Чудьмирье. Наследие ведьмы - Анна Чайка

− Дети Красного Болота, не так ли? Меня зовут Иннокентий Выстропер, я инспектор имперской гвардии. В связи с нарушением более полусотни законов Империи, грабежом, подрывной деятельностью и призывам к нетерпимости к определенным классам населения, вы арестованы. Ваши права будут зачитаны позже.

Вяло сопротивляющихся и выкрикивающих антимагические лозунги преступников заковали в потрескивающие искрами наручники. Оборотня ловили по всей поляне. Удирал тот, на удивление, резво, несмотря на то, что в драке ему подпалили хвост. Видя это, Алексей возликовал. Все закончилось, они спасены!

Но Каррот вдруг начал тормошить его, привлекая внимание.

− Ну что еще?

− Надо уходить, и как можно скорее.

Несколько водяных, громыхая причудливыми доспехами, приближались к ним.

− Алексей Чердак, уроженец Светломира? − прозвучали одинаковые голоса из динамиков.

− Вы обознались. Он туда побежал, − ляпнул Алексей.

Сквозь пелену газового дурмана прорывалось осознание.

− Вы подозреваетесь в совершении ряда преступлений на территории Империи. Не оказывайте сопротивления. Вы арес-арес-тованы.

Арестованных отвели на стоянку за свалкой и рассадили по бронированным контейнерам для скорейшей транспортировки к башне Совета. Алексей оказался в грузовике со злыднями, а вот Карроту повезло меньше. Внутри контейнеров витал все тот же цветочный запах. Злыдни, прикованные к скамьям, затянули вдруг торжественную песню похожую на гимн собственного сочинения. За свою судьбу эти ребята предпочитали не волноваться. Вот и Алексей не стал. Глаза у него слипались, а мысли в голове возникали исключительно хорошие:

«Как же здесь уютно. И компания хорошая. Голоса, конечно, не очень, зато поют с душой. Интересно куда нас везут? Наверно награждать за поимку революционеров. Папа точно будет гордиться…»

Прошло много часов, а может пара минут, когда его вытащили из грузовика и под конвоем повели куда-то внутрь грозной башни Совета. Всю дорогу алконост хранил суровое молчание, хотя Алексей неоднократно предпринимал попытки выяснить у него, куда делись перья, и если они сейчас внутри тела, то не щекотно ли ему ходить?

Они прошли по длинному извилистому коридору. Зашли в лифт, − Алексей хихикнул, предвкушая, как все удивятся, когда кабина поедет боком, − но к его разочарованию вместо этого они просто поднялись на 74-ый этаж.

Там его оставили под надзором водяного, а инспектор Выстропер ушел куда-то через массивную дубовую дверь.

− А у меня есть право хранить молчание? Просто мне кажется, что его мне так и не выдали, − пожаловался Алексей своему конвоиру. − Только тс-с-с. Я не хочу неприятностей.

Водяной в свою очередь переминался с ноги на ногу, явно смущенный происходящим. Газ, разработанный для удержания особо опасных преступников, все еще крепко держал пленника. Дозировка предназначалась для злыдней, никак не для тощего мальчишки.

Алексею вдруг тоже захотелось спеть. Он бы исполнил задуманное, если бы не появление на горизонте знакомого лица. Наум Злогзлазов так спешил, что его коротенькие ноги не успевали за телом. Увидев Алексея, он вздохнул с облегчением:

− Вот вы где! Заседание суда еще не началось?

Водяной многозначительно промолчал. Только по боевому жезлу пробежала синяя искра.

− Ясно. Алексей, понимаю, вы напуганы, но поверьте, − скоро все закончится. Для всех нас, − заверил барон, опасливо поглядывая на конвоира. Алексей подумал, что у него слишком честное лицо. И легонько нажал пальцем ему на нос.

− Бип!

И затем рассмеялся.

− Что с ним? Вы не знаете, что человеческих субъектов запрещено травить газом для чудных созданий? Он же может таким на всю жизнь остаться!

− Это случайность, − проскрежетал динамик водяного. − Он оказался в радиусе распыления.

Злогзлазов вздрогнул, словно его пощекотал кто-то невидимый, и быстро добавил:

− Лучше бы вам привести сюда врача, и как можно скорее. Чего ждете, ну!

Водяной неохотно послушался, и они остались наедине. Барон потер мокрые от пота ладони, огляделся по сторонам.

− Алексей, ты меня понимаешь? Посмотри на меня.

Алексей посмотрел. Ему разве сложно?

− Ты помнишь, как оказался здесь? Кивни, если помнишь.

Алексей кивнул.

− Те отвратительные преступники что-нибудь тебе рассказали? Говорили о своих планах, о тех, кто им помогал? − торопливо выспрашивал Злоглазов, прислушиваясь к звукам из-за двери.

− Нет, но я точно помню, что из меня пытались сделать мороженое, − задумчиво ответил Алексей. − Эх, сейчас бы мороженого!

− Хорошо, хорошо… Никто ничего у тебя не забирал? Я не вижу твою сумку. Ты ведь оставил ее в каком-то тайнике?.. Верно?

Он пытливо уставился на Алексея, став вдруг похожим на голодную собаку, − разве что не облизывался и на месте не подскакивал. Даже сквозь веселящий дурман это показалось мальчику странным. Почему его постоянно заваливают вопросами все подряд?

− Сумку я потерял, а брошь оправилась в речку, где ей самое место. Она мне всю жизнь испортила, − Алексей даже рассердился из-за того, что ему о ней напомнили. − Она и Агата… Я в школу неделю не ходил, а ведь летом будут сложные экзамены! − пожаловался он посеревшему собеседнику.

Злоглазов вдруг пошатнулся, вскрикнул и рухнул в обморок. Подоспевшие водяные едва успели его подхватить. Старушка с веником трав на шее по очереди осмотрела барона, затем виновника его срыва. Алексей почувствовал себя неуютно. Ему залезли в рот, оттянули язык, заставили вслух произнести начало алфавита и только после этого оставили в покое.

− Жить будет, − сказала старушка. − И радоваться этой жизни будет долго. На показания никак не повлияет.

***

Вскоре Алексея провели через дверь, за которой исчез алконост. Это был огромный круглый зал без окон и с высоким потолком. В центре стояли полузаполненные скамьи. Он узнал в левом ряду семью Червонских, пребывавших в мрачном молчании; несколько напуганных сотрудников библиотеки Калиостро; а чуть дальше от них сидел антикварщик Скрабофф, довольно осклабившийся при его появлении.

Справа в полном одиночестве серебрился знакомый затылок, − Нину тоже сюда привели. Алексей неуклюже подбежал к ней. С шумом плюхнулся рядом. Оборотница, вцепившаяся в коленки побелевшими пальцами, ойкнула и вышла из оцепенения.

− Ал, ты здесь! О, Нея, я так испугалась, меня ведь прямо из школы забрали! Ты не знаешь, что происходит? Я пыталась спросить у Шана, но его родня на меня шипит.