Игра теней - Наталья Рощина

В эту ночь Ирина Леонидовна все-таки долго не спала: сначала смотрела новогоднюю программу. Надев новое платье, купленное по случаю, красиво уложив волосы и сделав легкий макияж, она время от времени выходила на кухню покурить и обязательно смотрела на себя в зеркало, висевшее в коридоре. Она все еще нравилась самой себе. Ирина Леонидовна знала, как важно для женщины не иметь к себе особенных претензий, с радостью смотреть на свое отражение. У такой женщины и походка, и взгляд другие – в них уверенность и нет отрешенности, безразличия. Однако уже длительный промежуток времени ее красота оставалась незамеченной представителями противоположного пола. Она ведь старалась быть привлекательной и для них, а личная жизнь не складывалась.

Какое-то время такое положение вещей не устраивало Ирину Леонидовну. Она всегда думала, что одиночество – не самый лучший способ времяпрепровождения. К тому же она привыкла к вниманию мужчин, хотя и не бросалась в крайность. Поэтому без сожаления отвергла ухаживания двух-трех откровенных ловеласов. Они напоминали ей толстых котов с изрядно потрепанным видом. Может быть, были времена, когда они считались женихами хоть куда, но к моменту знакомства с Ириной поизносились. В их поведении она видела штампы, рассчитанные на совершенную дурочку. Себя к таковым она никогда не причисляла и потому резко отбивала охоту продолжать знакомство.

На работе мужской контингент не менялся много лет. Женатые мужчины вообще ее не интересовали, поскольку Ирина Леонидовна считала высшей степенью безнравственности разрушать чужую семью. Может, из-за того, что сама оказалась на месте брошенной жены. Как бы там ни было, наступил момент, когда она решила, что теперь ее личная жизнь должна быть связана с заботами о Даше, о внуках, которых она ждала с нетерпением. Неожиданный разлад в семье дочери огорчил ее гораздо больше, чем она показывала. Она прекрасно понимала, каково это – пережить разрыв с любимым человеком. А в том, что Даша любит Дубровина, сомневаться не приходилось. Он – любовь всей ее жизни. Как же долго они шли к своему счастью и так быстро растеряли его, разменяли на обиды, ссоры, недоразумения.

В этот поздний вечер Ирина Леонидовна пыталась направить свои мысли только на позитивное: она думала о том, что все будет хорошо и у Даши, и у нее. Все сложится замечательно, нужно только немного мудрости, терпения и не давать горечи оседать в душе. Нельзя опускать руки. И как ни предопределен путь, все-таки не стоит безвольно покоряться ударам судьбы. Это может быть проверкой, через которую откроется путь к счастью.

Ирина Леонидовна поглядывала на часы, удивляясь тому, что ее еще не сморил сон, как это бывало в последнее время. Она не относилась к полуночникам: рано ложилась спать, рано просыпалась. Но сегодня был особенный вечер. Переодевшись в любимую пижаму, Ирина Леонидовна решила снять косметику, но потом передумала, оставила макияж, расстелила постель и, поставив поднос с шампанским и конфетами прямо на одеяло, забралась под него. Она позволила себе сегодня расслабиться, позабыв о диете, желании сбросить лишние килограммы. Ирина Леонидовна выбирала из большой горсти конфет любимые и улыбалась, прислушиваясь к тому, как шелестит в руках фантик. Одна за другой конфеты исчезали с подноса, а бутылка с шампанским пустела. А потом, после поздравления президента, за окном началось что-то невообразимое: кажется, все сочли своим долгом выйти на улицу, запускать шипящие ракетницы, кричать. Ирина Леонидовна поднялась с постели, выключила свет и подошла к окну. Со всех сторон небо озаряли салюты – многочисленные маленькие кафе изощрялись друг перед другом. Красно-зеленые, желто-оранжевые холодные цветы распускались на темном небе и гасли, оставляя едва заметный след. И вслед за угасшими вверх устремлялись новые. Шум стоял невообразимый. Ирина Леонидовна нашла в темноте поднос и взяла бокал с шампанским. Она вернулась на свой наблюдательный пост, отпивая любимый напиток маленькими глотками.

