого победного. И это главная черта политика. Не отступать перед неприятностями и искать даже не предсказанные пути для решения проблем. Сейчас это твое главное оружие. Непредсказуемость… Держись его и все будет хорошо.

— Ты думаешь я когда-нибудь смогу привыкнуть к подобной жизни и принять ее как свое будущее? — она вскинула на меня обеспокоенный взгляд.

— Нет, — отрицательно покачал головой, — тебе постоянно придется бороться с самой с собой и желанием все бросить. Но чем дальше ты будешь продвигаться, тем меньше будешь обращать внимания на подобные глупости. Это дело привычки. Точно так же, как мир химии стал для тебя родным домом, спустя года и арена для дискуссий и словесных баталий, перестанет вызывать вопросы и сомнения. Нужно просто привыкнуть и стать единым целым со своими страхами и переживаниями.