Большая книга ужасов 89 - Елена Александровна Усачева

– А ты кого видел? – прошептал он. – Беса?

– Нет, это был не бес.

Вода посерела, возмущенно изошла пузырьками и забурлила, забулькала, закипела. Чаинки нехотя поплыли, заварка расходилась коричневыми всполохами.

Санек подобрал недорезанную фигуру:

– А мне вчера и правда показалось, что кто-то пришел. – Он провел ладонью по испачканному кровью носу рыбы.

– Когда бес придет, не ошибешься. Так скрутит, мало не покажется.

Миша поглядел тяжело – так, что Санек отложил фигуру:

– А он придет?

– Если жертва потребуется… – пожал могучими плечами Миша. – Мы же не первые здесь. Не думаю, что если бы в сводках были постоянные убийства, сюда бы так просто пускали. Да и маяк тут. Значит, люди жили, ничего не боялись. Никого тут не убивали.

– А чего тогда ушли? – Санек все пытался поймать Мишу на противоречии.

– Это из-за ученых.

– Как это?

– Они для Эрмитажа часть скалы с рисунками отделили. Не здесь, а рядом, на Пери Носу. Подорвали и отделили. А там бесиха была, подруга нашего беса. Вот он и разозлился. Волну нагнал, ученых пытался утопить. А потом мор на Бесоносовку наслал. Кто успел уехать, тот выжил. Тогда же и маяк закрыли. Я рассказывал.

– Это чего же, он может и нас тут перебить? – встрепенулся Санек.

– Темная сила не бьет всех подряд, – терпеливо объяснял Миша. – Это только у американцев: чуть за угол – тебе призрак. Все потому, что своих легенд им не хватает. Вот и боятся кого ни попадя. Местным духам чего за людьми бегать? Только себя беспокоить. Они живут себе здесь спокойненько. А если надо, находят жертву, которая сама к ним пришла, и живут дальше.

– Значит, жертву?

– Ну да! Кого-то одного. Жертва уже определена богами заранее. Судьба. Это как если бы тебе было на роду написано. Не убежать.

– И ничего не может помочь?

– Не знаю. Обычно – ничего. Вон у древних греков все как по расписанию работало.

– Неправда! – воскликнула Катя. – Есть ведь что-то, что сильнее судьбы. Дружба там…

– Ага, – Санек довольно закивал. – Любовь.

– Да, любовь! – Катя зарделась и отвернулась.

– Выбирают всегда особенных, – добавил Миша. – Самых красивых…

– Или самых умных, – мрачно произнес Никитос.

– Так что же получается? – заволновался Санек. – Если тебя не выбрали, так ты уже и некрасив?

– Скорее – неумен.

– Чего ты тут опять выступаешь? – тихо спросил Никитос.

– Я говорю, можешь не слушать.

– Иди говори елкам, нечего здесь сидеть. Это, между прочим, мы из-за тебя с экологами поссорились. А будешь дальше выступать, еще и от нас огребешь.

– Прекратите! – вмешался Олег. Был он после похода к бесу тих. – Мишка дело говорит. Если это судьба, то надо как-то понять. И защитить того, на кого эта судьба указывает.

– Зачем искать? – хохотнул Санек. – Мы и так знаем, на кого. – Он показал на Мишу. – А чего вы на меня смотрите? Его же прокляли!

– Ага. – Никитос нехорошо улыбнулся. – Красивых у него в жертву приносят. Некоторых с фантазией тоже! Вон, уже хромают.

– Все сказал? – подпрыгнул к нему Санек. – Все?

– Да! – с нажимом повторил Никитос. – Таких, как ты, пачками сортируют и на тот свет отправляют!

Никитос был выше, поэтому попытки Санька встать с ним вровень заканчивались его бестолковыми подпрыгиваниями.

– Раз ромашка, два ромашка, полосатая рубашка, – выдохнул в лицо противнику Никитос и отступил.