В голове уже хозяйничал легкий дурман от выпитого, но хмель этот был Ирине Леонидовне приятен. Она улыбалась, наблюдая картину за окном, и в какой-то момент заразилась этой суетливой, шумной атмосферой всеобщего веселья. Она даже собралась очень быстро одеться, а она умела это делать, и присоединиться к тем, кто был сейчас на улице. Ирина Леонидовна вдруг почувствовала себя молодой, энергичной, словно сбросила лет двадцать. Но пока это желание созрело, народ за окном немного успокоился. Кое-где все еще раздавались нестройные голоса празднующих, но в основном страсти улеглись – Ирина Леонидовна тоже поостыла. Она залпом допила шампанское и снова устроилась под теплым одеялом. Переключая канал за каналом, она так и не нашла, на чем остановиться: музыкальные программы изощрялись количеством приглашенных звезд. Все их песни давно приелись за год, шутки ведущих казались Ирине Леонидовне не настолько смешными, чтобы ради них не спать в столь поздний час. Она поставила поднос с пустой бутылкой от шампанского на журнальный столик и выключила телевизор. В темноте то и дело по потолку мчались лучи света от фар проезжавших автомобилей. Глядя на них, она ни о чем не думала. Просто лежала, уставившись в знакомый, давно нуждающийся в новых обоях потолок. Она без труда нашла несколько изначальных дефектов. Усмехнувшись, вспомнила, как сама делала в квартире ремонт, и соседка вдруг предложила помощь в обработке потолка.

– Я все понимаю, мы вроде как не чужие. Одной ведь тебе не справиться, так что не отказывайся, – седовласая старушка оказалась очень бойкой, энергичной и действительно ощутимо помогла. Ирина Леонидовна мало общалась с соседкой и тогда подумала, что столько лет прожили рядом, бок о бок, просто здоровались на ходу, а только почти через двадцать лет начали разбираться, кто есть кто.

– Спасибо вам, – от души благодарила она соседку.

– Да что там, – добродушно отмахивалась та. – Все мы не молодеем, силенок не прибавляется. Вижу я, женщина ты порядочная, работящая. Одна все да одна – дети, как голубки: выпорхнули из гнезда, а родителям жизнь без них пустой кажется. Правильно говорю?

– Точно, все правильно.

– Вот и у меня трое. Сыновья. Растила как могла. Мужа рано схоронила, все для них. Где они теперь, соколики мои? Звонят, иногда на день рождения приезжают. Деньги шлют – понимают, что на пенсию нашу не протянуть. Да только лучше бы были они поближе, чтобы могла я чаще видеть деток своих.

– Что, далеко разлетелись?

– Один – в Америке, другой – на нефтяной вышке в холодном океане, а третий, хоть и в столице, вроде недалеко, а что за тридевять земель, – горько вздохнула старушка. – Твоя-то красавица, вижу, не забывает тебя. И все с мужем приезжает. Дружные, видать?

– Очень, – скрестив за спиной пальцы, ответила Ирина Леонидовна… В то время она еще не знала, что у Даши со Стасом полно проблем.

Ей стало интересно: разберется ли в своих претензиях друг к другу это «дружное» семейство сегодняшней ночью? Наверняка им тоже будет не до телевизора, не до «Голубого огонька». Устроившись поудобнее, Ирина Леонидовна закрыла глаза, пожелала себе спокойной ночи, приятных снов. Она делала это с тех самых пор, как от нее ушел отец Даши. Тогда ее стали одолевать ночные кошмары, и, кстати, эта же соседка, только выглядевшая в ту пору помоложе, посоветовала желать себе самой всего самого приятного на ночь.