Эскортник - Лил Алтер

— У меня нет времени ходить к врачу. Зачем, если ничего не болит? Ну упала пару раз в обморок, это пройдёт.

«Может быть, она права? — подумал Лёха. — Я слишком давлю? Да ну её, она сдохнет и никому не скажет, чтобы из-за неё не тревожились! Я не хочу испытывать этот страх». Лёха вышел на балкон, чтобы не слушать Элины возражения, и начал звонить по клиникам.

— Всё, договорился. Врач нас примет через час.

Владимир Иванович одобрительно кивнул: в этом случае, хорошо, что Эля прислушивается хоть к чьим-то словам. С отцом она не согласилась бы поехать.

— Володя, ты видел, как Алексей заботится об Эленьке? — спросила Соня мужа, когда Эля с Лёшеком уехали в клинику. — Может быть пора тебе принять, что они любят друг друга?

— Соня, ты не была тогда там, в милиции. Мне эта сволочь милиционер, рожа слюнявая, описывал в деталях, что моя дочь делала этому парню… Гадость и мерзость! Прямо на улице! Да как же так можно с любимой девушкой? Вообще с порядочной девушкой, а не с дешёвой проституткой, которую на углу снял? Я это проглотил и ещё взятку дал, чтобы его выпустили. Мне хотелось самому ему морду набить, но Эля меня удержала. Каждый раз, когда его вижу, у меня руки чешутся. Что это за любовь? Любовь — это нежность, бережность, уважение. Я не знаю, способен ли этот говнюк на такое.

— Володя, четверть века прошло, Алексей изменился, повзрослел.

— Поверь мне, Соня, ничуть он не вырос, со всеми своими бабами так же себя вёл.

— Откуда тебе это известно? — удивилась жена.

— Первая его, Нина, иногда мне звонит и плачется, — Владимир Иванович смутился под внимательным взглядом жены.

— Ну, ты ещё у Гены спроси его мнение об Эле! Нашёл, кому верить. Я — за этот брак, и ты будешь вести себя с Алексеем подобающим образом. Только с Эленькой было бы всё в порядке.

Элин отец тяжело вздохнул, примиряясь с неизбежным.

***

Охваченный тревогой, Лёха с нетерпением ждал, пока Эле делали все анализы. Ради неё, ему хотелось выглядеть спокойным и уверенным, но в животе не проходила противная пустота. «Нет, это ерунда. Может быть, просто устала. Какого чёрта, я не могу потерять её. Только не сейчас, ведь всё наконец-то складывается в нашу пользу».

Когда они ждали результатов, Эля больно сжала его руку. «Не буду думать о плохом, я переутомилась, не больше».

Дежурный врач, симпатичный ухоженный мужчина лет сорока, долго просматривал результаты анализов, потом обнадеживающе улыбнулся Эле.

— Я бы хотел поговорить с вами наедине, Эвелина Владимировна, обсудить ваше здоровье, — он попросил Лёху выйти.

— Извините, — твёрдо ответила Эля. — Но вы можете сказать нам вдвоем. У меня нет секретов от моего жениха.

— Вы уверенны?

— Абсолютно. Мы с ним делимся всем, — Эля робко улыбнулась. — Что-то плохое?

— Это смотря как посмотреть, — двусмысленно ответил врач.

— Хватит мудрить, что с Элей? — не сдержался Лёха, которому врач мгновенно стал неприятен.

Врач вздохнул.

— У Эвелин Владимировны анемия, связанная с первым триместром беременности.

— Беременности? — недоверчиво переспросила Эля. — В моём возрасте?

— Конечно, поздновато, но бывает. Если вы захотите рожать, то вам надо будет находиться под постоянным медицинским наблюдением.

Эля вопросительно взглянула на Лёху, до которого дошли слова врача, и ему захотелось обнять мужика и расцеловать. Да это же совершенно невероятно!

— О чём ты думаешь, Лёшек?

По его лицу расплылась глупая счастливая улыбка.

— Судьба и вправду даёт нам второй шанс! У нас будет ребёнок! — и он заключил Элю в объятия и начал целовать, ничуть не стесняясь врача.

Как же он мог даже представить, что потеряет её? Все эти дурные предчувствия — глупости! У него будет малыш от любимой женщины — что может быть лучше?

У Эли отлегло от сердца, но где-то на задворках сознания терзала и зудила неприятная мысль: что, если это от Гены? Зачат в ту страшную ночь, когда он её изнасиловал? Нет, она не хочет вспоминать об этом. Этот ребёнок — её и Лёшека, продолжение их любви. Она запретила себе думать иначе.

Глава 28

Димка

«Избегай секса. После него дело обычно доходит до поцелуев, а там и до разговоров».

Повесив трубку после разговора с отцом, Макс некоторое время не мог прийти в себя, всё ещё придумывая в голове те слова, которые бы хотел сказать, чтобы ранить побольнее. Постепенно он успокоился и позвонил Верке. Она не брала трубку, вероятно, не хотела отвечать на звонок с незнакомого номера. Нетерпение зашкаливало, и Макс поехал прямо к ней домой. Она жила на небольшой тихой улице, и по дороге от метро он прошёл мимо трёх детских садиков. «Наверно, Димка ходит в один из этих». При мысли о мальчишке, Макс занервничал. «А что, если это всё подстава? Верка научила сына, что сказать, чтобы пожалостливее, и чтобы публике понравилось? Ладно, буду решать на месте,» — решил про себя парень.

Дом был не новый, но в хорошем состоянии, c парадной без дурного запаха. Макс поднялся на второй этаж и позвонил. Дверь открыл заспанный мужик лет тридцати в трусах и майке. Несмотря на довольно молодой возраст, у него уже намечалась лысина, а майку растягивал округлый живот. Он вопросительно уставился на гостя.

— Здравствуйте, — как можно вежливее начал Макс. — Вера здесь живёт?

— Живёт.

— Меня зовут Максим, я — отец Димы, — Макс выпалил это на одном выдохе.

— Я знаю, кто ты, — презрительно усмехнулся мужик. — Эй, Верка, к тебе твой проститут пришёл!

Макс стиснул зубы, но сдержался. Из комнаты появилась Верка в засаленном домашнем халате. Без причёски и макияжа, она выглядела моложе, чем на шоу.

— Ой! — увидев Макса, девушка прикрыла рот ладонью. — Юрьев!

— Привет, Вер, я видел передачу вчера по телеку и хочу познакомиться с Димой.

Верка покосилась на мужика в майке.

— Это — Пётр, мой муж.

Макс протянул руку, но мужик демонстративно убрал свою за пояс трусов и еще раз пренебрежительно оглядел парня.

— Ну ладно, пойдём, поговорим, — вмешалась Верка. — Кофе хочешь?

— Давай, — Макс прошёл за ней в тесную кухню.

Пока Верка готовила кофе, Макс рассматривал её раздавшуюся спину под неопрятным халатом, вдыхал запах одеколона и потного немытого тела, и не мог поверить, что когда-то ему дико хотелось её. Хотя в тот момент он, пожалуй, трахнул бы кого угодно. Верка поставила чашки на стол, и сама села напротив, подперев голову рукой.

— Вер, я не знал,