Скандальная история - Дженна Питерсен

Тут дверь распахнулась, и на пороге появился дворецкий.

– Лорд и леди Харборо! – громко объявил он. Едва войдя в гостиную, Сара выпустила руку Коула и принялась осматриваться. Ее холодный, острый взгляд не упустил ни одной царапины на мебели, ни одной морщинки на занавесках. Затем, не удосужившись даже прежде поздороваться, она захихикала. Доминика даже передернуло от этого отвратительного смеха. И как ему могла когда-то нравиться такая женщина?

Кэтрин, стоявшая рядом с ним, с минуту не произносила ни слова. Потом вдруг изобразила улыбку, приличествующую гостеприимной хозяйке, и сказала:

– Добро пожаловать, Коулден и Сара. – Она указала гостям на два кресла у камина. – Какой приятный сюрприз!

Коул бросил недобрый взгляд в сторону брата:

– Я подумал, что раз уж моя сестра получила приглашение погостить у вас, то и нам с Сарой окажут теплый прием.

Доминик стиснул зубы. Он уже собрался кое-что сказать своему братцу, но тут Кэтрин осторожно тронула его за локоть, призывая к молчанию, и этот жест его успокоил.

– Разумеется, мы рады вас видеть, – ответила Кэтрин. – Все родственники Доминика всегда найдут теплый прием в нашем доме. А ваша мать так же приехала с вами? – Она снова улыбнулась.

– Нет, мамы с нами нет, – ответила Сара, даже не взглянув на Кэтрин. Приблизившись к Доминику, она спросила: – Как поживаешь, мой дорогой? Как тебе новая жизнь?

Кэтрин снова тронула его за локоть, и он заставил себя улыбнуться:

– У нас все замечательно, Сара.

Тут Кэтрин откашлялась и проговорила:

– Что ж, пойду схожу за Джулией. Не сомневаюсь, что она поспешила бы встретить вас, если бы знала о вашем приезде.

Доминик поморщился при мысли о том, что ему придется остаться с незваными гостями без поддержки жены.

– Может, лучше я схожу за Джулией? – предложил он.

– Нет. – Кэтрин решительно покачала головой, и в глазах ее ясно можно было прочесть причину такой неуступчивости. Ей хотелось избавиться от общества Сары хотя бы на несколько минут, и трудно было винить ее за подобное желание. – Видишь ли, мне еще нужно отдать кое-какие распоряжения прислуге, раз за стол вечером сядет больше гостей.

– А что, у вас тут и прислуга есть? – Сара захохотала. – Вот уж не подумала бы! У вас тут все устроено с такой провинциальной простотой!

Кэтрин молча поджала губы. Доминик покосился на жену и невольно улыбнулся – его восхитило ее самообладание. Уж он-то знал, как много этот дом значил для нее и как уязвляли ее колкости Сары. И все же Кэт сдержалась и не стала отвечать – она замечательно держалась.

Кэтрин уже собралась покинуть комнату, но тут Коул вдруг преградил ей дорогу. Вероятно, и на него сдержанность Кэтрин произвела немалое впечатление. Доминик же нахмурился: его захлестнула ревность.

– Отчего бы нам не пойти всем вместе, Кэтрин? – проговорил Коул, предлагая ей руку. – Будь уверена, мы с женой просто сгораем от нетерпения – так нам хочется увидеть все ваши владения.

Кэтрин помедлила лишь долю секунды, затем взяла Коула под руку. Доминик внимательно посмотрел на жену, но ничего не смог прочесть на ее лице. Повернувшись к Саре, он предложил ей руку. Но Сара вдруг опустилась на диван и с кокетливой улыбкой заявила:

– Нет, мне придется отказаться от осмотра дома. Я ужасно устала после путешествия. – Она улыбнулась еще шире. – Надеюсь, Доминик не откажется составить мне компанию.

– Разумеется, не откажусь, – пробурчал Доминик.

Он украдкой взглянул на жену. Глаза Кэтрин широко распахнулись, и теперь в ее взгляде можно было прочесть все те чувства, которые она до того момента тщательно скрывала. И все равно Доминик не мог понять, досадует ли жена на то, что сможет слишком недолго пробыть с Коулом наедине, или ревнует, потому что он останется наедине с Сарой.

– Хорошо, – кивнула Кэтрин и повернулась к Коулу: – Что ж, пойдем.

Как только дверь за ними затворилась, Доминик повалился в кресло, едва сдержав стон. Боже, как же ему было досадно, что Кэт вышла из комнаты под руку с его братом!

Ведь совсем немного времени прошло с того случая, когда он морозным вечером застал Кэтрин на террасе. Всего несколько коротких недель минуло с тех пор, когда она считала его брата совершенством. И если она сейчас об этом вспомнит, если он опять покажется ей совершенством… Нет, об этом даже думать невыносимо.

– Хочешь чего-нибудь выпить, Сара? – спросил он, повернувшись к гостье. Ему-то самому было просто необходимо выпить.

– Да, пожалуй. Не сомневаюсь, что ты не забыл, как я люблю бренди. – Она ухмыльнулась, глядя, как он направляется к буфету, и добавила: – А ты выглядишь лучше, чем я ожидала.

Доминик замер на мгновение. Затем обернулся и посмотрел на Сару. До чего же неприятной она ему теперь казалась.

– А чего ты ожидала? – Он протянул ей бокал.

Сара поднялась на ноги и шагнула к нему.

– Кэтрин показалась мне очень холодной, – проговорила она и провела длинным ногтем по его манишке. Он замер от ее прикосновения, но испытывал он отнюдь не удовольствие. – Должно быть, ты жутко скучаешь. Но теперь, раз уж я здесь, обещаю: я заставлю тебя вспомнить, как вскипает кровь в жилах.

Доминик содрогнулся от отвращения.

– Нет, Сара. Больше – никогда.

– Когда-то ты говорил по-другому. – Она взяла из его рук бокалы и поставила их на столик позади себя. – Помнится, когда я пришла в твою спальню в Лондоне, ты не слишком торопился оттолкнуть меня. И даже когда все-таки оттолкнул, то оттолкнул из чувства долга, из уважения к брату. Но теперь, полагаю, ты не питаешь особо теплых чувств к нему. Так, может, позволишь мне узнать, чего же я тогда лишилась? Если я очень, очень попрошу? А?

С самодовольной улыбкой она потянулась к нему, чтобы поцеловать в губы. Но все вышло совсем не так, как в тот раз, – Доминик совершенно ничего не почувствовал. Не было даже намека на желание. Что ж, неудивительно… Ведь в сравнении с его женой Сара явно проигрывала.

Он решительно отстранил ее:

– Нет, Сара. Я вполне доволен своей жизнью. И ты мне не нужна. А если собираешься остаться здесь ночевать, то не приходи ночью в мою спальню и не жди, что я постучусь в дверь твоей.

Глаза ее широко раскрылись; она уставилась на него в изумлении:

– Ты… ты шутишь!

– Нет, не шучу.

– Но тогда ты вел себя иначе.

Доминик невольно нахмурился. Это было в характере Сары – свято верить, что именно она должна быть центром всеобщего внимания. Повсюду сеять раздоры и ссоры ради извращенного удовольствия играть чувствами других людей. Вот только теперь он совершенно ею не интересовался. Теперь у него была Кэтрин.