Связанные - Галина Краснова

— И сколько же она выпила, Владычица? — недовольно поинтересовался я у загадочно улыбающейся эльфийки.

— Бутылки три, не больше. Слабая нынче молодежь пошла!

И это все на голодный желудок? Бедная девочка, как же ей будет плохо утром.

К нам подошел распорядитель зала и попытался сунуть мне шмотки, в которых я пришел. С отвращением взглянув на отвратительное платье из сиреневой парчи и золотоволосый парик, я вспомнил, как мы с Шесом собирались сюда. Красились, экспериментировали с колготками (натянуть их при этом не порвав получилось не с первого раза), красили ногти, мерили парики. А сколько с грудью было проблем! У меня она постоянно норовила съехать на спину.

Нас попросили покинуть заведение. Впрочем я и не намеревался здесь оставаться. Слишком много вожделеющих дамских взглядов, да и Женьке спать пора. Я попытался поудобней перехватить заснувшую девушку, но лишь добился того, что ее ореховые глаза открылись и недовольно уставились на меня.

— Женя…

— Хочу развлекаться! Хочу на танцы!

Она капризно ударила меня кулачком по плечу, и я понял: влип! Спорить с пьяной девицей, тем более теперь, когда у нас установилось хрупкое перемирие — несусветная глупость. И все же…

— А может спать?

— Не хочу спать! Хочу танцевать! Ты со мной потанцуешь?

Я пропал.

Я почувствовал, что от усталости скоро упаду, но Женька еще была слишком бодра, чтобы уговорить ее отправиться спать. Нам удалось попасть на какой-то бал-маскарад, и теперь она кружилась в танце с каким-то лесным разбойником, а я скрипел зубами. Впрочем, рядом со мной сидел Шес, до сих пор не снявший платья. Но уже пристойно накрашенный и в маске. Ему вообще не удалось ни разу потанцевать со своей женой. А у Владычицы появилось уже целых четыре ярых поклонника. Так что ему намного хуже. Я то всего второй танец упустил. И всех этих хлыщей разогнал.

— Еще немного, и я твою Женьку придушу — бросил мне дроу.

— Ты ее телохранитель. Ты ей клятву давал. Так что максимум — отшлепаешь. И потом будешь долго извиняться.

Он отпил из своего бокала шампанского и тяжко вздохнул, признавая мою правоту. Да, он может на нее бесконечно злиться, но вреда не причинит. Да и я тоже сознательно на подобный шаг не пойду.

— Но это не честно! Я ее муж, а она флиртует со всеми подряд! — скривился мой друг

— Ну, пофлиртуй и ты. — не подумав, брякнул я в ответ.

Мы задумались. В таком наряде он может только с мужчинами заигрывать. Конечно, для дроу проблемы пола в подобном вопросе почти не существует. Они довольно раскованы. Все кроме Шеса. Он всегда был своеобразным уродом — не соответствовал канонам по внешности, имел собственные представления о чести, не признавал однополой любви. Даже отказался от тренировок в любовном искусстве, которые проводились на таких же мужчинах дроу. Пользовался искусственными заменителями.

— Фу… Мерзость…

— Ага, полностью согласен. — подтвердил Энувиэль, севший рядом со мной. Ему от ухажеров было трудно отбиться, так как в платье он выглядел прехорошеньким. — Это все твоя Женька виновата!

— Не тронь Женьку, кадык вырву. — вяло огрызнулся я, пытаясь вежливо спровадить очередную воздыхательницу. Мне переодеться тоже не дали — так и щеголял голым торсом с татуировкой. Правда Женька, неожиданно даже для себя колданув, надела мне на шею что-то, что назвала галстуком. А с виду настоящая удавка.

— Эй дамочка, отойди от моего мужчины.

Я почувствовал, как от меня отлипает девица, решившая броситься на шею с признаниями в любви. И лишь через секунду увидел, что девицу за локон от меня оттаскивает разозленная Женька.

— Что вы себе позволяете? Я графиня…

— Плевала я на твои титулы. Это мое. Не смей лапать. — буркнула она, хватаясь второй рукой за шнуровку корсета.

Никогда, даже в моих фантазиях, женщины не дрались за меня. Прекрасная возможность! Когда еще такое увидишь? Тем более в исполнении Женьки.

— Он не твоя собственность! — взвизгнула графиня, отвешивая пощечину. Я дернулся, почувствовав боль. На губе у моей красавицы выступила кровь, заставив меня задрожать от ярости.

— Ну все, я злая.

Женька со всей силы дернула шнуровку и крючочки платья не выдержали, разлетевшись в разные стороны. Платье опало и повисло на поясе, демонстрируя полное нарушение этикета, то бишь отсутствие нижней сорочки, да и вообще белья. Дамочка завизжала и потеряла весь запал, ринувшись к выходу. Моя мстительная красавица наступила на подол, волочившегося платья, заставив тем самым графиню рухнуть. Кто-то сердобольный прикрыл бедную девушку камзолом и поспешно увел.

— Дарик, мне больно. Я хочу домой!

Я осторожно приобнял Женьку за плечи и вытер кровь.

— Пошли уже, драчунья.

Кес

Все идет не так. Все не так! Старший почувствовал свое творение! Еще немного, и он вырвется на свободу! И тогда конец всему. Все мои планы рухнут. И, скорей всего. Меня сотрут из истории мироздания. Он это может, проклятый старик! А все из-за девчонки! И на кой я ее притащил? Но кто же знал, что это так повлияет на Него, что это придаст Ему сил.

Надо что- то придумать.

Надо избавиться от Женьки, а потом и от Старшего.

Тогда я стану самым сильным.

Я буду править мирозданием.

Почему, когда ты беседуешь с Богом — это называется молитвой, а когда Бог с тобой — шизофренией?

Житель веселого домика палаты лордов.

Женька

Первое, что я почувствовала, даже не проснувшись, что мой матрас как-то странно себя ведет и явно пытается удрать.

— А ну лежать скотина, с еще не выспалась. — сонно буркнуло мое высочестве, подминая под себя возжелавшую свободы вещь. «Вещь» что-то простонала и укусила меня за ухо. Не поняла?!

— Женька, если ты меня сейчас не отпустишь, то нам с тобой можно будет отправляться в плаванье не вылезая из кровати.

Я честно попыталась проследить за мыслью своего нового пружинного знакомого. Ну или из чего там делают матрасы? Мозг, взорвавшись ослепительной болью, позорно капитулировал, выдав на прощание всего одно слово.

— Мое?

Матрас зарычал.

— Да твое, твое, только выпусти меня хоть на минуту в туалет! — смутно знакомым голосом попытался пристыдить меня этот продукт недобросовестных тружеников промышленности.

— Дожили, матрасы просятся в туалет. Ну, переложи меня на подушку и иди.

После небольшой тряски я оказалась на чем-то мягком, а мои загребущие ручки стальным капканом сомкнулись на подушке.