– Вода закипела? – Игорь как всегда появился неожиданно. – Берите, вот тут – ягоды.

– Надеюсь, ядовитые, волчьи или бересклет! – крикнул Никитос. – Тут надо кое-кого утихомирить. По воле богов.

– Жимолость. Очень полезная штука. У меня мама из нее варенье делает. Ее бы с сахаром.

Из сахара были только те два кубика, что ночью принесла Аня. Их бросили в темную ягоду. Сахар напитался сиреневым соком, размяк. Чай пили, зачерпывая импровизированное варенье ложками. Получилось кисло. Шкурки ягод вязли в зубах.

Варенье дало неожиданный эффект. Через час все снова были жутко голодные. Установленный в центре круга божок смотрел на них веселым рыбьим глазом. Игорь доплетал тонкие прутики, делая заготовку под выгородку. Ритуальное дерево увешали тряпочками и звенелками. Новое божество приняло жертву в виде вилок – столовые приборы теперь радостно позвякивали. От ветра. Или когда мимо них проходили. Например, Дима. На его появление вилки взбесились. Одна зацепилась за веревку, закрутив ее в жгут.

– Готовы уже? – мрачно спросил Шаев.

Судя по вопросу, у девчонок все шло не так хорошо.

Шаев обошел капище по периметру, осмотрев идола, хмыкнул:

– Все, конечно, неправильно. Надо было ориентироваться на стороны света. Идола ставят не так. Нет места для жертвоприношения. Где вы будете совершать ритуалы? Нет укрытия для ритуальных вещей. Вот.

Он бы еще что-нибудь сказал, но тут появилась Аня со стогом сена на голове.

– У нас шалаш завалился, – радостно сообщила она и убежала.

– Чего это у нее? – почесал пустое брюхо Санек.

– Венок. – Игоря ничего не могло отвлечь от работы – будущий заборчик рос. – Они все из травы делают. Венки, дом. И даже идола травой украшают.

– Ты откуда знаешь? – удивился Никитос и впервые оторвался от медитации на пустой котелок.

– А я видел, Аня себе на ночь траву рвала, спала в ней. Там они капище и ставят. Только шалаш грамотно сделать не получается. А само капище у них на Онегу смотрит. Красиво.

Капище племени выдры вышло симпатичным. Его обнесли низким заборчиком из камней. Воротца открывали узкий выход к воде. Валун высоко приподнимался, чтобы опасть в озеро. Между камнями воткнули палку, поперек укрепили перекладину, обвязали травой. Получилось похоже: голова, растопыренные лапки, внизу приделаны еще одни лапки, палка превратилась в хвост.

– Выдра, божественное животное, символ чего-то там… – прошептал Санек и облизнулся. – Ее, говорят, едят.

Облизываться здесь было на что. Вокруг идола поместили ряд камней, внутри заборчика сложили продукты. Пакетики сухариков, семечек, нарезку колбасы в прозрачной упаковке, кексы и связку баранок. Именно связку: самая настоящая веревка, на которую были старательно нанизаны хлебобулочные изделия.

– Засохнут. – Санек не мог оторвать глаз от баранок. – И колбаса на солнце! Как они могут?

– Осторожно! Осторожно!

За идолом ворохом лежало сено. Много-много свеженарванной травы. Она шевелилась, поднималась, вздыхала, словно из-под земли пытался выйти кто-то очень большой и недовольный.

– Ай! Мама!

Показалась Соня, увидев парней, замахала руками. Стог опрокинулся. Из-под него вылезла Леночка. Она была красная и весьма недовольная:

– Не держится, блин! Второй раз ставлю, а оно падает.

– И не будет держаться, бестолковые, – крикнул Санек. – Пока нас не попросите.

– Мы скорее своего бога попросим, чем вас, – буркнула Леночка, отворачиваясь.

– Ничего, сейчас все сделаем.

Дима выступил из-под елок и в первую секунду заставил