Яростный горец - Донна Грант

– Если никто, конечно, не возражает, – в гробовой тишине добавила Ларина.

Лихорадочно облизнув вмиг пересохшие губы, Фэллон огромным усилием воли заставил себя сдержаться. Будь они одни, он сорвался бы со стула и расцеловал ее в обе щеки.

– Это было бы неплохо, – сдержанно кивнул он.

Ларина направилась к столу и снова уселась между Гэленом и Карой. Фэллон мысленно чертыхнулся. Будь его воля, он усадил бы ее возле себя – на место Куина.

Ничего, подумал он, у него еще будет время поухаживать за ней. Рано или поздно она будет принадлежать ему – чего бы это ни стоило.

Внезапно он понял, что Ларина избегает встречаться с ним взглядом, и Фэллон заподозрил недоброе. Не обращая на него внимания, Ларина о чем-то разговаривала с Соней и Карой. Время от времени она поворачивалась к Рамзи или Гэлену, чтобы бросить им несколько слов или улыбку, и только ему за все время не сказала ни слова.

Только когда Фэллон, отодвинув пустую тарелку, принялся обсуждать с Луканом строительство еще нескольких домов около замка, Ларина впервые решилась поднять на него глаза. Перехватив ее взгляд, Фэллон так и застыл с открытым ртом.

Неуверенность – вот что он прочел в этих темно-синих глазах.

И одному Богу известно, что это означало.

Они направились к деревне. Справа от Фэллона шел Лукан, слева – Ларина. Замыкали процессию Гэлен и Логан. Поравнявшись с первыми домами – вернее, с тем, что от них осталось, – Фэллон негромко выругался. Он мог бы поклясться, что в воздухе пахнет гарью, а где-то неподалеку слышатся крики раненых и стоны умирающих.

Еще совсем недавно тут кипела жизнь. Но в тот раз, когда Дейрдре не удалось захватить Кару, она в бессильной ярости приказала сровнять деревню с землей. Улицы опустели, от сожженных домов остались почерневшие головешки. Теперь тут обитали только призраки.

В самом конце деревни, за околицей, там, где шумела листвой дубовая роща, некогда стоял небольшой женский монастырь, в котором выросла Кара. Он стал домом для многих осиротевших или просто нежеланных детей, которых воспитывали монашки.

В прежние дни Фэллон частенько поднимался на башню и долго смотрел, как монахини деловито снуют по деревне. Их подопечные частенько забредали в замок. Под этими мрачными сводами звенели детские голоса, слышался смех, звонкий как колокольчик. При одном лишь воспоминании об этом у Фэллона сжалось сердце.

Теперь в деревне стояла могильная тишина. Ощущение было такое, словно они попали на кладбище. И это беспокоило Фэллона сильнее, чем следы пожара, до сих пор уродующие крепостную стену замка.

– Это сделала Дейрдре? – чуть слышно спросила Ларина, увидев первое пепелище, оставшееся от сожженного дома. Побледнев, она коснулась рукой двери, висевшей на одном гвозде.

Фэллон угрюмо кивнул.

– Да. Те, кого она послала, перебили всех.

– Как и твоих родных… и весь твой клан, – пробормотала она, подняв на него глаза.

Фэллон понял, как она потрясена увиденным. Ларина не была знакома с теми, кто когда-то жил здесь, но сейчас переживала так же, как и он сам. И вдруг Фэллон почувствовал, что воспоминания о том, как вырезали его клан, словно отступают… и ему становится легче дышать.

Он был бессилен изменить то, что случилось с его семей, но зато мог помешать Дейрдре снова убивать.

Гэлен пинком отшвырнул в сторону загромождавшие проход остатки сорванной с петель двери.

– Жаль, что меня не было тут в день нападения, – прорычал он. – Когда я вижу такое, мне хочется найти тех, кто это сделал, и собственными руками вырвать им сердце!

Лукан тяжело вздохнул.

– Да. Знай мы тогда заранее, что Дейрдре послала сюда свою армию, может, кого-то удалось бы спасти. Как мы спасли Кару.

– Нет, – перебил Логан. Его обычно улыбающееся лицо казалось суровым. – Вряд ли у вас получилось бы. И не потому, что вы не пытались, – они были обречены. Дейрдре не щадит никого…

Фэллон и остальные, как по команде, обернулись к нему.

Куда подевались всегдашняя мальчишеская улыбка Логана и блеск озорных глаз. Побледнев, он широко раскрытыми глазами смотрел на то, что осталось от деревни, как будто перед ним внезапно явился призрак из прошлого. Лицо его разом осунулось и постарело – это было лицо человека, на собственном опыте познавшего, что такое смерть и предательство.

Фэллон знал, что подобное прошлое есть у каждого из его Воителей. Кто-то говорил об этом, кто-то нет. Логан избегал любых разговоров на эту тему, но у него вдруг сделалось такое лицо, что Фэллон не на шутку перепугался – еще сильнее, чем тогда, когда узнал о жгучей ненависти Хейдена к драу.

– Логан? – Он осторожно тронул юношу за плечо.

Молодой Воитель дернулся как от удара. Потом губы Логана медленно растянулись в широкой улыбке, как-то не вязавшейся с его пустым взглядом.

– Думаю, меня вполне устроит первый дом. Лучше уж тут, чем в одной комнате с Хейденом. При одной мысли об этом хочется повеситься.

Все с облегчением засмеялись. Все – кроме Фэллона. Он вдруг почувствовал странное беспокойство, между лопатками будто зачесалось. Инстинкт, никогда не подводивший Фэллона, подсказывал, что в душе Логана кроется что-то темное и опасное. И тут его вдруг осенило. Вместо того чтобы топить свою боль в вине, как когда-то делал он сам, Логан, загнав ее поглубже, разыгрывал из себя шута. Это был его способ справиться с призраками прошлого.

Фэллон дал себе слово повнимательнее присмотреться к молодому Воителю. Он никогда не спрашивал, что случилось с его семьей. К чему? И так было понятно, что Логан ничего не расскажет. Но, может быть, Рамзи или Хейден что-то знают. Нужно будет расспросить их, подумал он. Фэллон решил, что поговорит с ними, как только вернется.

Пропустив Логана вперед, Лукан тронул брата за плечо и сделал ему выразительный знак глазами.

– Знаю, – угадав, о чем он думает, кивнул Фэллон. – Нужно за ним приглядывать.

К братьям подошел Гэлен. Проводив глазами удаляющегося Логана, он тяжело вздохнул. Лицо его было мрачным.

– У каждого из нас есть прошлое. Оно преследует нас, и тут уж ничего не поделаешь. Логану придется самому справиться с этим.

– Может, ты и прав, – пробормотал Фэллон. – Но мне бы хотелось, чтобы парень знал, что всегда может рассчитывать на нас.

Гэлен поднял на Фэллона глаза.

– А он и так это знает. Логан не пришел бы сюда, если бы не знал. И сейчас он хочет того же, что и мы все: сразиться с Дейрдре.

– Ну, на этот счет можешь не беспокоиться, – хохотнул Лукан. – Думаю, это его желание скоро исполнится!

– Угу, – кивнул Фэллон. – Дейрдре вряд ли откажется от мысли заполучить Ларину, – покосившись на девушку, буркнул он.