Закат и гибель Белого флота. 1918-1924 годы - Олег Гончаренко

Невзирая на трудности, молодые люди — студенты и учащиеся ремесленных училищ Новороссийска, — умудрились без помощи портовых кранов перенести на эсминец тяжелые машинные части, решили под руководством самого Манштнейна взяться за реанимацию корабля. Главные машины и котлы были разобраны, каждую часть их отчистили в керосине от ржавчины и грязи. В довершение всего, им удалось даже раздобыть одно трехдюймовое орудие. На палубе продолжались работы по установке и других орудий, найденных в городе. Студенты и гардемарины работали над проводкой электрической сети, шпаклевали борта, натягивали рангоут, выпрямляли стойки и одновременно ремонтировали шлюпки и моторный катер.

Все работы проходили в отсутствие самых обыкновенных в мирной жизни, но редких в условиях Гражданской войны инструментов. Не хватало талей, ключей и отверток. Сообразительная молодежь, конечно, находила нетривиальные решения, но это занимало большое время. Частично ситуацию с дефицитом инструментария помог решить запасной автомобильный броневой дивизион ВСЮР, стоявший неподалеку от порта. Чины дивизиона не только одолжили морякам необходимые инструменты, но и пустили их на территорию своей мастерской. Много времени отнимала работа со вспомогательными механизмами, находившимися в состоянии крайней запущенности. Динамо-машины были сняты с другого корабля. Тратились огромные силы, а обеспечение питанием было неважным. За день работы команда утомлялась настолько, что возвращаться в город, проделывая пешком несколько верст, решались не все. По обыкновению после спуска флага наиболее энергичные члены команды собирались на баке и в лучах последней зари до наступления темноты пели задушевные русские песни, а с первыми звездами расходились спать.

Вскоре последовали новые усилия по легализации «Жаркого» в качестве боевой единицы, сопровождаемые жаркими спорами в Морском штабе ВСЮР и тяжелыми поисками кредита на поддержание эсминца в рабочем состоянии. Наконец было найдено несколько тысяч рублей, чтобы обеспечить команду едой. Жить стало веселей. Команда с удвоенным энтузиазмом взялась за восстановление кают-компании и кормовых жилых помещений, изрядно разграбленных большевиками. Вместе с «Жарким» в порту заканчивалась работа над восстановлением эсминцев «Терец» и «Поспешный». Еще один, «Летчик», был отправлен на пробу. На «Жаркий» были подвезены снаряды для орудий, опробованы котлы, гудок и сирена. На эсминце, впервые за долгое время, начала пробуждаться жизнь…

С визитом на корабле побывал и главнокомандующий А. И. Деникин, прибывший в Новороссийск. Свидетель встречи вспоминал: «Уже издалека мы увидели его автомобиль с георгиевским значком, быстро катящий к нашей пристани. За ним следовали несколько генералов и штабных офицеров. Команда, кто как был, в разорванных и грязных рабочих одеждах, была немедленно выстроена на шканцах и юте. Офицеры с командиром во главе стояли на фланге у сходни. Генерал Деникин приближался быстрой и уверенной походкой вместе с адмиралом Саблиным. Он был в защитной рубашке с двумя Георгиевскими крестами и знаком Кубанского похода. После рапорта в сопровождении командира и старшего офицера, поздоровавшись… Главнокомандующий обошел миноносец, осмотрел помещения, выслушал объяснения о морской артиллерии, о стрельбе минами, о ремонте машин и котлов, побеседовал с матросами и сошел на пристань. Обычный осмотр, каких бывает немало во всех воинских частях… оставил в нас неизгладимое впечатление. Какое-то бодрое чувство, приток новой энергии и силы воли наполнил каждого из нас, хотелось все сделать для этого человека, идти за ним куда угодно, умереть за него, таким он казался родным, близким и светлым, как сама наша Родина»[29].

