Искра в бушующем море - Анна Пожарская

Элла нахмурилась и потерла глаза ладонью. А потом обняла его крепко — крепко и поцеловала в ухо. Прошептала.

— Когда мы встретились первый раз, ты сказал, что превращения мне покорятся, но к тому времени будет нужно другое. Ты был прав. Я не хочу возвращаться. Хочу остаться с тобой.

Драк бережно и нежно поцеловал возлюбленную. В дверь снова постучали, и Тормак с нотками укоризны в голосе сообщил, что стынет завтрак.

Они спустилась в столовую, когда Ладр уже допивал яблочный компот. Расправились с рыбным пирогом и напитком и принялись делить склянки с зельями. Медлить не было смысла, к полудню станет так жарко, что будет самое время погрузиться в водные глубины.

Элла наблюдала, как сосредоточенно и спокойно Драк распределяет зелья и никак не могла отделаться от предчувствия страшной беды. Ей и раньше приходилось сталкиваться с разными тварями, но такой сильный страх перед грядущими событиями владел ей впервые.

Когда она собиралась к Священным пещерам за Пестрым локоном, книга обещала ей семь ужасных смертоносных стражей. Элла лишь отмахнулась, мало ли чего пишут в сказаниях. Когда на подходе к горам ее встретил Хранитель покоя — гигантский похожий на плющ цветок, поедающий каждого попавшего в его сети, она только удивилась. Книга сулила его несколько позже, он должен был быть вторым, сразу после Строгой девы. Когда следом ей навстречу попалась странная компашка из трех двухголовых плюющих огнем фениксов, Элла судорожно припомнила обещания книги: одна из птиц могла обездвиживать взглядом, другая — превращать кровь в яд, третья — лишать зрения и обоняния. А затем выдохнула, и молча преподала фениксам урок от бывалого птицелова. Она разделалась с ними так быстро, что ни один из них не успел сгореть заживо, чтобы возродиться. Было тяжело, но она не ведала сомнений.

Когда ей задавала каверзные вопросы Строгая дева — горная коза с гипнотическим убивающим взглядом, Элла воображала себя котелком, в котором кипятят воду. К счастью, девы не хватило надолго, взгляд дочери демона тоже не прибавлял сил. Наконец, когда Элла корчилась от ударов Духа пустоши, она лишь злилась, что не может дать ему отпор столь же мучительный, как и его атака. Красного медведя, напавшего на нее уже после того как нашелся цветок, Элла прикончила с азартом охотника, который точно знает, что победа на его стороне, без тяжелых и мрачных мыслей. Там, на дне, только змей, у которого надо вырезать глаз. Больше никого. Так отчего же ей так страшно сейчас?

Она посмотрела на Драка. Любовник улыбнулся и ободряюще похлопал ее по плечу. Подвинул к ней зелья.

— Держи, — подмигнул. — У тебя меньше всех. Вот это, — он указал на небольшой, с ладонь бутылек из синего стекла, — зелье призыва, плеснешь на алтарь Латасара, прежде, чем положишь туда око. Разумеется, если меня не будет рядом. Так-то я и сам все сделаю. Это, — указал на розовый пузырек, — запах обманка, на случай если змей увяжется за тобой. А это — он погладил стекло изумрудной емкости со странной нежностью, — противоядие от укуса многоглаза.

— Не думаю, что ему удастся укусить нас, — ухмыльнулась Элла. — Он сразу проглотит.

— Мы еще посмотрим, кто кого, — решительно отрезал Драк.

До лодки шли в молчании, позвякивая развешанными на поясах склянками и длинными ножами. Ладр пошутил было, но острота, никем не подхваченная, так и повисла в воздухе. Начиналась жара. Остывший за ночь песок, покрылся тонкой иссохшей похожей на наст коркой. Она трескалась под тяжестью шагов путников, но и песок, который она укрывала, уже не холодил ноги. Со стороны голубого дома с окнами-бойницами послышался гортанный крик лазурного вестника:

— Богу жертва по душе! По душе!

