Япония до буддизма. Острова, заселенные богами - Дж. Э. Киддер

В заключение хочу сказать несколько слов о каменных фигурках, либо специально предназначенных для гробниц, либо пришедших из добуддистских времен в эпоху буддизма. Такие изделия были обнаружены более чем в дюжине захоронений на острове Кюсю (в префектурах Фукуока, Кумамото и Оита), а самые известные находятся в захоронении Секидзинъяма («Гора каменных людей»). Среди этих фигурок есть изображения лошадей, дошедшие до наших дней в основном во фрагментарном виде, – так, у сохранившихся лучше других экземпляров утрачены ноги. Среди типичных предметов из камня – колчаны; если смотреть на них спереди, то сверху хорошо видна вставка в виде головы человека. Кроме этого, встречаются схематичные изображения человеческих фигур в доспехах с головой абстрактной формы. Средняя высота этих изображений – 91,5 сантиметра, в сечении они прямоугольные или цилиндрические.

В Кансае многие каменные скульптуры были перевезены из района храмов Асука к гробницам, а в отдельных случаях – в музеи. Вдоль передней части небольшого захоронения, расположенного около огромного могильного кургана императора Каймея, установили после двух переездов четыре каменные скульптуры странного вида – две мужские и две женские. Они настолько похожи на обезьян, что получили прозвище сарусеки (камни-обезьяны). Скульптуры женщин традиционно считаются изображениями божеств, покровительствующих рождению детей, и, хотя в данном случае они могут относиться к эпохе раннего буддизма, я включил их в обзор потому, что, с моей точки зрения, в них нашли отражение взгляды коренных жителей Японских островов, существовавшие до прихода буддизма. Конечно, грубоватость и приземленность манеры, в которой выполнены эти человекообразные существа, явно указывает на отсутствие в этом регионе сколько-нибудь значительного опыта работы по камню. С другой стороны, изящные и даже довольно изысканные изделия каменотесов с острова Кюсю свидетельствуют о наличии определенных достижений в области скульптуры, что опять же может быть объяснено близостью региона к уже существовавшему центру искусных мастеров.

Ранний синтоизм представлял собой комплекс неясных верований в многочисленных духов природы, особенно в обитавших в тенистых рощах, на горных вершинах, около воды, у камней необычного вида и фактически в любом уголке живописного пейзажа. Не стоит говорить, что воззрения людей и соответствующие им обряды претерпели определенные изменения, причем независимо от того, насколько важное значение они приобрели впоследствии: так, чувство страха, доминировавшее на протяжении всего периода неолита, в эпоху Яёй сменилось более спокойным и оптимистическим настроением, а символика, до этого времени бывшая у каждого своей, в условиях постепенного налаживания более тесных взаимоотношений между членами общины становилась общей для всей группы. К протоисторическому периоду все боги без исключения считались добрыми, они помогали императору и его подданным; в благодарность за милость им стали приносить жертвы и дары; кроме того, людям нравилось, что они выбирали себе такие зеленые и необычные места обитания. Религиозные обряды включали омовение и очищение с целью защиты от скверны, поэтому все манипуляции с «нечистыми» покойниками и погребальные ритуалы находились в ведении жрецов, предсказателей и других представителей этого рода занятий.

К этому времени в пантеоне богов прочно заняли место богиня Солнца и бог Луны. Культ богини Солнца Аматэрасу, возможно, возник в протоисторический период в семье императора, постепенно его приняли приближенные, а затем и все верные императору царства железного века. Это привело к неизбежному результату – к фактическому аннулированию договоренности между богами Идзумо и Ямато, согласно которой все вопросы религии, а со временем и вопросы политики, были отданы на откуп первым. Конечно, можно посчитать компенсацией то, что жителям Идзумо был поручен уход за могильными курганами – таким образом, религия все же осталась в их ведении. В любом случае политическую ценность знамени богини Солнца осознали очень рано, однако последней каплей – тем фактором, который привел к выделению синтоизма как самостоятельной религии, стала конкуренция со стороны буддизма. Он уже обладал к тому моменту развитой системой религиозных взглядов, которые угрожали поглотить примитивные и принимаемые не всем обществом концепции анимизма.

