Вредная волшебная палочка - Дарья Донцова

– Пока нет, – буркнул ее спутник.

Я стала слушать их диалог.

– Банк тормозит.

– Надеюсь, он, а не ты врешь.

– Зачем мне тебя обманывать?

– Незачем, да и опасно. Я всегда могу рассказать правду.

– Да? Какую?

– Интересную. Про девушку Анечку, которая, решив отомстить за смерть отца и брата, змеей вползла в семью тех, кто был виновен в смерти ее родных, изображала из себя прекрасную невестку, а потом отравила всех. Виктора с помощью устричного соуса, когда это не удалось, подсыпала всем в компот лекарство, мастерски свалила вину на свекровь, Наталью Монтини, получила все их имущество, права на сервиз по книгам Карла и живет нынче припеваючи за границей… А я…

– А ты, Колька, всю жизнь безработный актер, которого наняли, когда выяснилось, что идиот Карл выдвинул требование помочь нищему, – перебила его Аня, – пятидесятилетний неудачник, которому повезло оказаться моим двоюродным братом, сыном покойной тети. Я тебе заплатила за спектакль сполна. Хватит.

– Я могу все рассказать!

– Кому?

– Газетам!

– Не смеши. И я тоже могу рот открыть. Кто исполнил песню о том, что стоял на улице и все в окно видел? Да, я придумала гениальный сценарий! Бедный бездомный просится в туалет к богатым сволочам, его не пускают, на улице льет дождь. Бедняга встал у окна кухни, спрятался от ливня и все увидел. И есть свидетели! Козлова! Она подтвердит, что несчастного выперли. Не подкопаешься. Отличный сценарий. Я умная, поняла, что следователь спросит: «Зачем вы подглядывали?», ты ответишь: «Из любопытства». А вот рассказ, как тебя выгнали, не пустили поссать, а ты от ливня спрятался, случайно увидел… Это другое. Оставалось лишь дождичка подождать. И он полил!

– Меня Козлова, дура, в свой сортир пустила! – фыркнул Николай.

– Ниче! План сработал, – ухмыльнулась Аня, – я проделала огромную работу. Выстроила всю психологию. Как ведет себя тот, кто кого-то в гроб уложил? Отрицает свою вину. А я? Я честно говорила: «Да, хотела их убить. Но потом решила оставить всех в живых, чтоб они Монтини мучили!» А Наташка все отрицала. И компот-то она варила! Я же это представила как ее желание меня за решетку посадить. Браво мне! Я гений.

– Тебе просто повезло, что она внезапно умерла, – возразил Николай, – следователь бы разобрался. И без меня ничего бы не вышло. Все, что ты получила, надо разделить пополам!

– Отлично! – засмеялась Аня. – Ты получил бабло аж за три картины, которые я продала. Купил квартиру в Москве, оделся, обулся, в Париж катаешься, живешь в дорогой гостинице, жрешь-пьешь на бульваре Сен-Жермен! Оделся как из модного журнала. Чего тебе еще хочется?

– Денег! Мои заканчиваются. Половина всего моя!

– Аха-ха! Хочешь в тюрягу? Я в Россию не вернусь, у меня есть теперь гражданство одной страны, которая из-за покупки в ней недвижимости сразу свой паспорт выдает. Меня не достать. А ты вернешься в Москву. Что ответишь, если следователь скажет: «Ай-ай, Николай. Теперь я знаю: вы врали, что Наталья наливала соус в тарелку. Короче! Деньги, которые ты получишь сегодня-завтра, последние! Усек? Еще раз вякнешь про свою половину и окажешься в камере. Вредная волшебная палочка умерла. Вот и супер.

– Кто? – спросил Николай.

Анна рассмеялась.

– Я ласковая невестка, часто говорила: «Ой, тетя Наташа, вы наша волшебная палочка». Сюсюкала так, что у Зинки кровь закипала. А вот Витька всегда к моим сладким словам добавлял: «Вредная волшебная палочка. Мать норовит всем угодить на свой манер. Попросишь макароны на ужин, получишь листик салата. Вредная волшебная палочка считает, что зелень полезнее». Но теперь вредной волшебной палочки нет! Копыта отбросила. А я в Париже. Ты же можешь за решетку загреметь. Чао, бамбино, ступид гарсон[5].

Послышался шорох.

– Эй, чего ты сделала? – удивился Николай.

– На твоих глазах выбросила симку из телефона. Номер, который тебе известен, более не существует. Не ищи меня! Не найдешь!

Я повернула голову и увидела, как стройная девушка в джинсах быстро уходит по бульвару по направлению к метро «Одеон».

Николай, который сейчас выглядел лет на двадцать моложе, чем в тот день, когда рассказывал «правду» Небову, бросил на столике деньги и ринулся за Аней. Но та успела домчаться до остановки такси, сесть в машину и укатить.

Я схватила телефон, позвонила Роману и пересказала ему услышанный разговор.

– Что ты сделала, когда выслушала их беседу? – спросил муж.

– Ничего, – жалобно ответила я. – А что я могла сделать?

– Ничего, – вздохнул супруг. – Когда вылетаешь?

– Через два часа надо быть в Шарль де Голле, – уточнила я.

– Допивай кофе и в аэропорт, – скомандовал Роман, – я встречу тебя.

– Надеюсь, вылет не задержат, – только и смогла пробормотать я. – Знаешь, когда Николай зашел в дом и сообщил про сломанный туалет, все хотели его выгнать, а я пустила беднягу в свой санузел. Старик мне улыбнулся, я посмотрела на него и вдруг подумала: что-то не так! Подумала и сразу забыла. Но сейчас поняла, почему тогда насторожилась. Глаза. Вернее, кожа вокруг них. У меня есть клиентки – пожилые дамы. Макияж для молодых им никак не подходит. Даже если они отчаянно просят перламутровые тени, я отговорю их. У людей в возрасте почти всегда есть птоз верхних век, они опускаются. Если же этого нет, то точно сделана блефаропластика. А под глазами сетка морщин, грыжи. Если дама побывала на столе хирурга, я это тоже всегда знаю, есть мелкие приметы, по которым можно определить, что глазки подрихтовали. Так вот, ничего у старика не было: ни птоза, ни возрастной сетки морщин, ни грыж. И к специалисту по пластике он никогда не обращался. Я испытала недоумение, увидев нестарые глаза на пожилом лице. Кстати, состарить лицо легко. Есть парочка кремов, их используют гримеры в кино. Намажешь мордочку, и через пять минут ты похожа на печеное яблоко. А если еще нанести пару капель одной сыворотки, то получишь пигментные пятна. И никто не поймет, что это грим, потому что ни тональные средства, ни пудра не использовались. Николай прекрасно сыграл свою роль. Небось взял одежонку у какого-то реального нищего, воняла она отменно. Он шаркал ногами, горбился… Ну почему я сразу не поняла, что глаза у него молодые? Просто подумала: что-то здесь не так. И тут же забыла. Может, прояви я бдительность, Наталья Марковна осталась бы жива?!

– Ты ни в чем не виновата, – начал утешать меня Роман, – не ты задумала преступление.

– А почему ты приставил ко мне Леона? – удивилась я.

– За несколько дней до твоего отъезда в Краснинск мне позвонила Аня, – сказал Роман.

– Да ну? – изумилась я. – Зачем?