Слезами горю не поможешь - Светлана Лазарева

— Что это было? — заметно дрожа, выговорила я. Путешествовать в открытом бальном платье совершенно невесело, скажу больше, очень и очень холодно, мои зубки, согласные с данным фактом, отбивали мелодичную дробь.

— Стася, ты только не волнуйся, но мы, кажется, снова влипли. Я не совсем уверена, но похоже мы угодили в пространственный переход, штука такая, мало изведанная и хаотично появляющаяся в любой точке пространства.

— Пространственная дыра, — задумчиво протянула я. — Вот это же надо было такому случиться, именно со мной, и именно сегодня, когда император принял решение относительно моей судьбы. Насчёт «неизведанная», не совсем с тобой согласна. Древние считали, что пространственные дыры, есть также упоминание о, так называемых, слепых туннелях, имеют совершенно материальное происхождение. Древние народы, населявшие восток страны, обладающие знаниями предков, умели создавать подобное, к сожалению, доказательств этого предположения нет. Но однажды, я читала легенду о девушке сбежавшей с острова с помощью такого вот, пространственного туннеля. Верберы! Это легенда об острове, про предков верберов. Раэль Латанеель — наследник ордена Графства Северного Медведя, боюсь нас снова пытаются похитить, потому что я совершенно не верю в совпадения. Ну, попадись мне этот настырный магистр! «Кому-то стоит просто переломить ноги, и только тогда решатся все проблемы», — подумалось мне, и совершенно спокойная, готовая к предстоящей встрече, проследовала дальше. Так мы и шли, несколько часов подряд, пробираясь сквозь заросли, медленно, но верно, прощаясь с хорошим настроением, впуская в душу сомнение и страх, быстро проникающий в душу.

— Стася, здесь, кажется, кто-то есть, — прошептала подружка, прижавшись к моему боку.

Нервно оглядываясь, в кромешной тьме, лишь изредка освещаемой вспышками на небе, мы, прижимаясь друг к другу, вглядывались в темноту, пытаясь разглядеть тех кто скрывался в таинственной ночи. От холода и страха дрожали колени, а зубы выбивали барабанную дробь. Одна тень, плавно перетекая и на глазах, обретая плоть, двинулась к нам, замерла в центре небольшой поляны и медленно, обретая форму невысокой женщины, произнесла:

— Добро пожаловать! Меня зовут Каллисто, я провожу Вас.

Миловидная женщина, глядя на нас в упор, радостно улыбалась, выставив на обозрение длинные заостренные клыки, мы такого же восторга от встречи почему-то не испытывали, быстро переглянувшись, одновременно выпалили:

— Кто вы?! Зачем мы здесь!? — переглянувшись вновь, замолчали обе.

— Рада приветствовать будущих медведиц на священной территории нашего клана. Я — встречающая мать. Зов привёл вас к нам, значит, вы достойны. Завтра ночь посвящения, ночь крови. Сочту за честь проводить вас, вы позволите мне?

Вот так и разбиваются мечты. Думаешь, что мужчина твоих грез предпринимает попытку очередного похищения, дабы оградить тебя от криминальных личностей, спасти от супостатов и, наконец-то, познакомить с родными. Но жизнь преподносит свои сюрпризы, ситуация выходит из-под контроля, ты попадаешь в очередную западню, а тёмные личности одолевают с удвоенной силой, а самое главное и неприятное во всем этом — хрустальные мечты рассыпаются прямо на глазах, оставляя горькое послевкусие разрушенных надежд.

— Наше гордое племя появилось на закате времён. С тех самых пор зов ведёт нас, сохраняя наши малочисленные жизни. Верберы — небольшой народ со своими традициями и вероисповеданиями. Наши предки верили и поклонялись духам природы, которые и привели вас к нам перед ночью крови. Вы созданы для медведя, подвластны зову, мы преклоняемся перед вами, — склонилась в глубоком поклоне и продолжила, — наши традиции, часть нас самих.

— Как мы здесь оказались? — тихонько спросила Эми, больно вцепившись в мою руку.

— Зов привёл вас, — ответила Каллисто. — Женщины нашего рода слабы и уязвимы. Мужчины, ипостасью которых является зверь, наделены древней магией и физической силой. К сожалению, физические недостатки у женщин нашего рода не редкость. Наш народ вымирает, магия истощается, зов исчезает во времени и пространстве, превращаясь в неразличимый уху шепот. Женщины внешнего мира — наше спасение. Медведицы по духу, по сути, слышат истинный зов и, пробираясь сквозь толщу пространства, находят свой истинный род, чтобы присоединиться к нему, стать частицей неизведанного, непостижимого, раскрыть в себе истинную природу, осознать свою суть в ночь великой крови.

— А я где-то читала, что медведиц не существует, — тихонько прошептала я.

— Вторая ипостась наших женщин сильно отличается от части мужской души. Обо всем понемногу, тем более, мы уже пришли.

Наперебой с Эми мы все ещё пытались задавать вопросы, но Каллисто упорно молчала, лишь изредка покачивая головой. Нас проводили в небольшой шалаш, сверху обтянутый серой шкурой. В полнейшем молчании, согнувшись в три погибели и чуть не ударившись лбами, бедные будущие медведицы, призванные неизвестным духом, услышавшие зов, заползли в небольшое пространство, освещенное магическим светляком, и быстро, прижавшись друг другу в поисках тепла, уснули. Только сквозь сон мелькали странные мысли, пугающие и неспокойные, но усталость взяла своё.

Утро началось совершенно неожиданно, с громкого визгливого «хрю», периодически раздававшегося около тонких стен импровизированного жилья. Кое-как распутав волосы, открыла один глаз, в надежде понять суть происходящего.

— Не так уж их и мало, свинок, судя по звуку — тихонько пробормотала Эми, переворачиваясь на другой бок. — Ипостасью женщин являются розовые очаровательные хрюшки, с забавным пяточком и хвостиком крючком, — добавила подружка, окончательно спугнув мой снова наклюнувшийся сон.

— Мужчины гордые медведи, а женщины — забавные розовые хрюшки? Н-да, природа не слабо поглумилась над этим народом, — хихикнула я, забавно прижав ладошку ко рту.

— Мы здесь для улучшения демографической ситуации. Народец маленький, живёт обособленно, традиции опять же не только чтит, но и упорно скрывает. Предлагаю приготовиться к худшему, а то, как бы не попасть впросак. Оглянуться не успеем, как к званию гордой медведицы ещё что-нибудь этакое припаяют.

— Мужа — очаровательного медведика? Так мы за этим, по наставлению твоего дражайшего папеньки, потащились на бал, не так ли? Так что все складывается наилучшим образом, искать ничего не надо, дух природы сам об этом позаботиться, — улыбнулась я, сладко потянувшись.

— Скалься, скалься. Посмотрим, что ты после ночи крови запоешь. Да, и прошу не забывать, некоторые не свободны.

— Я уже сейчас готова петь, причём не от радости. Магических нитей на территории верберов нет и в помине. Придумывать очередной побег мне осточертело, хочу жить спокойно и просыпаться в собственной постели. И муж медведь мне ни к чему, тем более, от них медвежата не получаются, только хрюшки. Нет в жизни счастья, одни сплошные подставы, — хмуро выговорила и плюхнулась обратно на «лежбище тюленей».

— Предупреждаю сразу, если ты вознамерилась выдавить скупую слезу, дабы меня разжалобить, выклянчивая жалость к себе любимой, то сразу, предвосхищая это, скажу: сами во всем виноваты. Мы сами творцы судьбы своей, да и слезами горю не поможешь.