Первый виток спирали - Даниэль Вайс

— Ох…, — измученно прошептала Мари, — Пол-царства за коня…

Девушка явственно ощущала, как на нее, против ее воли, накатывает волна сильнейшей апатии, приносящей острое желание просто лечь и ничего не делать, даже не шевелиться и не думать ни о чем. Ведь, за последнее время, Мари настолько сильно устала, как морально, так и физически, что она уже просто окончательно выдохлась.

«А ведь я всегда боялась психушек, — подумала она, — Как будто предчувствовала, что я однажды сюда попаду…».

Ладно… Может быть, все не так уж и страшно? Может, она пока просто отдохнет несколько дней, оглядится здесь. А потом уже подумает обо всем случившемся конструктивно. И, может, к тому времени она уже успеет встретиться с Энни. Тогда она поговорит с ней и признается в том, что совершенно не понимает, что с ней происходит в последнее время. Мари, действительно, нужна была сейчас ее сестра. Нужна как воздух, как глоток оптимизма в беспросветном и душном туннеле бытия. И поэтому ей нужно было просто ее дождаться. Затаиться на время, зализать душевные раны и, хотя бы окончательно убедиться в том, что она, пока еще, в своем уме… Потому что даже это Мари не могла сейчас с полной уверенностью утверждать.

Поток ее размышлений внезапно прервал звук открывшейся двери.

«Энни?!» — мгновенно мелькнула вспышка надежды в ее голове.

Но нет… Это, конечно же, была не Энни. А всего лишь старшая медсестра, имя которой Мари так и не запомнила. Хотя, честно говоря, она и не пыталась. В компании с медсестрой, в палату вошел все тот же улыбчивый верзила-санитар, которого Мари уже видела сегодня, когда возвращалась из кабинета врача.

— Мисс Ровер, — с лучезарной улыбкой обратилась к ней медсестра, — Мы уже приготовили для вас место в палате общего отделения, поэтому можем пройти туда прямо сейчас!

Мари с готовностью ей кивнула, быстро натянув на свое лицо такую же точно идиотскую улыбку неземного счастья, в который раз напомнив себе, что она решила подыгрывать им во всем.

«А вот правда интересно, что они сами принимают, что у них всех вечно такие счастливые рожи? — со злостью подумала она про себя, — Или же они, действительно, считают, что широкоформатная, бестолковая улыбка должна, по какой-то причине, облегчить мне жизнь?»

Продолжая изображать из себя послушную девочку, Мари встала с кровати, надела свои тапочки и вышла вслед за медиками в коридор.

«Ждите меня, мои чокнутые подружки, я уже иду к вам! — ехидно съязвила она про себя, пытаясь не слишком уж сильно расстраиваться по поводу того, что ей теперь придется делить палату с какой-нибудь сумасшедшей девицей, — А вдруг она окажется хотя бы прикольной? — с призрачной надеждой подумала Мари, — И мне будет хоть кому рассказать свои радужные глюки про ангелов, людей-жуков, аммониты, черно-белый мир и прочие бредни… И, может, она мне тоже что-нибудь интересное взамен расскажет…».

Такова уж природа человека, что он всегда пытается найти в любой безнадежной ситуации хоть что-то хорошее. Хоть какую-то ниточку надежды на что-то светлое и позитивное. И Мари вовсе не была здесь исключением. К тому же, сейчас, когда она не знала, за что она могла бы ухватиться, чтобы окончательно не съехать с катушек, Мари была готова на все. На любой, пусть даже самый ничтожный лучик света в этом душном и безысходном тумане бытия.

* * *

Медики проводили Мари до ее новой палаты в общем отделении. И пока девушка шла с ними по коридору, другие пациентки клиники, которые бесцельно бродили по нему, начали с любопытством ее разглядывать. Кто-то из них даже выкрикивал что-то в ее адрес, но Мари их принципиально не слушала. Не все ли равно, что ей агрессивно кричат в спину какие-то чокнутые психи? Оптимистический настрой девушки начал стремительно падать. Ведь если ее в палате ожидает встреча с подобной им идиоткой, то тогда даже о простой надежде на то, чтобы побыть наедине со своими мыслями, придется позабыть.

