Больше, чем любовница - Мэри Бэлоу

– В этой комнате еще много свободного места, – неожиданно сказал Джоселин. – Я собираюсь поставить здесь пианино. Вы не против?

Он сам себе удивлялся. Неужели герцог Трешем просит разрешения?

– Конечно, нет. – Джейн внимательно на него посмотрела. – Это ведь ваша комната, Джоселин. Вернее, наша общая.

Герцог молчал, охваченный каким-то странным и совершенно незнакомым ему чувством.

В конце концов он все-таки понял: это было чувство страха.

Джейн отправилась спать довольно рано, но уснуть ей так и не удалось. Наконец она со вздохом поднялась с постели и зажгла свечу. Затем накинула на ночную сорочку халат и отправилась в свой кабинет. В свою келью. В их с Джоселином убежище – так он назвал эту комнату.

Филипп еще не спал, и она попросила его развести огонь в камине. Молодой слуга принес корзину угля и спросил, не нужно ли еще что-нибудь сделать.

– Нет, ничего не надо, спасибо, Филипп, – сказала Джейн. – Ложитесь спать.

– Да, мисс Инглби, – кивнул слуга. – Только не забудьте закрыть каминную решетку, когда будете уходить.

– Не забуду, – улыбнулась Джейн. – Спасибо, что напомнили. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, мисс Инглби.

Она решила, что будет читать, пока глаза сами не начнут слипаться. И села в кресло у камина – здесь днем сидел Джоселин. Она хотела взять книгу, которую он ей читал, но тотчас же передумала. Передумала в расчете на то, что он продолжит чтение, когда придет в следующий раз. Джейн раскрыла книгу, которую начала читать накануне, положила ее на колени и задумалась…

Не следовало пускать его сюда. Она знала, что теперь не сможет считать эту комнату своей. Да, теперь комната принадлежала им обоим. Ей казалось, что она и сейчас чувствует здесь его присутствие и даже слышит его голос, слышит, как Джоселин, сидящий в кресле, читает вслух «Мэнсфилд-парк». При этом было очевидно, что ему нравится ей читать.

Но так быть не должно. Она могла бы смириться со своей новой жизнью, если бы оставалась всего лишь любовницей герцога Трешема. При всей своей неопытности Джейн прекрасно понимала, что любовницам платят за вполне определенные услуги, покупают только их тело. Но что же происходило у них с Джоселином?

Он провел с ней в этой комнате больше двух часов и ни разу к ней не прикоснулся, не предложил подняться в спальню. А за чаем они говорили о политике – она считала, что в в стране следует провести радикальную реформу, а он относился к переменам гораздо осторожнее. Неожиданно герцог поднялся и, быстро попрощавшись, вышел из комнаты. Несколько секунд спустя она услышала, как хлопнула входная дверь, и, тотчас возникло чувство одиночества…

Пока они находились здесь, в этой комнате, он не был герцогом Трешемом. Перед ней был совсем другой человек – Джоселин без маски. Человек, пожелавший отбросить свою обычную сдержанность, пожелавший стать самим собой. Он хотел, чтобы его принимали таким, каков он есть. Он нуждался в дружбе… и в любви.

Джейн вздохнула.

Да, он нуждался в любви.

Но она сомневалась, что Джоселин примет этот дар, даже если осознает, что хочет быть любимым.

К тому же он едва ли способен ответить любовью на любовь.

И посмеет ли она, беглянка и убийца, предложить ему свою любовь? Неужели действительно убийца? Нет, не может быть. Ведь удар, который она нанесла Сидни, не мог его убить.

Джейн невольно поежилась, вспоминая этот кошмар.

Чтобы как-то отвлечься, она откинулась на спинку кресла и, закрыв глаза, стала прислушиваться к звукам, доносившимся из холла, – мистер Джейкобе запирал на ночь парадную дверь.

Минут через десять в дверь комнаты тихонько постучали.

– Войдите, – сказала Джейн. «Странно, ведь слугам уже пора спать», – подумала она.

В следующее мгновение дверь отворилась…

Высокий и широкоплечий, в длинном черном плаще, он был демонически красив. Герцог стоял у порога, стоял, молча глядя на нее. Ошеломленная его внезапным появлением, Джейн затаила дыхание.

– Все еще не спите? – сказал он наконец. – Я увидел свет и решил зайти.

– У вас есть свой ключ?

– Разумеется, – ответил герцог.

Она поднялась с кресла и подошла к нему.

И тут произошло неожиданное. Переступив порог, он развел руки в стороны, плащ распахнулся, и Джейн увидела белую шелковую подкладку и элегантный черный фрак. Она инстинктивно запрокинула голову, и герцог, тотчас же прикрыв ее полами плаща, впился в ее губы поцелуем.

Его поцелуй был долгим и страстным, однако в нем – Джейн чувствовала это – была не только страсть мужчины, целующего свою любовницу перед тем, как лечь с ней в постель.

Наконец он разъял объятия и стал прежним герцогом Трешемом.

– Сегодня, Джейн, тебе придется как следует потрудиться.

– Конечно… – Она с улыбкой отступила на шаг.

В следующее мгновение он ухватил ее за руку и привлек к себе. Пристально глядя ей в глаза, сквозь зубы процедил:

– Нет, ты не будешь улыбаться мне, как записная кокетка, прячущая под улыбкой усталость и цинизм. И никаких «конечно». Ты просто должна выполнять свои обязанности.. Если не хочешь лечь со мной в постель, так и скажи. Я тотчас же уйду.

Джейн рывком высвободила руку.

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь об обязанностях? – спросила она. – Требуя лишь выполнения обязанностей, ты делаешь из меня шлюху.

– А кто же ты в таком случае? Ведь именно ты придумала этот нелепый контракт. Выходит, сама считаешь себя шлюхой, продажной женщиной. И не надо демонстрировать мне свой праведный гнев, Джейн. Не жди, что я буду лишь покорно кивать головой. Можешь отправляться ко всем чертям!

– А ты можешь… – Джейн с трудом удержалась от оскорбительной реплики. Переводя дух, она слышала, как сердце ее гулко бьется в груди. – Мы снова ссоримся, – сказала она со вздохом. – Если на этот раз виновата я, прошу прощения.

– Не ты, а твой контракт, – проворчал герцог.

– Значит, виновата я, – сказала Джейн. – Я очень рада вас видеть, Джоселин.

Он неожиданно улыбнулся.

– Действительно рада? – Она молча кивнула. – Джейн, мне и в самом деле не терпится уложить тебя в постель.

– Не терпится?.. – пробормотала она.

Он сверлил ее взглядом, и сейчас его глаза казались угольно-черными.

Неужели перед ней стоял герцог Трешем? Герцог Трешем, неуверенный в себе? Неуверенный в том, что его рады видеть?

– Думаю, нам следует подняться в спальню, – сказала Джейн. – Я говорю это в комнате, где наш контракт не имеет силы, так что можете мне поверить. Можете поверить, что я действительно этого хочу.