Лучезарное Завтра - Антон Чернов

Соответственно, если они свой свинский характер проявят, то вся эта пятёрка рванёт к выходу, как только я дверцу приоткрою. И снесут меня нахрен чистой массой — даже если я и задену кого, даже насмерть, некоторое количество свинот свалит. И ещё по мне потопчутся, вот зуб даю! Было дело, правда, со страусами.

А выпускать этих сволочей нельзя категорически, так что к проникновению в этот хлев я стал готовится заранее. Вытащил из рюкзачка рыболовную сеть из нейлонобелка. Тоненькая, но прочная запредельно, синтетическая паутина, по сути. В кубик три на три сантиметра влезает мелкоячеистая сеть, которая на разрыв тонны три держит, а так и все пять. И два на три метра размерами. И надо мне этой сеткой вход заблокировать, прежде чем внутрь заваливаться.

Тогда если свиноты даже меня с ног сшибут — хрен они убегут, никуда не денутся. А товарищ Верхазов устроит им кузькину мать, порадовался я, предвкушая справедливое возмездие за свои расстройства.

Четверть часа крепил сеть, закрепил, проверил — хрен из амбара кто вырвется, если её не снять. А пятачки наглые, при всём своём свинстве и немалом уме — хрен снимут.

Правда, судя по электроотклику, свиноты по мере моей работы, от двери разошлись и распределились по хлеву. Две двойки по бокам, одна порося напротив входа. Свинство какое-то замышляют, но им это не поможет.

Собрался, взял в руку лопатку свою любимую, “гада” поудобнее на поясе приспособил, откинул засов, пнул дверь, держа СЛУшку наготове. И увидел такую картину: хлев был, как ни удивительно хлевом. Правда перегородки отсутствовали напрочь. И на втором полуэтаже было что-то типа сеновала, с ведущей наверх деревянной лестницей. И если бы не электрозрение — я бы свинот, припавших к земле и на меня зыркающих, долго бы высматривал: темно, а они ещё и в грязи вымазались. Но углядел, стою, жду. А они не кидаются, замерли и зыркают.

Ну и ладно, перехватил я СЛУшку и зашёл в хлев… и тут же получил по башке какой-то кадушкой! И больно, и ориентацию на секунду потерял, и тут же оказался сбит с ног метнувшейся свиньей — сапёрка, хищно вибрируя, рубанула воздух.

Свинота, очевидно та, что стояла по центру, начала мной таранить сеть, но сеть держала. И началось какое-то нездоровое копошение, партерная борьба со здоровенной свиньёй частично запутанного меня. Эта сволочь больно пиналась своими подлыми копытцами, копошилась, визжала и уворачивалась! А я всё никак не мог СЛУшкой приметиться — частично запутался, свинота шустрая уворачивалась и пихалась, да и сеть порезать не хотел.

Но, наконец, нанизал подлую скотину на штык своего оружия. Свинина скорбно хрюкнула и померла, ещё и кровищей меня залив напоследок. Да и болит, блин, всё, оценил я последствия отплясывания на мне свинского гопака. Ничего не сломала, но синяков кучу понаставила, сволочь такая.

Выпутался я из сети, встал, взяв лопату вновь наизготовку, оскалившись… и увидел, как последнюю из четырёх моих будущих жертв за уши затягивают на сеновал две товарки. Зубами за уши!

— Ну вы, блин, даёте, — немного удивился я. — И что-то я, наверное, к вам пока не полезу, — подумав минуту озвучил свои внезапно осторожные мысли. Как-то не по себе стало от такого зрелища.

Дело в том, что я наконец-то включил мозги: эти свиньи какие-то запредельно хитрые и ловкие. В общем, появились вопросы. И, помимо этого, надо от навоза и крови отмыться. И спокойно подумать, как свинот, уже окруживших подъём на сеновал полукругом, прибить побезболезнее. Но сперва в спокойной обстановке подумать надо.

Так что высказав свиноте, всё что я о них думаю, я, растянув сеть, вышел из хлева. И дверь на засов закрыл. Ослабил сеть, вытащил забитого хрюна, и обратился к стоящей в паре десятков метров Катьке.

— Первый. Мне помыться надо и вопросы вот появились, — озвучил я.

— Это ты удивил, Жора. Думала вообще не справишься, или выпустишь. Или хлев спалишь — ну да и так сама собиралась.

— Вот насчёт свиней и вопросы, — уточнил я.

Катька притащила ведро воды, оставив и отойдя, а сама занялась свежеванием оттащенного свина. И стала на мои вопросы отвечать, правда, первое время, выдавала реплики типа: “это же все знают!”, “так везде так!” и прочее подобное. Но мое непреклонное “я — не все” до неё достучалось, так что минут через двадцать я обладал небезынтересной информацией. Часть занятая радующей мои глаза работой Катька прямо рассказала, часть я сам экстраполировал, из рассказанного и мне известного.

В общем, свиньи — мутировали. Вот никогда бы не догадался, но так. Внешних изменений, кроме незначительного увеличения роста, лишь одно: тройное копытце, с противостоящим третьим “пальцем”. Не палец, конечно, роговое копыто, но на подвижной основе, и пусть не слишком развитое, но хватательное приспособление.

А умом и свинским характером свиньи и раньше отличались. Хотя вроде и поумнели, но не разумные полноценные, как я опасался. Но уровень шимпанзе — тут гарантированно есть. Копыта-хваталки, социальные, со своим эквивалентом языка, способные ограничено пользоваться инструментами.

И обладающие наглым, свинским и вредным характером. Последнее явно видовое.

Из хлевов, судя по всему, новый вид “свинья зловредная” выбралась быстро и без проблем. И заняла нишу стайного хищника, близкого к волкам. Вроде бы. человека не жрали, но вели себя откровенно свински: устраивали ловушки, заводили на территории хищников и всякое такое прочее. И да, ловушки, пусть примитивные, но мастерили — шишка на моей макушке в свидетелях.

Соответственно, нишу мясного животного заняла мутантная, но отожратая до метровых размеров саранча. Кстати, неподвижная — только жрущая и жиреющая. Нежизнеспособный вид, но съедобный и простой в уходе. И в еде неприхотливый.

В общем — гадость, но почему на них перешли — понятно.

Но свиней иногда разводили, правда в хлевах класса “хлев строгого режима”, чуть ли не тюрьма для опасных заключенных. Потому что саранча-то была распространена, но вот с яйцекладущими матками — напряжёнка. Чёрт знает какая, деталей Катька не рассказала, но чтоб разводить кузнечиков, нужна нормальная логистика и постоянный подвоз молоди саранчиной. Или матка, но матка столько стоит, что Катька говорить не стала, только рукой махнула.

Так что в случае затруднённой логистики свинятину отлавливали и откармливали на мясо. Забивание сволочей — опаснее простой охоты, ну в общем та ещё домашняя скотина выходила.

А как муж Катьки “исчез” — тут она