У японцев существовал обширный и лишенный четкой иерархии сонм богов, которые к тому же почти не были связаны между собой. Какие-либо философские построения можно было создавать, только изучив природу и значение каждого божества. Не вызывает сомнений то, что божествам не хватало ярких отличительных черт и поэтому было очень сложно писать их портреты, – даже после того, как буддисты в течение многих столетий создавали изображения своих святых, синтоисты делали это все еще крайне редко. Это указывает на то, что синтоистских богов, являвшихся по своей сути духами природы, было невозможно персонифицировать, придать им человеческий облик. Название религии – «синто», что в переводе означает «путь богов», – появилось всего лишь через несколько лет после зарождения буддизма, причем, вероятно, под влиянием китайского даосизма.

Такие ранние символы синтоизма, как меч, магатама и зеркало, уходят корнями в доисторическую эпоху. Другие – храмы и обряды – тоже имеют очень древнюю историю, скорее всего, значительно более давнюю, чем название самой религии. Так, прообразом тории – священных ворот у входа в каждый храм (а часто бывает более одних ворот) – была жердочка, на которой сидел петух, когда пел свою песню, призывая богиню Солнца выйти из пещеры; привязанная к тории веревка из соломы не позволила богине Солнца вернуться в пещеру; эротический танец, благодаря которому она выглянула наружу, по-прежнему исполняется. Ради сохранения первоначальной чистоты религии и ее оригинального (или протоисторического) характера с некоторыми своими более поздними «приобретениями» синтоизм расстался самым решительным образом.

Нет оснований полагать, что до того, как буддизм выдвинул идею о создании специального жилища для божества, храмы вообще не строились. По образцу жилых домов возводили напоминающие ящики сооружения, куда либо помещали символ либо оставляли сооружение пустым, считая его местом обитания божества. Поскольку у божества были многочисленные коллеги, каждое из которых отвечало за свою сферу деятельности, соответственно увеличивалось и количество таких сооружений в храмах или на территории храмовых комплексов. Так, величественный храм Идзумо традиционно считается примером места обитания богов, созданного по подобию жилища человека, ведь этот храм посвящен Окунинуси-но-Микото, «отцу» рыболовства, медицины и шелководства, который удалился на отдых в это принадлежащее ему место и где для него был построен дворец. Таким образом, самый ранний тип храмов – это традиционное жилище высшего сословия, возвышающееся над землей на платформе. С точки зрения планировки здания этот находящийся на северном побережье Тюгоку в префектуре Симана храм является самым старым из всех. В «Нихон Секи» храм описывается как большое здание, однако, даже несмотря на то что после ряда перестроек первоначальная площадь строения уменьшилась, оно по-прежнему имеет весьма впечатляющие размеры. Территория храмового комплекса достаточно вместительна – это вызвано необходимостью, поскольку она предназначена для собраний богов. Такие собрания с участием всех богов проходят каждый год в течение октября, а богов в синтоизме, согласно ранним переписям, насчитывалось восемь миллионов. Данное мероприятие проводится в соответствии с концепцией обновления и возрождения, одним из выражений которой является строительство новых зданий храмов по образцу старых в комплексе Исэ, осуществляемое каждые двадцать лет. Несмотря на то, что храм Идзумо приобрел некоторые типично китайские черты (балконы и прямоугольный дворик вокруг здания) и к тому же строители отказались от прежнего примитивного устройства крыши, его внутренняя архитектура не изменилась: в середине помещения установлен центральный столб, а вход находится сбоку от центра в торце сооружения. Такая организация помещения означает, что за перегородкой божество – хозяин храма так же надежно защищен от посторонних взоров как наверное были защищены в своих поднятых на столбах жилищах и люди эпохи Яёй. Из-за особого способа размещения опорных столбов, которые поддерживают коньковый брус, вход в здание смещен относительно центра; о таком расположении столбов мы можем судить по рисунку на бронзовом колокольчике эпохи Яёй и по конструкции храмов Исэ. Однако к протоисторическому периоду от таких опор отказались. Следовательно, можно сделать вывод о том, что храм Идзумо сделан в соответствии с архитектурными приемами, существовавшими в эпоху Яёй.