Элле захотелось кинуть в птицу камень. Большой, острый, так чтобы наверняка. Чародейка тяжело вздохнула и взяла Драка за руку. Любовник обнял ее и поцеловал в висок.

— У нас все получится. Главное — не боятся, — прошептал он, — страх делает нас слабыми.

Потом помолчал и громко добавил:

— Не геройствуем, если чувствуете, что перестаете владеть ситуацией, отступайте к берегу. Особенно, это касается тебя, Ладр. Ты понял меня? Помнишь, что должен делать?

Мальчишка фыркнул.

— Понял, — громко выдохнул, — помню. Постараюсь не геройствовать.

— Отлично. Я знал, что мы поймем друг друга, — улыбнулся маг.

Элла усмехнулась. Ее позабавил тон любовника. Он напоминал строгого отца, что пытается вразумить сына-хулигана. Для полноты картины оставалось только сослаться на волнение матери и объявить, что супостат позорит весь род.

Драк сам пригласил Ладра с ними, маг рассказал Элле об этом вчера. Чтобы вырезать око, нужно было открыть веки змея, и изящные детские руки пришлись кстати. Как раз без труда проникали в щель между кожными складками около глаз. Самым удобным вариантом, конечно, оставалась перевоплотившаяся Элла, но Драк боялся, что превращения потребуют слишком много сил, и предпочел взять в компанию третьего. Тем более что этот третий не заставил себя уговаривать, а согласился на все с радостным повизгиванием.

Они уселись в лодку и взялись за весла. Отчалили. Море походило на фиолетовую пустыню. Неестественно-ровная водная гладь, безветрие и палящее солнце. Драк поворчал для порядка и применил заклинание. Лодка, как ошпаренная, побежала по волнам.

Они проплыли над глупыми цветными: зелеными, желтыми и красными, рыбами; обогнули стаю черепах, спешащих отложить яйца неподалеку от Тмара, миновали маленький, не заметный с суши островок, и остановились. Элла посмотрела в сторону берега — земля превратилась в тонкую, едва различимую, полоску.

— Вот мы и на месте, — улыбнулся Драк. — Готовы?

Элла бегло поцеловала любовника. Драк кивнул и одними губами прошептал: "Осторожнее, любимая".

— Да, — еле слышно ответила она и нырнула за борт.

Вода оказалась неожиданно неприятной, даже колючей, словно забродившее вино. Элла набрала в грудь побольше воздуха и поплыла прочь от лодки. Перевернулась на спину, закрыла глаза и начала знакомое превращение. Вдох. И море сомкнулось над головой, пугая бездной: темной, неуютной, бездонной. Выдох. Жидкость потеплела и окутала, будто мать одеялом. Успокоила запахом дома и ласковыми прикосновениями.

Элла высунула морду красного многоглаза из воды и осторожно поплыла в сторону лодки. Она старалась смотреть на Ладра, хотя Драк привлекал ее сильнее. Мальчишку она почти не различала, а маг светился вкусной силой, манил предвкушением изысканного деликатеса, устоять перед которым змей просто не мог. Отлично отдавая себе отчет, что сейчас она такой же поглотитель как и любой другой морской монстр, Элла одергивала себя каждый раз, когда хотела кинуть взгляд на любовника.

Подплыла вплотную и подставила морду спутникам. Драк ловко зафиксировал на ее рогах крепление для них с Ладром и запел заклинание. Элла фыркнула, солнце жарило беспощадно. Ничего, сейчас подействует сила, тела людей приспособятся к воде, и они втроем опустятся на дно. Со словами: "Чтобы никто не зарился на мою красавицу", Драк полил Эллу из бутылька с запахом обманкой. Потом уселся Элле на шею, наклонился к самому уху и прошептал: "Ты просто демонически обворожительна сейчас", дождался, пока Ладр заберется на свое место, пришпорил змея сапогами как лошадь и громко скомандовал трогаться.