Ярко пылающая тень - Джессика Клусс

– Куда подевались дети? – поинтересовалась я.

– Э-э… они в хранилище. Вот, что нам понадобится. – Колдун достал что-то, закрыл сундук и подошел к окну, накрывая его чем-то похожим на большую и прочную паутину.

– Что ты делаешь?

– Мне нужна дополнительная сила. Используй свой посох. – Харгроув прижал руки к паутине и произнес нараспев: – Плети ее со злобой, сплетай ее с враждой, расти для паука, прикончи чужака.

Я скривила нос – стишок был безвкусный.

– Что? А мне нравится. Активируй свой Тост, Мармелад… или как там зовут твой посох… и начинай работать. Только помни, нужно представить что-то большое, чтобы поймать это чудовище.

Я наставила Кашку на паутину, закрыла глаза и представила огромную сеть, достаточно крепкую, чтобы сдержать птицу. Ничего не произошло.

– Ты же сказал, что я колдунья!

– Прекрати ныть и подумай, что именно ты хочешь сделать.

Намерения… я должна придать конкретики своим намерениям! Крики, раздававшиеся снизу, поторапливали меня и заставляли действовать быстрее. Я представила, как ворон попадается в сеть, как птица громко клекочет, пока я затягиваю ее в ловушку. Сперва нужно сплести паутину и позволить ей разрастись. Я плавно вывела посохом спираль в воздухе, расширяя ее с каждым кругом. Вообразила, как она становится все больше, достаточно большой, чтобы поймать зверя. Лови его! Лови! Лови!..

– Сработало! – воскликнул Харгроув.

Я открыла глаза и посмотрела в окно. Фамильяр лежал посередине улицы, придавленный огромной паутиной. Я распахнула входную дверь, несмотря на возражения колдуна, затянула плащ и опустила капюшон на лицо. Монстр начал вырываться из своих пут.

Сбежав по лестнице, я трижды рассекла посохом воздух, подпитывая магию своей яростью. С востока подул ветер и подбросил эту тварь вверх. Когда фамильяр раскрыл крылья, чтобы защититься, смерч подхватил его и поднял в небо. Я скользнула обратно в проулок и вжалась в стенку.

Словно из ниоткуда, передо мной появился красно-фиолетово-оранжевый плащ, развевающийся на ветру. Одежда взмыла в воздух и обернулась вокруг ворона. Казалось, они боролись между собой. Махнув рукой, я остановила вихрь. Ворон стремительно падал. Когда он приземлился, плащ быстро улетел, словно пытался незаметно сбежать.

Фамильяр не шевелился. Вокруг него начали медленно собираться люди. Я опустила голову и пошла за толпой, остановившись на миг над кучей тряпок и перьев, чтобы посмотреть на поверженного монстра. Под капюшоном виднелась часть его лица, не слишком напоминающая человеческое. У монстра были острые черные зубы и белая, как мел, кожа, за исключением капелек алой крови на подбородке. Голову чудовища покрывали черные перья, из-за чего было невозможно разглядеть его глаза, а некогда человеческий нос, заострившись, превратился в клюв. Из ножевой раны во впалой груди сочилась отвратительная жидкость.

Кто-то схватил меня за плечо и, прикрыв ладонью рот, закружил в вихре. Через несколько секунд меня отпустили. Я с возмущением оглянулась на своего обидчика и обнаружила улыбающегося Харгроува.

– Только не пяться, – хихикнул колдун.

Когда я не послушалась и чуть не упала, мужчина подхватил меня. Мы стояли на крыше. Внизу сбитые с толку люди шептались, кто-то периодически вскрикивал. Балансируя на покатой крыше, колдун вытирал кровь с серебряного ножа.

– Еще один крупный недостаток чародеев – они слишком избирательны в своем оружии. Магия хороша, но порой нож срабатывает быстрее. Ничто не наносит смертельный удар лучше, чем острое лезвие. Я написал об этом в своем дневнике: «Жизнь и времена воистину невероятного колдуна, его мысли и теории, том VII».

Харгроув изучил свое отражение на поверхности клинка и облизнул большой палец, после чего вытер им каплю черной крови на лбу.

– Как ты летаешь без ветра? И каким образом, черт возьми, ты исчез? Как ты нас сюда поднял? – засыпала я его вопросами.

Я пыталась отдышаться. Это было невероятно. И гениально.

– Это, – начал Харгроув, пряча нож в складки своего плаща, – из серии тех вопросов, которые тебе нельзя задавать.

– Необязательно учить меня, как это делать. Просто расскажи…

– Как я это сделал, но не как сделать то, что я сделал? Что, если то, что я делаю, имеет отношение к моему знанию, что нужно делать, а чтобы сделать это, нужно просто знать, как это делать? Что тогда будешь делать?

Я часто заморгала:

– По-моему, ты сломал мне мозг.

– Он у тебя неплохой, если учесть все детали. Послушай сюда, мой очаровательный огонек, я не могу обучить тебя всему. Это слишком опасно. Но полагаю, немного магии никогда никому не повредит. Если, конечно, это не магическое искусство по перестановке костей. Или по выворачиванию плоти наизнанку. Или по поджиганию чьей-то головы. Или… ай, неважно! Право, я уже и забыл, как сильно скучал по сотрудничеству с колдунами. Колдун без ученика – как собака без лая.

– Ты научишь меня с ними бороться? – Я показала рукой на бездыханный труп фамильяра внизу. – Как их убивать?

– О-о, какие мы кровожадные! Ты же не хочешь умереть до того, как получишь свое долгожданное одобрение?

– Я не позволю, чтобы эти люди и дальше страдали. Если Орден ничего не делает, то я все сделаю сама!

Харгроув вздохнул:

– Что ж, хорошо. На следующем занятии мы обсудим боевые приемы.

– У меня вряд ли получится часто к тебе наведываться.

– Приходи, когда будет время. – Колдун посмотрел на меня вроде как с грустью. – Ты хорошо справилась. Даже использовала колдовские штучки со своим посохом. Уверен, что-то из этого просочится в наши уроки. Кстати, о том, что сочится… мне надо смыть с себя кровь.

Он обернул нас в плащ, и через секунду мы снова оказались в проулке.

– Спасибо. Я рада, что у моего отца был такой хороший друг.

– Нет, не говори так. – Лицо Харгроува помрачнело. – Если твоему отцу с чем и не повезло, так это с друзьями.

Прежде чем я успела спросить, о чем он говорит, колдун накинул на себя плащ и растворился в воздухе.

* * *

Фамильярка прошла ко мне по комнате. Облизала пересохшие губы толстым черным языком и гортанно зарычала. Это была та всадница, у которой зашиты глаза черной грубой нитью.

– Маленькая чародейка, – прошипела она.

Ее тонкие белые волосы падали на лицо. Девушка выглядела даже хуже, чем я помнила. Я осела на диван, пытаясь не ерничать. Это был сон. Мы сидели в окутанной туманом библиотеке. Я посмотрела на свое тело в другом конце комнаты, заснувшее прямо за столом. Поделом мне за то, что пыталась учиться, будучи такой усталой!

Неужели эти визиты будут происходить каждый раз, как я решу вздремнуть?