Слабое утешение - Эдвин Хилл

Свернув за угол, Эстер исчезла в следующем ряду. Гейб оставил книгу на столике и поспешил следом. Он свернул в параллельный проход и стал подглядывать за Эстер через ряды книг на полках. Она листала графический роман с зомбарями на обложке. Гейб вздохнул. Осмотрел яркие корешки книг, стоящих между ними, и нашел щель, в которую увидел руки Эстер, крохотные ручки с обкусанными ногтями. Ее указательный палец замер, она прислонилась плечом к полке, продолжая читать. Собака, лежавшая у ее ног, приподняла мордочку, принюхалась и снова со вздохом опустила голову на лапы.

Надо предупредить ее, чтобы держалась подальше от Сэма и от него, но что она скажет на это? Какие вопросы начнет задавать, что подумает о Гейбе, узнав все его секреты? Скажет ли снова, что он не такой странный, каким себя считает? Разрешит ли выгуливать свою собаку? С собакой он перестанет быть невидимым, особенно с бассет-хаундом вроде этого, длинноухим и сонным. Гейба станут останавливать на улице и спрашивать, как зовут собаку. Вафля, будет отвечать он, и люди, по крайней мере, запомнят, его как папочку Вафли или мужа Эстер.

С полки выпала книга, прямо ему под ноги. Потом еще одна, третья…

– Гейб?

Этот хриплый голос он узнал бы где угодно.

Гейб опустился на корточки и заглянул в щель между книгами. Надо бы сказать что-нибудь милое, как в фильмах, где подшучивания через книжные полки – это форма флирта, а не преследования. Вместо этого он улыбнулся.

– Хотите шпионить за мной, – сказала Эстер, – наденьте хотя бы кепку и солнечные очки. Я еще в кафе вас заметила. Если собираетесь просто пялиться – я пойду, но если хотите подружиться, то так и надо сказать. Предлагаю выпить кофе.

– Кофе? – переспросил он, воображая, как это слово повисает у него над головой в пузыре из комиксов, окруженном пульсирующими сердечками.

– Ну да, кофе, – повторила Эстер, отступая на шаг. – Встретимся в кафе, но сначала поставьте книги на место.

Гейб сделал, как она велела, и догнал ее в очереди.

– Только по-быстрому, – предупредила Эстер. – Я присматриваю за ребенком. Пока время есть, его не ценишь, да? Сама не знаю, чем занималась во времена ДК. В смысле «До Кейт». А деньги!.. Чувство такое, что я купалась в них, тратила бог знает на что. Кейт – моя племяшка. Натурально принцесса, не ест горох. Неудивительно. Мило, хоть и раздражает. Если честно, я и сама горох терпеть ненавижу.

– С какой стати она стала вашей проблемой? – спросил Гейб.

Эстер отмахнулась:

– Я бы не сказала, что она проблема. Но я зарабатываю ангельские крылышки. – Подошла их очередь. – Угощаю, – сказала Эстер. – Что будете?

– Кофе.

– Мисс, к нам с собаками нельзя, – предупредила девушка за стойкой.

– Мы берем навынос, – успокоила ее Эстер.

У кофейной станции она вскрыла сразу несколько пакетиков с сахаром.

– Я пью очень сладкий, – пояснила она. – В смысле, реально очень сладкий. Будете брать для меня кофе, кладите сразу с горкой, а потом еще немножко. Морган все пугает меня диабетом.

– Кто такой Морган? – спросил Гейб.

Эстер хотела уже было ответить, но вместо этого показала Гейбу молочник.

Он кивнул.

– И сахар.

– Мне надо знать, какой кофе вы любите, – сказала Эстер. – Раз уж мы собираемся дружить.

– А мы собираемся? – спросил Гейб.

– Там видно будет.

Повисла пауза, нарушила которую Эстер. Она мотнула головой в сторону двери:

– Снаружи холодно, и, кажется, скоро снег пойдет, но эта женщина за стойкой по-прежнему косится на Вафлю.

Она вывела его наружу, к черным столикам кафешки. Тяжелое небо нависло над ними, как крыша крепости из серых одеял. Гейб вздохнул и почувствовал, что он дышит одним с Эстер воздухом.

– Обожаю пить кофе на холоде, – сказала она, застегивая пальто и подманивая Вафлю к себе на колени. – Есть в этом что-то умиротворяющее. И личное. Как будто весь мир принадлежит тебе.

Гейб через брюки ощутил холод металлического стула. Парковка перед ними была забита битком, но Эстер была права: столик и правда как будто стал отдельным миром. Их миром.

– У вас для гренок все есть? – спросила Эстер. – Хлеб, молоко, яйца? Обычно этим люди закупаются перед бурей. А я… Лично я затариваюсь виски. Хотя, если честно, мне хорошая буря нравится. Особенно перед праздниками, как эта. Снег в Рождество – это здорово. Завтра мы с Кейт идем кататься на санках. Я буду постоянно бояться, что она расшибет себе голову, но все равно дам порезвиться. Учусь потихоньку.

– Чему?

– О, не быть дурой, наверное.

Для него она точно дурой не будет, никогда.

– Когда Кейт стала жить у меня, я не особенно обрадовалась. Зато сейчас… скажем так, привыкаю. – Она сделала большой глоток кофе, обхватив стаканчик затянутыми в перчатки без пальцев ладонями. – Послушайте, – сказала она, – мне жаль. Я всю неделю лезла в ваши дела и, готова поспорить, разворошила неприятные воспоминания.

Эстер и правда их разворошила, но вообще-то они никуда особо и не уходили. Лежали под поверхностью, как рана под коркой запекшейся крови. Правда, если покопаться, то можно отыскать и хорошие воспоминания.

– Я видела Сэма сегодня, – сообщила Эстер. – Проследила за ним до клиники для ветеранов в Уэст-Роксбери. Он там работает с одним из пациентов. Почему-то я думала, что он знает про наш разговор о Лайле… Вы не рассказали Сэму о том нашем разговоре, да?

Гейб покачал головой.

– Сэм предложил как-нибудь выпить на днях. Стоит соглашаться? Сказать ему, что его сестра наняла меня найти его, или вообще не надо встречаться с ним?

Конечно же, не надо, ответил про себя Гейб. Совсем не надо.

– Он хочет забыть ту жизнь. Как и я.

– Поняла, – сказала Эстер, неожиданно вставая. – Все ясно, не мое дело. Надо было завязывать с этим еще пару дней назад. Ладно, мне пора забирать Кейт. В общем, вот. – Она достала из сумочки визитку. – Вы меня больше не преследуете в книжном, а я не прикидываюсь, что ищу квартиру. Друзья? Или нет? Меня устроит любой вариант. Впрочем, если что, звоните, обсудим планы.

Гейб тоже встал. Ему хотелось бежать от нее как можно дальше, больше не тревожить, но ему недоставало сил, потому что еще ему хотелось придумать себе легенду, хорошую легенду, такую, что заставила бы ее спрашивать не о том, что было в прошлом, а о том, что может быть в будущем. Вот бы стать как Сэм, который умеет заново создать себе личность в малейших деталях и забыть прошлое.

– Можно пойти с вами? – спросил Гейб.

– Думаю, да, – ответила Эстер.

Они прошли квартал. Что она ответит на предложение поужинать вместе? Гейб посмотрел на ее руку, сжимающую поводок, на ее крохотные пальчики. Что будет, если он проведет своей рукой по ее ладони? Каково это – быть желанным?