Опасный мужчина - Розмари Роджерс

Должно быть, девушки издали какой-то звук, хотя Тори считала, что они движутся по переулку совершенно бесшумно. Один из мужчин повернулся, когда они еще находились в нескольких ярдах от него, и Тори увидела сверкнувшие глаза.

— Уже пора. — Более высокая тень отошла от второй, направилась к девушкам. — Вы опоздали.

Удивленная Тори нахмурилась. Голос был низким, хриплым, слегка знакомым, совсем не таким, как у Дейва Брока. Лейтенант никогда не говорил с ней так… сурово, словно сердился на нее. Но конечно, обстоятельства были необычными, нервы Тори натянулись, ее голос тоже звучал как хриплый шепот:

— Мы не виноваты. Увести лошадей из конюшни оказалось сложнее, чем я предполагала. И мы опоздали только на час.

Тори не услышала ответа; лейтенант в тишине протянул руку к поводьям ее кобылы, а его товарищ — мексиканец в широком сомбреро и темной накидке — сделал то же самое с лошадью Колетт. Они молча повели животных в переулок. Тори последовала за ними, она практически тащила за собой Колетт, бормотавшую что-то себе под нос по-французски.

Внезапно Тори охватило волнение. Возможно, у нее просто разыгрались нервы, которые были натянуты до предела, однако девушка чувствовала, что тут что-то не так. Ей казалось, что лейтенант стал более высоким и стройным. Конечно, по правде говоря, она никогда не присматривалась к нему внимательно. Однако нечто не поддававшееся определению рождало у Тори сомнения. Возможно, все дело в бесшумной походке хищника, вызывавшей ассоциации с крадущейся во мраке ловкой и грозной пантерой. Почему-то Тори никогда не связывала Дейва в своем сознании с опасностью, хоть он и упоминал о своем участии в недавней мексиканской войне. Она представляла его служащим при штабе какого-нибудь генерала, а не сражающимся в окопах. Могла ли напряженная ситуация пробудить в нем животный инстинкт?

Она представила мягкое ангельское лицо Дейва и отрицательно ответила на свой вопрос.

Когда лейтенант остановился у угла строения и поднял руку, останавливая их, Тори стиснула челюсти и шагнула к нему, решив избавиться от сомнений или узнать правду, в чем бы она ни заключалась. Она посмотрела на него, но лицо мужчины было скрыто ночным полумраком и полями шляпы. Нет, Дейв Брок не был таким высоким — его рост лишь на несколько дюймов превышал рост Тори; он был более полным, от него не исходила затаенная угроза.

Она незаметно сунула руку под накидку, положила пальцы на рукоятку револьвера, который торчал из-за пояса. Тяжелое оружие действовало успокаивающе.

— Покажите мне ваше лицо, лейтенант Брок, — выдавила из себя испуганная Тори.

В полумраке раздался тихий, пугающе знакомый смех. Вышедший из-за туч месяц осветил своими тусклыми лучами переулок, на стенах появились длинные тени, фигуры мужчин стали более четкими. Тори встала на цыпочки, попыталась схватить шляпу незнакомца, но он вовремя сжал ее руку.

Стальные пальцы сомкнулись на ее запястье, потом мужчина отпустил Тори.

— Расслабься, крошка. Какая разница, кто доставит тебя в Сан-Франциско?

Колетт замерла за спиной Тори, потом ахнула и негромко вскрикнула:

— Это Кинкейд!

— Оui, ma cherie[36].

У Тори округлились глаза. Она должна была узнать этот насмешливый протяжный говор с первых слов!

— Ты? Мне следовало догадаться! Но как ты здесь оказался? — Тори быстро перевела взгляд с Кинкейда на стоящую в тени служанку и заметила на лице Колетт радость. Неужели ее предали?

Она отступила на шаг, стиснула пальцами рукоятку револьвера и вытащила его. Ствол слегка дрожал, поблескивая в тусклом свете. Она положила вторую руку поверх первой, чтобы держать оружие крепче.

— Стой на месте, — сказала девушка, когда Кинкейд тихо выругался и шагнул к ней, — не то я выстрелю. Клянусь Богом, я это сделаю!

— Глупышка. Выстрел привлечет сюда солдат. А это не входит в твои планы. Или я ошибаюсь? Я думал, ты хочешь попасть в Сан-Франциско.

— Откуда это тебе известно? — Ее пальцы сжались еще сильнее, однако тяжелый револьвер несколько сдвинулся в сторону. Откинув голову назад и сбросив накидку, девушка выровняла оружие и направила его точно в широкую грудь Ника Кинкейда.

— Это уже не важно, — раздраженно произнес Ник, не двигаясь. Он стоял неподвижно и настороженно, не отводя взгляда от револьвера.

Лунный свет проходил сквозь решетку железного балкона, расположенного на втором этаже гостиницы, и оставлял полосы на фигуре Кинкейда. Тори рассеянно подумала, что он похож на изображение сатаны, которое она однажды видела в музее. Холодный, красивый, порочный соблазнитель женщин, воплощение зла, приманка, влекущая навстречу гибели.

Она проглотила слюну и бросила взгляд на охваченную паникой Колетт, которая стояла чуть в стороне.

— Она тебе сказала? — Револьвер слегка повернулся в сторону Колетт, и Тори проигнорировала произнесенный по-французски гневный протест служанки, стараясь сосредоточить внимание на более серьезной угрозе. — Очевидно, вы встречались прежде. Меня предала моя служанка?

— С чего ты взяла, что тебя предали? — небрежно спросил Ник, пожав плечами. — Возможно, ты думаешь, что больше не нужна мне, но я могу доставить тебя в нужное место быстрее и надежнее, чем Брок.

— Где он? Что ты с ним сделал? Господи! — В ее голове внезапно промелькнула страшная мысль. — Ты убил его?

Кинкейд посмотрел на нее, и она увидела, что он не побрился. Темная щетина делала его похожим на пирата. Для более полного сходства недоставало лишь абордажной сабли. Однако в костюме из оленьей кожи с патронташем на поясе он имел не менее грозный вид. Господи, он выглядел как отъявленный разбойник. В глазах Ника сверкала ярость, его лицо было жестким, безжалостным.

— Уверяю тебя, когда мы расстались с твоим галантным лейтенантом, он пребывал в полном здравии, хотя его свобода была несколько ограничена.

Кажется, в этом тягучем говоре звучала насмешка. Она присмотрелась к Нику, пытаясь решить, искренне ли он говорит. Внезапно звуки шагов нарушили воцарившуюся тишину; Колетт ахнула.

Мексиканец — Тори забыла о нем от растерянности, обнаружив, что ее ждет не Дейв Брок, а Ник Кинкейд, — обошел девушку сбоку; стремительно и бесшумно, точно атакующая свою жертву змея, он ударил ее по запястьям и выбил револьвер.

— О, извините, сеньорита, — произнес он на ухо Тори, остановив ее, когда она попыталась подобрать оружие с земли; пока он держал девушку своей мускулистой рукой за талию, Кинкейд шагнул вперед и плавным движением поднял револьвер. — Я не сделал вам больно? — спросил мексиканец.

— Нет! — Она вырвалась, бросив на него через плечо возмущенный взгляд и откинув назад спутавшиеся волосы, чтобы лучше видеть. Потом Тори повернулась к Кинкейду, с вызовом подняв подбородок. — Что ты намерен с нами сделать?