— Мари, — окликнула девушку медсестра, распахивая дверь палаты и запуская ее внутрь, — Это твоя новая комната. А это твоя соседка. Ее зовут Джудит. И я очень надеюсь, что вы с ней поладите.

Мари лишь безразлично кивнула. На одной из двух кроватей, укрывшись чуть ли не с головой, лежала какая-то девица, уткнувшаяся лицом в скомканную подушку.

— Джудит, — окликнула ее медсестра, — Ты не хочешь поздороваться с Мари?!

Лежащее на кровати тело буркнуло в ответ что-то нечленораздельное, что лишь весьма отдаленно напоминало «Привет». Глядя на это, медсестра укоризненно покачала головой.

— Устраивайся пока, — повернулась женщина обратно к Мари, — А если что-то тебе будет нужно, то просто позови кого-нибудь из нас, — и, повернувшись уже к санитару, добавила, — Джош, присмотри пока за девочками с особой внимательностью, хорошо?

Верзила-санитар покивал в ответ и, повернувшись к Мари, попытался изобразить на своем лице некое подобие дружелюбия.

— Спасибо, — с напускной благодарностью улыбнулась девушка им обоим.

Медики еще раз все тщательно оглядели и, пронаблюдав за тем, как Мари послушно ложится на отведенную ей постель, наконец-то, ушли.

И, вот, вокруг девушки воцарилась долгожданная тишина. Хотя, вероятнее всего, это хрупкое спокойствие не сможет продлиться слишком уж долго. Ее новая комната, как, наверное, и все остальные палаты на свете, выглядела очень опрятно, но невероятно уныло. От нечего делать, Мари начала разглядывать беззвучно лежащую на соседней кровати девушку, в данный момент повернутую к ней спиной. Широкие плечи девицы позволяли предположить, что в своей обычной жизни, то есть до того, как попасть в клинику, она могла быть какой-нибудь спортсменкой. Например, пловчихой или кем-то в этом роде. Пряди ее рыжевато-каштановых полу-длинных волос, слегка непослушно завивающихся на кончиках, были живописно разбросаны по подушке.

«Вот интересно…, — подумала Мари, — А эта Джудит хотя бы немного вменяемая?».

И тут, неожиданно, ее соседка вдруг резко и поспешно села, развернувшись к ней лицом. Длинные пряди челки, при этом, рассыпались по ее бледному лбу темными перьями. И сердце Мари вдруг болезненно екнуло. Миловидное лицо девушки показалось ей неожиданно очень знакомым. Тем временем, скривив яркие губы в своей коронной, слегка презрительной усмешке, Джудит лишь коротко фыркнула ей:

— И только попробуй начать прикалываться надо мною, мышь!

Но Мари даже и не думала об этом вовсе. Наоборот, ее лицо вмиг расцвело счастливой улыбкой.

— Джу! — радостно воскликнула она, — Но как?!! Ты что здесь делаешь вообще?!

Сердце Мари бешено заколотилось в горле, к которому неожиданно подступил комок. Сейчас она действительно готова была расплакаться. Просто все это оказалось настолько неожиданным. Словно бы, и вправду, внезапный лучик надежды вдруг ярко зажегся прямо посреди удушающей атмосферы больничной унылости. Ведь это же Джу! И он здесь! Пришел сюда, к ней! И вот он сидит тут весь такой вредный и вполне реальный. А это значит, что она вовсе не сбрендила. И что, возможно, у нее все еще есть надежда разобраться как-то во всем. Совсем не беспокоясь, что это может выглядеть глупо, Мари вдруг болезненно ущипнула себя, чтобы окончательно убедиться в том, что она не спит.