Спаси меня, пожалуйста! - Татьяна Бочарова

– Ну, здравствуй, Андрей Петрачев, – едва слышно, одними губами прошептала Ангелина. Хотела дотронуться до его руки, но к одной тянулась капельница, а другая была спрятана под одеяло. – Ты, пожалуйста, не умирай. Я так долго тебя искала. Целых два дня с утра до вечера. Я знаю, ты сильный, ты выживешь. Ты должен выжить. У тебя же сын. И ученики. И Оксана Чернушенко. Ты спас ее от пропасти, в которую она катилась. Ты очень смелый человек, Андрей, я тобой восхищаюсь.

Слова шли откуда-то из самого сердца, никогда и никому Ангелина не говорила ничего подобного. Обычная ее застенчивость сейчас куда-то улетучилась без следа, возможно, потому, что Андрей не мог ее слышать. Она говорила скорее для себя, чем для него:

– Пожалуйста, живи. Ты очень нужен всем – Пете, Оксане. И мне. Я же так и не поблагодарила тебя за то, что ты нашел мою сумку. По телефону – это не в счет…

Дверь приоткрылась, в палату заглянул врач:

– На сегодня все. Хватит. Сейчас будет консилиум. А вы идите.

Ангелина послушно встала:

– Как я узнаю о его состоянии?

– Звоните в справочную. Можете часто звонить. Эти сутки самые тяжелые. Или он придет в сознание, или… – Седой развел руками и умолк.

Ангелина кивнула, бросила прощальный взгляд на Андрея и пошла к порогу.

– Стойте, – неожиданно произнес доктор. – Телефон свой оставьте, мало ли что. У него ни родных, ни знакомых. Никто, кроме вас, им не интересовался.

– Конечно, – с готовностью проговорила Ангелина и продиктовала номер.

Седой занес его в мобильный.

– Домашний есть?

– Да.

– Дайте и его. – Он записал другой номер. – Теперь идите.

Ангелина вышла из палаты и спустилась в больничный двор. На душе у нее было тоскливо, хоть волком вой. Неужели все напрасно? Андрей умирает. Сегодня вечером его, возможно, уже не станет. Почему-то он кажется ей таким близким. Самым близким на свете человеком, даже ближе, чем Римма. Как будто она знает его давным-давно. И вот это близкое, родное существо она может потерять! Господи, пожалуйста, только не это…

Ангелина села в троллейбус и поехала к Римме.

– Что-то ты поздно сегодня. – Римма смотрела на нее внимательно и напряженно. – Что с тобой? Выглядишь просто ужасно. Под глазами синяки, бледная какая-то. Устала небось, бедняжка?

– Устала. – Ангелина подсела к кровати, наклонилась, ткнулась лбом в Риммино плечо.

– Ну ты что? Глупышка моя, что стряслось? – Сестра ласково гладила ее по голове.

Ангелина изо всех сил старалась проглотить слезы. В носу предательски щипало.

– Котенок, ты меня пугаешь. – В голосе Риммы зазвучало волнение.

Ангелина взяла себя в руки. Не хватало еще, чтобы Римма переживала из-за нее – ей нужен полный покой.

– Все в порядке. – Она подняла голову и постаралась улыбнуться.

– Я вижу, как в порядке. – Римма покачала головой. – Ну ка, рассказывай все начистоту. Давай, давай, не тяни кота за хвост. – Она взяла ее руки в свои.

Ангелина тяжело вздохнула:

– Я нашла его. Нашла Андрея.

– Как нашла? – ахнула Римма. – Где?

– В лесу. Его тяжело ранили, он лежал и истекал кровью.

– Боже мой! – Римма прикрыла рот ладонью. – Какой ужас. Бедный парень. Как же он сумел написать тебе?

– Как-то сумел. Из последних сил, теряя сознание. Оттого и без знаков препинания, и текст такой странный. В полубреду писал. Он со мной последней разговаривал, поэтому мой контакт открылся первым. Позвонить у него, видимо, уже сил не хватило, и он набрал эсэмэску.

– С ума сойти, – ошарашенно произнесла Римма, – это ж в книжке написать – никто не поверит. Кто ж его так? Какие подонки? Небось ограбить хотели? И чего его в лес-то занесло!

– Риммуш, это долгая история. – Ангелина грустно поглядела на сестру.

– Я не тороплюсь.

– Ты будешь волноваться, а тебе нельзя.

– Я и так буду волноваться. Моя маленькая сестренка героически спасла человека. Кажется, она еще и влюбилась в него, заочно, так сказать. Для этого ей пришлось отправиться в лес. Да я уже вне себя! Так что хочешь, не хочешь, придется говорить правду.

Ангелина слабо улыбнулась.

– Ну хорошо, раз ты так настаиваешь…

Она подробно пересказала Римме события прошедших двух дней. Пропустила она лишь эпизод с Артемовой бандой и ножом, сочинив по ходу версию о том, что едва она зашла в лес, как подъехали полицейские. Римма слушала молча, не перебивая.

– Как, говоришь, фамилия этого лейтенанта, который тебя спас?

– Спичкин. Глеб Спичкин. Он стажер.

– Он ухаживает за тобой? – Римма кинула на Ангелину острый взгляд.

– Ну… можно и так сказать.

– Симпатичный?

– Римм, ну какое это имеет значение? Он мне совсем не нравится. Хотя да, симпатичный. Даже красивый.

– Почему не нравится? Хорош собой, храбрый, с ремонтом помог. Ты бы присмотрелась.

– Римм!

– Лина, я уже говорила – тебе замуж пора.

– Отстань! Как ты можешь! Андрей в реанимации между жизнью и смертью…

– Да кто такой этот Андрей! Нет, я не спорю, ты его спасла, и молодец. Слава богу, что так вышло. Но подумай сама – ты его не знаешь, он тебя не знает. У него своя жизнь, возможно, есть женщина.

Ангелина вспомнила слова седого врача и покачала головой:

– Нет у него никого. Он один.

– Откуда ты можешь это знать?

– Его до сих пор никто не навестил.

Римма, исчерпав все свои аргументы, надолго замолчала. Ангелина тоже молчала, погруженная в свои мысли.

– Ладно, не будем спорить, – наконец примирительно произнесла Римма. – Что, плохи дела?

– Плохи. Он сам не дышит. И в сознание не приходит. Доктор сказал – может умереть в любой момент.

– Будем надеяться на лучшее. Ты молись за него, сестренка.

– Я молюсь.

– В церковь сходи, закажи сорокоуст. Свечку поставь за здравие.

– Хорошо. Так и сделаю. – Ангелина обняла Римму и поцеловала. – Я пойду?

– Иди. Звони почаще. Как там… у вас…

– Обязательно.

По дороге из больницы Ангелина зашла в церковь, помолилась святому Пантелеймону, покровителю всех болящих, поставила свечку за здравие и заказала сорокоуст, как посоветовала Римма. Затем она позвонила в справочную больницы, где лежал Андрей.

– Состояние тяжелое. В сознание не приходил.

Ангелина спрятала телефон и понуро побрела к дому.