Магистраль Вечности - Клиффорд Саймак

– Печать величия, дорогуша. Какая же еще может быть отметина? Эдакий здоровяк, ищущий великих приключений.

Том нагнулся, поднял мешок и сердитым жестом перебросил его через плечо.

– Ладно, посмеялась, и будет, – сказал он. – Я пошел.

Она положила руку ему на плечо:

– Не спеши, мой хвастунишка. Ты разговариваешь с Мэг, ведьмой с холма. Я могу тебе помочь, если захочу. А я, наверное, захочу, потому что ты симпатяга и сердце у тебя доброе. Я чую, что тебе нужно помочь, и надеюсь, что ты не такой уж гордец и в случае чего попросишь о помощи. Хотя молодежь всегда страдает гордыней. Может, мои способности и невелики, а порой я даже сомневаюсь, что я – ведьма. Но слыть ведьмой почти так же славно, как и быть ею на самом деле. А поскольку меня считают ведьмой, я заламываю хорошую цену за свои услуги. Ибо, если попросить мало, все будут думать, что я – плохая ведьма. Но с тебя, мальчик, я ничего не возьму, потому что ты беднее церковной мыши и тебе все равно платить нечем.

– Это очень любезно с вашей стороны, – сказал Кашинг. – Особенно если учесть, что я не просил вас о помощи.

– Вы только послушайте! Сколько в нем гордыни и надменности! – воскликнула Мэг. – Он не знает, чем ему может помочь такой старый мешок с костями. Но я не старый мешок, парень, а только пожилой. Не то что раньше, конечно, но еще и не совсем дряхлый. А молодым всегда есть чему поучиться у старших и опытных. Но тебе, я чувствую, мое искусство ни к чему.

– Вообще-то…

– Ну ладно. Чайник вскипел, и ты окажешь Мэг любезность, если присядешь к ее столу. Коли тебе надо идти, так лучше уж с полным желудком. Я чувствую в тебе какое-то величие. Мне бы хотелось побольше узнать о нем.

– Нет во мне никакого величия, – возразил Том. – Я просто лесной бродяга.

– И все же я чувствую величие, – сказала Мэг. – Или стремление к величию. Я это всегда распознаю. Утром сразу почувствовала. Что-то такое у тебя в черепушке. Какое-то в тебе бурлит возбуждение.

– Послушай, – с отчаянием проговорил он, – я просто лесной бродяга. А теперь, если ты не против…

Она покрепче ухватила его за плечо:

– Теперь ты не можешь убежать. Как только я тебя почувствовала…

– Не понимаю, как ты могла меня почувствовать. Ты вынюхала меня или прочитала мои мысли? Люди не умеют читать мысли. Ан нет, стой, пожалуй, могут. Я видел какую-то книжку…

– Парнишка, да ты никак грамотный?

– Разумеется.

– Тогда ты, должно быть, из университета. Ведь за его пределами мало кто может разобрать хоть строчку. Что же случилось, бедняжка мой? Они тебя выкинули?

– Нет, – уже еле сдерживаясь, ответил он, – не выкинули.

– Тогда, сынок, дело куда интереснее, чем я думала. Хотя мне следовало бы знать. Ты так взволнован. Университетские не выбираются в мир по пустякам. Они сидят в укрытии и боятся собственной тени…

– Я был лесным бродягой, прежде чем пришел в университет, – сказал Кашинг. – Я провел в лесу пять лет, а теперь снова взялся за старое. Замучился картошку тяпать.

– О, какая бравада! – воскликнула Мэг. – Он меняет тяпку на лук и идет на запад, чтобы дать отпор наступающей орде. Или цель твоих поисков настолько важна, что тебе наплевать на набеги захватчиков?

– То, что я ищу, возможно, не более чем легенда, пустой шепот веков. Но ты говоришь, на нас наступает какая-то орда?

– Тебе-то, конечно, откуда знать? Забились там за свои стены и бормочете о прошлом, а что вокруг творится – знать не желаете.

– Там, в университете, мы слышали разговоры о захватчиках, которые, возможно, уже выступили в поход.

– И даже более того, – добавила Мэг. – Орда мчится сюда и растет на ходу. Их цель – этот город. Иначе с чего там вчера ночью били в барабаны?

– Я тоже думал об этом, – сказал Кашинг. – Но разумеется, ничего не знал точно.

– А я их караулила, – сообщила Мэг. – Чтобы отправиться в путь при первом признаке их приближения. Потому что если они поймают старую Мэг, то повесят ее. Или сожгут. Или подвергнут это хрупкое тело другим пыткам и издевательствам. Они не любят ведьм, а мое имя им известно, хоть у меня и скромные способности.

– Но есть же городские жители, – сказал Кашинг. – Они пользовались твоей помощью. Сколько лет ты верой и правдой им служила. Тебе надо просто пойти к ним. Они защитят тебя.

Мэг сплюнула.

– Твое простодушие приводит меня в ужас, – сказала она. – Они сунут мне нож под ребра. Они меня не любят. Они меня ненавидят. Когда их охватывает слишком сильный страх, или жадность, или еще какое-нибудь чувство, непосильное для них, они приходят ко мне, умоляя о помощи. Но приходят лишь тогда, когда им больше некуда податься, поскольку считают, что могут замараться, имея дело с ведьмой. Они боятся меня, а потому ненавидят. Ненавидят, даже принимая мою помощь.

– Тогда тебе уже давно следовало убраться отсюда.

– Что-то меня не отпускало, – ответила она. – Несмотря на то что я знала: надо уходить. Даже понимая, что делаю глупость, я все равно осталась. Словно в ожидании чего-то. Я все размышляла, а теперь поняла. Возможно, мои способности больше, чем мне казалось. Я ждала, когда появится защитник, – и вот он появился.

– Да уж, черт возьми.

Она вздернула подбородок:

– Я пойду с тобой. Можешь говорить что угодно, но я иду с тобой.

– Я отправляюсь на запад, – сказал Кашинг. – И ты со мной не пойдешь.

– Сначала мы двинемся на юг, – невозмутимо ответила Мэг. – Я знаю дорогу. Я покажу тебе, куда идти. На юг до реки, а потом – вверх по течению. Так мы будем в безопасности. Орда станет держаться холмов, потому что по речной долине идти трудно.

– Я пойду очень быстро, – предупредил Кашинг. – И ночью.

– У Мэг есть чары, – сказала она, – и способности, которые можно пустить в дело. Она умеет чувствовать чужие мысли.

Том покачал головой.

– У меня есть лошадь, – заявила она. – Не благородных кровей, конечно, но умная и добрая. Она может везти все наши пожитки.

– Я ношу свои пожитки за спиной.

– Я возьму в дорогу ветчину, шмат сала, муку, соль, одеяла и подзорную трубу.

– Что значит «подзорная труба»?

– Зрительная труба с двумя окулярами.

– Ты имеешь в виду бинокль?

– Он очень старый. Один человек пришел ко мне за помощью и расплатился этим биноклем.

– Бинокль бы пригодился, – признался Кашинг.

– Ну вот видишь. Я не буду тебя задерживать в пути. Я быстроногая. Впрочем, Энди – доходяга. Но пойдет так, что мы его и замечать не будем. Да и не оставишь ты, благородный искатель легенд, беспомощную женщину…