Алые звезды Прованса - Ксения Баженова

– Да еще перед тем, как она упала.

– И ничего мне не сказал?! – Аннет снова покраснела и швырнула на пол полотняную салфетку. – Это уже слишком! И ты, главное, молчала!

– Я думала, вы знаете.

– Ну мы еще посмотрим, чья возьмет! Похоже, он подзабыл, кто в доме главный! Ладно, надо идти спать. Утро вечера мудренее.

– Да, действительно. Слишком много неожиданностей за день. Надо их переварить. – Мари засобиралась.

– Нет, нет. Оставайся у нас. Я уже распорядилась, чтобы тебе постелили в гостевой.

– Спасибо, мадам. Что-то я устала.

– Позвони, предупреди отца.

Мари разбудили громкие голоса в гостиной. Она отодвинула штору. Сквозь ставни в комнату заползал предрассветный серый сумрак. Мари ополоснула лицо водой и, не переодевая пижамы, бесшумно вышла из комнаты. У входа в гостиную приостановилась.

– Что ты себе позволяешь?! Не приходишь домой ночевать, играешь в карты, делаешь предложение непонятной русской, не говоря матери ни слова. И тебе я должна передать наследство и наше семейное дело?! Это позор! Ты меня убиваешь!

– Мама… я!

– Что мама?! Что мама?! Тунеядец, бесталанное убожество! Сидит у матери на шее и еще имеет нахальство играть на мои деньги! А эта русская?! Вообще ни в какие ворота не лезет. Нахалка, так меня подвела! Где она шляется?! Небось по мужикам! Нашла себе побогаче, да попредприимчивей! Зачем ты ей нужен, жалкое ничтожество?! Посмотри на себя! Придется передать наше семейное дело Мари! Она единственный человек в твоем окружении, которому можно доверять. А ты ни на что не годен! Слушай меня, я сказала! Подними голову, или тебе стыдно смотреть матери в глаза?!

Мари услышала, как открывается дверь из комнаты прислуги, и, напустив на себя сонный вид, вошла в гостиную. Разгневанная мадам, завернувшись в шелковый халат, мерила ее шагами вдоль и поперек. Макс сидел в кресле, опустив голову на сложенные на коленях руки.

– Что случилось? Доброе утро, – потерев ладонями глаза, спросила девушка.

– Вот, явился, пьяный! Где был, не говорит. А этой нет, – рявкнула Аннет.

Макс поднял голову и совершенно затравленными глазами посмотрел на Мари.

– Макс! – Взволнованно бросилась она к нему, села рядом. – Что случилось?

Он помотал головой, мол, не сейчас, и прикрыл глаза. Мари встала и позвала Аннет выйти на минуту за дверь, взяла ее за руку:

– Мадам, я прошу вас, не волнуйтесь. Хотите, я с ним поговорю, а вам надо успокоиться.

– Как не волноваться? Как успокоиться? Мари, ты видела его?

– Явно что-то происходит, я попробую разобраться. С ним надо по-доброму сейчас, а вы нервничаете. Я вас очень понимаю, но можно я попробую.

Мадам обняла Мари первый раз в жизни и поцеловала в макушку.

– Спасибо тебе. Принеси мне что-нибудь успокоительное, я пойду прилягу. Может, у тебя что-нибудь получится.

– Макс, на, выпей. – Мари поднесла ему стакан с виски и села рядом. Тот дрожащими руками поднес его ко рту и, половину проливая, залпом выпил.

– Вытрись. – Она протянула ему салфетку.

– Не надо. – Вытер мокрый подбородок рукой.

– Хочешь, пойдем к тебе в комнату?

Он кивнул и, пошатнувшись, встал. Мари хотела помочь ему, но он отмахнулся. В своей спальне упал на кровать и уставился в потолок. Мари села рядом.

– Макс, что случилось? Где ты был? Где Таня?

Он сел и посмотрел на нее мутными глазами:

– Я не знаю.

– Не ври, Макс, пожалуйста, только не ври. Расскажи, все как есть, я тебе помогу. Мы вместе справимся. – Она преданно взглянула на него.

– Я уже все тебе рассказал. Мне нечего добавить. – Он взял ее за подбородок и, сильно сжав его, сквозь зубы со злостью произнес: – Ты чего такая хорошая, а? Даже «щелочь» хочет на тебя наследство переписать! Умеешь ты ей задницу подлизнуть. Надо было на тебе давно жениться, и все бы сложилось в моей жизни просто отлично. Любишь меня, да? Только вот я тебя чего-то никак не полюблю, меня тошнит и от твоей любви, и от твоей помощи. Чего ты влезла в мою жизнь? Отстань от меня, слышишь? – И он с отвращением оттолкнул ее от себя и лег, закрыв голову подушкой.

Мари какое-то время не могла пошевелиться, ей казалось, что у нее остановилось дыхание. Слезы сами собой катились по щекам, и неизвестно, сколько она так сидела, в себя ее привело раздавшееся из-под подушки мерное похрапывание Макса. Она встала, сделала то, что была должна, и с абсолютно каменным лицом вышла из комнаты, направившись в гостевую комнату.

Там Мари переоделась и сидела на кровати, тупо глядя в стену до тех пор, пока не раздался звонок в дверь и не начался переполох. Тогда она вышла. Мадам, неприбранная, в халате, отчитывала вошедших полицейских:

– Мы никого не вызывали! Я буду жаловаться.

– Мадам, но с вашего номера поступил звонок. Возможно, в вашем доме находится подозреваемый в убийстве.

– Вы сошли с ума! Никто из нас в полицию не звонил. – Она заметила гостью. – Мари! Ты ведь не звонила в полицию.

– Звонила. Это я вызвала полицейских. Я кое-что знаю и нашла у Макса в кармане кольцо, которое он подарил своей будущей жене, и дневник, где она описывала, как следила за ним. Я думаю, он не хотел никому раскрывать своих секретов и убил Таню из-за этого дневника. Да, наверное, надо начать с того, что Таня пропала.

– Где сейчас находится месье?

– Он у себя в спальне.

– Мадам, проводите нас, пожалуйста.

– Я?! Я никуда не пойду. Я буду разговаривать только в присутствии адвоката. – Мари никогда не видела Аннет в таком состоянии. Трясущаяся, жалкая женщина. Как она могла ею восхищаться?

– Ваше право. Мадмуазель, будьте любезны…

Мари повела полицейских в спальню. Макс лежал в той же позе, в какой она его оставила, и похрапывал. Один из полицейских потряс его за плечо. Макс что-то пробурчал и отмахнулся. Тогда полицейский посадил его на кровати. Макс потряс головой и ничего не понимающими глазами уставился на представителей порядка и на Мари.

– Мадмуазель, где вещи, о которых вы говорили?

– Кольцо в кармане пиджака, дневник в тумбочке.

– Вы к ним прикасались?

– Да, конечно. Когда Макс заснул, я, испугавшись, что могло случиться самое страшное, решила осмотреть его вещи. И вот сначала наткнулась на кольцо. А потом в панике стала искать еще что-нибудь, ну просто инстинктивно, и нашла дневник.

– Какой дневник, какое кольцо? – Макс ничего не понимал.

Полицейский попросил его встать и досмотрел его одежду.

– Вам знакомо это кольцо? – спросил он, достав украшение из кармана его куртки.