Бунтари на передержке - Михаил Шахназаров

Мне трудно судить о ценности культурной составляющей данного мероприятия по той причине, что слушаю музыку других направлений. Но можно с уверенностью сказать, что для Юрмалы эта волна стала не только новой, но и во многом спасительной. Благодаря конкурсу в городок потянулись отдыхающие из России, а вместе с ними и инвестиции.

За годы независимости Юрмала успела соскучиться по щедрым дельцам, красивым искательницам курортных приключений, известным артистам, да и вообще по новым лицам. Вновь ожила пешеходная улица Йомас, стало больше крепких и загорелых тел на пляжах, рестораны не успевали справляться с наплывом клиентов. Но главное — ожил рынок недвижимости. На месте обгоревших деревянных остовов появились частные и многоквартирные дома, охотно раскупаемые россиянами.

Естественно, понравилось это не всем. А для национально озабоченных латвийских политиков такое развитие событий является чуть ли не катастрофой. Русские идут! Вернее не идут, а едут. И едут на Bentley, Ferrari и Lamborghini.

Нужно ли привыкшему к безудержным страданиям народу Латвии видеть эту роскошь? Не смогли вернуться на танках, так решили вернуться с издевкой? Зачем дразнить народ небогатой, но счастливой страны? Такие мысли изрекались вслух, и только человек недалекий не слышал в них ноток зависти.

Правда, трезвые умы, не травмированные идеями вечной борьбы, были в который раз не согласны с тезисами противников проведения конкурса, аргументированно доказывая, что «Новая волна» — и отличная реклама городу, и немалые налоговые поступления в бюджет.

Разговорам на тему, «будет в этом году «Волна» или не будет», положил конец глава латвийского МИДа Эдгаре Ринкевич. Начав игру в «черные списки» для российских артистов, гей-филолог остановиться не смог. Глупо было предполагать, что на такое поведение не отреагирует президент конкурса Игорь Крутой. У него попросту лопнуло терпение, и он принял решение о переезде.

Безусловно, перенос «Волны» в другой город станет болезненным для обеих сторон. Но Юрмала пострадает больше, рискуя вновь стать приморским захолустьем. Ведь примеру Игоря Крутого могут последовать устроители «Голосящего Кивина», «Юрмалины», других ежегодных мероприятий.

Последовала и реакция со стороны деловых кругов Юрмалы. В первый день зимы представители юрмальского бизнеса направили главе латвийского МИДа письмо, в котором призвали извиниться перед Игорем Крутым за агрессивные высказывания в его адрес. Такой шаг объясним, если учитывать тот факт, что 95 % годового дохода юрмальские гостиницы получают именно летом, размещая участников и гостей вышеупомянутых конкурсов и фестивалей.

Но Эдгаре Ринкевич вряд ли отреагирует. Сейчас его мысли заняты другим. В 2015 году Латвии выпала огромная честь — полгода председательствовать в Евросоюзе. Вместе с этой почетной обязанностью стране доверили провести всеевропейский парад гомосексуалистов и лесбиянок.

К столь знаменательному событию готовится вся республика. Правда, все готовятся по-разному. Те, кому дорого будущее собственных детей, пытаются протестовать, а смотрящие с надеждой на своего идейного вдохновителя Эдгарса Ринкевича гомосексуалисты и лесбиянки уже готовы пуститься в пляс и слиться в поцелуях, чтобы поставить еще одну жирную кляксу в истории современной Латвии. Ведь Ригу и окрестности ожидает настоящее голубое цунами. В столицу прибалтийской республики хлынут толпы радужных со всей Европы. Для кого-то праздник, а для кого-то горе и позор.

А еще горе и позор — это когда праздник у людей отбирают озлобленные люди, гордость которых заключается не в профессионализме, а в тиражировании своих сексуальных предпочтений.

Позавчера принимал участие в съёмках информационной передачи одного из федеральных телевизионных каналов. Наряду с непосредственными участниками эфира в студии присутствовали и зрители — студенты факультетов журналистики московских вузов. Когда речь зашла о чёрной комедии Алексея Красовского «Праздник», посвящённой блокадному Ленинграду, предложил молодым людям присоединиться к дискуссии. Тут же откликнулась высокая, стройная девушка, которая, поправив очки, задала вопрос, погрузивший студию в молчание.

— Скажите, а не слишком ли мы демонизируем немецких солдат? — спросила она.

Решил ответить вопросом на вопрос и поинтересовался, доводилось ли ей читать про концентрационные лагеря: Заксенхаузен, Освенцим, Саласпилс, Треблинка. Прозвучало тихое «нет». Тогда я задал следующий вопрос:

— На руках рыдающей матери младенец. У виска младенца пистолет немецкого солдата, который через мгновение убьёт ребёнка. Кто, по-вашему, этот солдат?

В глазах студентки читались и ужас, и неверие. Когда вопрос прозвучал во второй раз, девушка еле заметно мотнула головой. Дескать, нет, ну не может такого быть. Так и не ответив на вопрос, она молча присела на место.

Все тут же вспомнили новоуренгойского мальчика Колю, вещавшего с трибуны бундестага, посетовали на прорехи в образовании и воспитании молодёжи. А уже на следующий день новостные ленты, теле- и радиоэфиры разорвала новость о трагедии в Керчи. 18-летний юноша Владислав Росляков устроил кошмарную бойню в политехническом колледже, заставив вспоминать уже не новоуренгойского Колю, а Эрика Харриса, Дилана Клиболда и Андерса Брейвика.

Первые двое устроили бойню в американской школе «Колумбайн», Брейвик хладнокровно убивал детей на острове Утойя. И Керченский расстрел очень и очень похож на кошмар «Колумбайна». Там тоже были бомбы, помповое ружьё, расстрел учеников и самоубийство двух молодых парней, которых вовремя не остановили. А могли. Про экстремистские увлечения Харриса и Клиболда прекрасно знали в полиции, юноши имели и нелады с законом.

Ни в коем случае не ставлю перед собой цель уйти в морализаторство, но поколение ребят, считающее нас реликтовыми ископаемыми, — это не просто сложное поколение, это поколение-ребус.

И когда вовремя не удаётся подобрать ключ к одному из этих ребусов, он не остаётся неразгаданным, он детонирует. Ну посудите сами. Рос себе хороший, но чересчур замкнутый парень Слава Росляков. Мало ли их сейчас, замкнутых и живущих в самими же сплетённом коконе. Да полно! Играл Росляков в компьютерные игры, слушал в меру тяжёлую музыку и ничем таким особенным не отличался. Но это на улице и в колледже. А дома?

Никогда в жизни не поверю, что 18-летний юнец, не прошедший спецподготовку, не знакомый с основами конспирации, смог незаметно для всех (а в особенности для родных) изготовить самодельное взрывное устройство, обзавестись недешёвым карабином и внушительным боезапасом к нему. Такое может произойти только в одном случае: когда ты всем безразличен, а твои странности никто не хочет замечать.

После расстрела в «Колумбайне» Америка вздрогнула и от растерянности начала винить в трагедии тяжёлую музыку, компьютерные игры и закон об оружии, который, к слову, оружейное лобби изменить так и не дало. Но ведь сотни миллионов людей слушают рок, рубятся в стрелялки — и у них не возникает желания выйти на улицу и палить во всё живое. Безусловно, среда оказывает влияние на психику молодёжи, но так же прекрасно влияет на молодёжь и контроль со стороны взрослых.