Наступало удивительное время побед белых армий, обозначились крупные успехи на всех участках 1200-верстного фронта, и Белый флот устремлялся поддерживать сухопутные силы ВСЮР там, где это было особенно необходимо. В 1919 году на крымском побережье, за исключением «Тюленя», курсировал ледокол «Полезный», еще долго действуя в одиночку против большевистских сил на суше и море. Полагая, что для действий у мелководных крымских перешейков лучшего корабля в русском флоте не найти, старший лейтенант Алексей Алексеевич Остолопов, по собственной инициативе набрал команду для канонерской лодки К-15, стоявшей в Севастополе. 2 мая 1919 года она пришла в Ак-Манай. На ней прибыла и команда офицеров-добровольцев из Севастополя. Вооружение канонерской лодки составляли всего две шестидюймовые пушки «канэ», однако сам факт пополнения Белого флота еще на одно судно был важен. И никакая, даже самая малая помощь белой армии в то время не была лишней. Так, состоявший из одной подводной лодки, вооруженного ледокола и канонерки, и воевал Белый флот на Черном море.

В конце марта Красная армия, заняв Украину, подошла к берегам Черного и Азовского морей и к крымским перешейкам. 3 апреля французское командование приняло решение эвакуировать Одессу, ввиду отказа многих французских частей воевать с большевиками и революционного движения на кораблях. Эвакуация была затруднена забастовкой русских моряков коммерческого флота, покинувших свои пароходы. Поэтому около двадцати различных судов, в том числе канонерские лодки «Донец» и «Кубанец», были выведены в близлежащий Тендровский залив и там оставлены на якорях. Адмирал Дмитрий Всеволодович Ненюков на яхте «Лукулл» ушел в Константинополь, туда же был отбуксирован транспорт-мастерская «Кронштадт». Всего было эвакуировано 112 различных судов, очевидно, считая и парусники.

Ушли в Севастополь несколько тральщиков и транспорт «Шилка», на который перешли и частично заменили его команду собранные еще ранее на стоявшую в порту с неисправными машинами канонерскую лодку «Кубанец» воспитанники Морского корпуса. «Шилка» был транспортом Сибирской флотилии, посланным адмиралом A. B. Колчаком из Владивостока для связи с генералом А. И. Деникиным. С военным грузом он прибыл в Черное море еще в самом начале 1919 года. За несколько дней до эвакуации старший лейтенант Николай Николаевич Машуков с тральщиком «Ольга» и баржей, имея на борту отряд из 78 офицеров, прибыл на остров Березань, где были огромные склады снарядов и военных материалов бывшего Юго-Западного фронта. Офицерский отряд разоружил находившуюся на острове ненадежную караульную команду и приступил к погрузке снарядов.

В течение недели на пришедшие корабли было погружено вручную около 50 000 трех- и шестидюймовых снарядов и некоторое количество минометов, после чего «Ольга» с баржей на буксире, минуя Севастополь, пришла в Новороссийск как раз в то время, когда Добровольческая армия уже явно ощущала недостаток боеприпасов. После ухода «Ольги» команда французского крейсера «Брюи» 12 апреля взорвала на острове батареи и уничтожила все склады. Сформированная в Одессе бригада добровольцев генерал-майора Николая Степановича Тимановского отошла в Бендеры и была интернирована румынами в Тульче.

27 марта 1919 года красные начали наступление на Мариуполь. После двухдневных боев с превосходящими силами и восстания в тылу рабочих заводов добровольцы отошли в порт и в ночь на 29 марта начали эвакуироваться морем. Бронепоезд «Вперед за Родину» пришлось оставить. С моря добровольцев поддерживал отряд французских кораблей в составе миноносцев «Юссар», «Ансень Анри», канонерской лодки «Ла Скарп» и яхты, которые для защиты порта высадили небольшой десант. 29 марта французы заключили с большевиками однодневное перемирие, благодаря которому эвакуация порта прошла спокойно. Пароходы с беженцами и войсками ушли в Керчь, а недостроенные минные транспорты «Грозный» и «Страж» и суда землечерпательного каравана были отведены в Ейск. В порту осталось два буксира, один из которых, под названием «Воля», на следующий день был захвачен миноносцем «Юссар» и при буксировке затонул.