Танцующая с ветром - Ксения Анатольевна Вавилова

Пока второй любовно глядя на игры выбирал самую жуткую, первый приблизился ко мне, покачивая кочергой. Я заплакала.

- Ничего, сейчас мы тебя взбодрим. Пощекочем?

Кто-то стоящий за моей спиной перехватил прут, не позволив коснуться кожи. Ударив мучителя по локтю, согнул его руку и прижал к его горлу раскалённый метал. Тот закричал, падая на землю, а между мной и тюремщиками возник человек в темном одеянии.

- Я ведь говорил, что вернусь. – прорычал он, разводя руки в стороны, словно давая возможно рассмотреть себя по лучше – И что вы пожалеете, когда это случиться.

Схватка вышла короткая. Палач швырнул в него игры и схватился за щипцы. Ворон, напротив отступил к печи и зачерпнув совком углей бросил в противника. Сунув левую руку в рукавицу, он выхватил раскалённый прут и словно оса, принялся жалить палачей. Выбирая наиболее болезненные точки, он не спешил убивать их, нанося удары в глаза, рот, раздирая губы и выбивая зубы. Правую руку, покрывающуюся волдырями, он держал за спиной.

Когда его противники превратились в кучу стонущей от боли плоти, он бросил палку и неумело одной рукой стал расстёгивать ремни.

- Спасибо. – обронила я.

- После. Мы еще не выбрались. – бросил он, воюя с замком.

Едва одна рука освободилась, я самостоятельно освободила вторую и ноги. Он в это время, подняв молот, размозжил руки палачей. Крохотная комната наполнилась воем, от которого подкашивались ноги.

- Они заслужили. – бросив на меня взгляд, зло буркнул он.

- Не сомневаюсь. Идемте скорее.

Но пошли мы не к выходу, а назад к камерам. Сунув ключи мне в руки, он скомандовал:

- Открывайте.

Я знала, что в камерах есть люди, но не догадывалась как их много. В крохотных комнатушках людей набилось столько, что лечь не было физической возможности. Кто все эти люди? За что их держали в столь бесчеловечных условиях?

Названный Тенью Императора, вел нас темными коридорами, подняв фонарь высоко над головой. Обожжённую руку он держал на отлете, опасаясь случайно задеть ей стену или другого заключенного.

Воздух переменился. Я почувствовала это кожей. Прохлада осудила пылающие ожоги, и я едва не бросилась вперёд.

- Подожди. – шепнул он, загораживая путь.

Остановившись, он приложил ладони к лицу и попытался изобразить какой-то звук, но обожжённую руку не выходило сложить правильно. Он выругался сквозь зубы.

- Какой звук нужен? – тронув его плечо, спросила я.

- Сова.

Сложив руки, я не громко ухнула:

- Воу-ву-у!

- Нет. Больше у.

- Ву-у-у-у.

С другого конца раздался вскрик незнакомой мне птицы.

- Все, можно идти? – нервно переступая с ноги на ногу, спросил один из заключенных.

- Подождите. Это проверка. Если выйдем слишком рано, они нас расстреляют.

Во второй раз он справился одной рукой и нам ответила сова. После этого Ворон провел пленников дальше. Была глубокая ночь, но поле подземелья, свет лун показался ласковее солнца.

На берегу стояли вооруженные ружьями люди и несколько лодок.

- Они отвезут вас на корабль, а тот в Мандагар. – произнес он, устало опускаясь на камни.

- В руки Тайной канцелярии? – отшатнулся один из пленников.

- Нет. Это корабль Кондомы. – сев, он потер лицо здоровой рукой, размазав кровь – Если попросите, они вас и на ту сторону материка отвезут. Скажите спасибо мистеру Гаперу.

Высокий мужчина, с обезображенным лицом кивнул и смело шагнул к лодкам. Ему дали одеяло и бурдюк с водой. За ним потянулись остальные, не смелыми шагами, ведомые одной лишь надеждой, что спасший их человек не солгал.

- А вы что стоите? – спросил он, не громко.

Вздрогнув, я опустила взгляд. Мужчина сидел на камнях, словно просящий милостыню, вытянув обожжённую руку. Из-под волос на лицо стекала струйка темной крови, почти засохшая. Вся одежда в грязи и крови, местами в пропалинах и порезах.

- Кто-нибудь придет помочь вам?

Он удивленно поднял брови, словно не до конца понимая, о чем я говорю.

- Упускаете шанс покинуть проклятый остров.

Моряки погрузились на лодки и на берегу никого не осталось. Они вопросительно посмотрели на Ворона.

- Вам нужна помощь. Позволите мне остаться и помочь?

Несколько секунд он смотрел мне в глаза, борясь с собой, потом поднялся и махнул морякам.

-Отправляйтесь.

- Удачи, Эрис. – махнули ему в ответ.

Мы остались одни.

27 – Казэ

В след за Широ, мы покинули остров Со и на небольшом торговом судне пересекли Круглое море. Правда, я этого плавания почти не помнила, потому что все пять дней пыталась отдать Луне душу.

Холодная камера и отсутствие еды дали о себе знать. Провести несколько часов на берегу обдуваемого всеми ветрами моря, тоже оказалось плохой идеей. Ворон еще пытался поговорить со мной, что-то спрашивал, но тело уже повышало температуру и кипящий в собственном соку мозг, внятных ответов выдать не смог.

Последующие события запечатлелись в памяти смазанными вспышками.

Я лежу в трюме среди тюков и бочек, чувствуя, как меня морозит, не смотря на несколько одеял. Тело трясет и от слабости я с трудом дотягиваюсь до еды оставленной рядом. Глотать больно, плачу, но пытаюсь запихать в себя хотя бы что-то.

Вновь приходил Ворон. Что-то спрашивал. Смотрел грозно. А когда, приподняв за плечи попытаясь добиться ответов, меня стошнило на него.

Резкая смена обстановки. Я не на долго пришла в себя, от ощущения полета. Мимо скользили какие-то люди, вспышки света, болью отдающиеся в голове и под веками. Морской бриз коснулся разгоряченной кожи и стало чуть легче.

Теперь я лежала на мягком, закутанная в одеяла, но меня все равно трясло. Было холодно и одновременно тело жутко потело. Мышцы ломило. Принесли питье. Все еще больно глотать и не получается сделать ни единого глотка.

Нет сил даже расстроиться по этому поводу. Закрываю глаза и окунаюсь в спасительную темноту.

Не знаю какой это был день, но вынырнув из забытья я обнаружила себя в кровати. В трюме я лежала на мешке с соломой, а тут целая кровать. Я умерла и попала на суд к Луне не иначе.

- Она нас всех заразит. – мелькнуло за ширмой синее одеяние.

Придерживая у лица платок, он недоверчиво покосился в мой угол, и я поспешно закрыла глаза.

- Скажи спасибо Широ. – отозвался принц в фиолетовом – Помню он выпытывал, не знаю ли я, кто