Уик-энд с мистером Дарси - Виктория Коннелли

– Мы с тобой тоже только позавчера познакомились, – возразила она.

Он улыбнулся и, подойдя к Кэтрин, обнял ее и притянул к себе.

– Именно так.

– Ты же знаешь, все может происходить очень быстро, – сказала она.

– Знаю, можешь не говорить.

– Наверное, все дело в этом доме. Может, он заколдованный? Все, кто сюда приезжает, влюбляются.

– Пока что не заметил страстного воздыхателя у миссис Сомс.

– Может быть, дворецкий Хиггинс на нее польстится, – усмехнулась Кэтрин.

Уорвик рассмеялся, и тут его внимание привлекла одна вещь. На столике у кровати Кэтрин он заметил «Гордую леди Фентон». Не успев подумать, что делает, он подошел и взял книгу.

– Ты разве это читал? – спросила Кэтрин.

– Да.

В конце концов, он ее действительно читал.

Он полистал книгу, нашел закладку с портретом мистера Дарси.

– Ой! Это не для мужских глаз, – бросила Кэтрин.

– Только не говори, что купила ее для подруги, – улыбнулся он, видя смущение Кэтрин. – Если бы выпустили закладки с Элизабет Беннет, я бы тоже такую купил.

– Обожаю эту книгу, – сказала она, забирая у Уорвика «Леди Фентон» и открывая ее где-то на середине. – Особенно эту сцену в разрушенном замке. Это просто замечательно.

Она протянула книгу Уорвику, и он бегло прочел знакомые строки. Он помнил даже день, когда сочинил их. Насчет самой сцены его тогда терзали некоторые сомнения. Может быть, это отдает готическим романом? Вдруг критики сочтут, что он слишком играет на публику? Но нет. Тэнси, самый строгий редактор в Лондоне, просто влюбилась в книгу, и читатели Лорны тоже. Он знал это, потому что письма приходили мешками. И вот его дорогая, любимая Кэтрин говорит, что обожает этот эпизод. Это уже слишком. Уорвик знал, что следует держать себя в руках, но писательская натура взяла свое – он жаждал услышать новые похвалы.

– А что именно тебе здесь нравится?

Кэтрин снова взяла книгу:

– На самом деле все. Атмосфера, которую создает Лорна Уорвик, – зловещая и в то же время эротическая. Обожаю живописные детали, например когда пальцы Изабеллы скользят по каменным стенам и горгульи в свете луны кажутся ожившими.

Уорвик улыбнулся.

– Тебе тоже понравилось? – спросила она.

– О да. Очень понравилось. Думаю, сцена вполне удалась.

– Очень рада. То есть я хочу сказать… я знаю, что ты поклонник Джейн Остин, но всегда приятно слышать, когда мужчина хвалит произведение женщины. Такое редко случается. Когда речь идет о книгах, люди всегда выказывают столько высокомерия!

Уорвик кивнул. Зря он заговорил о книге. Ему снова стало не по себе. Он чувствовал себя лжецом, негодяем и дураком. Но он писатель, а писатели любят лестные отзывы. И вот сейчас перед ним его пылкая поклонница, и он не смог сдержаться, напросился на похвалу. Разве это так плохо?

– А какие еще эпизоды тебе понравились? – спросил он, стараясь говорить как можно более небрежно.

Кэтрин подняла глаза к замечательному лепному потолку.

– Мне нравится момент, когда Изабелла ссорится с сэром Джоном. Она просто великолепна в этой сцене. Напоминает мне Элизабет во время первого объяснения с Дарси.

Уорвик невольно улыбнулся:

– Понимаю, о чем ты.

– И сцена охоты на волков – просто здорово! И концовка, разумеется. Обожаю всю книгу, от начала до конца. Это мой любимый роман Лорны Уорвик, в нем нет ни одного неудачного предложения.

Уорвик просто раздувался от гордости. Как замечательно слышать такие слова! Разумеется, она упоминала о своей любимой книге в последнем письме к «Лорне», но услышать лесть из уст поклонницы – это нечто совершенно новое.

В голову ему пришла новая мысль. Признается ли Кэтрин в существовании переписки? Если он ее слегка подтолкнет, может быть, она расскажет ему о письмах к Лорне Уорвик?

– Жаль, что Лорна Уорвик не знает, как сильно ты любишь ее книги, – начал он, пристально наблюдая за Кэтрин.

– О, я уверена, что она получает от фанатов горы писем.

– Может быть, – сказал Уорвик, поглаживая подбородок. – Однако писатели немного не то, что поп-звезды. Они ведут уединенную, скромную жизнь. Например, Лорна Уорвик никогда не посещает публичных мероприятий, ты об этом знаешь?

– Да, кажется, именно так.

– И уверен, что ее почтовый ящик пустует, – продолжал Уорвик. – Наверняка она была бы страшно рада, получив письмо от поклонницы вроде тебя. – Он заметил легкую улыбку на губах Кэтрин.

– Что?

– Да нет, ничего, – сказала она, изо всех сил стараясь скрыть эту улыбку.

– Ну, скажи, – настаивал он.

– Мне нечего сказать.

– Ты уверена? – переспросил он, все еще надеясь, что она поделится своим секретом.

– Ну, может быть, и расскажу, но ты должен пообещать, что дальше тебя это не пойдет.

– Разумеется! – воскликнул он. – Обещаю.

– Я написала восторженное письмо Лорне Уорвик.

– Неужели? – ответил он, сам поражаясь правдивости своей интонации.

Кэтрин кивнула:

– Ничего не смогла с собой поделать. Ужасно хотелось с ней пообщаться, дать о себе знать. Это очень глупо?

– Да что ты, нет, конечно! – воскликнул Уорвик, пожалуй с несколько излишней горячностью.

– Дело в том, что… понимаешь… я же не могу написать Джейн Остин. А романы Лорны тоже доставляют мне огромное удовольствие. Они, так сказать, за душу берут, как всякая хорошая книга. И мне так хотелось рассказать ей об этом.

– Она тебе ответила?

– Ответила! – улыбнулась Кэтрин.

– Правда? И что она написала?

Кэтрин как-то странно посмотрела на Уорвика:

– Мне кажется, это касается только меня и ее.

– Да брось ты, почему бы не рассказать?

– Нет, и не проси.

Уорвик подошел ближе и положил руки ей на бедра.

– Так ты меня не переубедишь, – возразила она.

– Нет? – ответил он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. – А вот так?

Но на самом деле ему было все равно, ответит она или нет. Он все равно победил.

Это была самая долгая ночь в жизни Робин. Бо́льшую ее часть она просидела на широком подоконнике, глядя на лужайку. Луна светила откуда-то из-за кедра, и он отбрасывал на траву причудливую тень; в красоте этой картины было что-то зловещее.

Когда Робин поняла, что все равно не сможет заснуть, она не стала включать свет. Полумрак и серебристые лучи, проникавшие в окно, соответствовали ее настроению, однако неожиданно ее посетила одна мысль. Робин подошла к кровати и включила лампу. Небольшой кружок света, казалось, согрел комнату. Она взяла с тумбочки синюю коробочку. Добравшись до своей спальни, Робин сразу сняла кольцо и сейчас, увидев его снова, стала разглядывать три небольших, но прекрасных бриллианта. Выбор Джейса ее удивил: кольцо действительно было очень красивое, и Робин не ожидала, что Джейс может проявить такой вкус. Конечно, ей никогда и в голову не приходило размышлять о том, какое кольцо выберет Джейс, чтобы подарить ей на помолвку. Но что теперь делать с этим кольцом и – что еще важнее – как жить дальше, если она его примет?