Опасный защитник - Джанет Чапмен

– Джон сказал, что копии документов были отправлены во все газеты, поэтому он и не смог скрыть расследование от прессы. Могу поспорить, что сейчас у моего дома дежурят журналисты и операторы. Надо избавить Мейбл от всего этого. Я ее знаю – она начнет бороться за справедливость и ругаться, а с этими людьми лучше не связываться.

– Я возьму детей и съезжу за ней, – предложила Рейчел. – Мейбл меня знает и согласится поехать со мной. Привезу ее к нам. Знаешь, Грэмп не вернулся с моря, – тихо добавила она, взяв Уиллоу за руку. – Он ушел еще вчера утром. Его все ищут.

– Мы знаем, – кивнула Уиллоу. – Я сейчас поеду к Милдред.

– Нет, – вмешался в разговор Дункан. – Ты гораздо больше поможешь Фоксам, если доведешь до конца это дело. О Милдред есть кому позаботиться, и Грэмпа тоже найдут без нас. А мы подойдем к проблеме с другой стороны. Надо найти ящики, они выведут нас на судно, члены экипажа которого лучше всех знают, что случилось с Грэмпом. Они и расскажут нам все… если мы их хорошенько попросим.

Уиллоу задумалась. Наверное, Дункан прав. Если она будет сидеть рядом с Милдред, держа ее за руку и чувствуя себя виноватой, дело не сдвинется с мертвой точки.

– Хорошо. – Она повернулась к Рейчел: – Поезжай в Огасту за Мейбл, а мы с Дунканом поедем к нему домой, и я попытаюсь сложить вместе все куски головоломки.

– Кстати, о доме, – вмешался Ки. – У вас там заметно прибавилось народу.

Дункан испуганно замер:

– Кто?

– Твоя мать и Камден, – усмехнулся Ки.

К удивлению Уиллоу, Дункан заметно побледнел и пробормотал себе под нос что-то неприличное.

– Бабушка Росс привезла мне чайный сервиз, – похвасталась Микаэла, высунувшись из окна машины. – А Нику – игрушечного пони. А дядя Камден подарил нам обоим по бутылке виски.

Уиллоу растерянно моргнула, перевела взгляд с Микаэлы на Рейчел, а потом сердито уставилась на Дункана. Тот наконец-то вышел из состояния шока и пожал плечами.

– Это подарок им на совершеннолетие, – объяснил он и, схватив Уиллоу за руку, потащил ее к парковке. – Мы, кажется, сломали лебедку, – на ходу бросил он подоспевшему Ахаву. – Но ее все равно надо было менять.

Выругавшись, Ахав бегом поднялся на шхуну, и уже через секунду Уиллоу услышала, как он громко распекает Джейсона.

– Похоже, мне предстоит познакомиться со всей твоей семьей. – Уиллоу улыбнулась все еще мрачному Дункану. – И я этому рада.

Подойдя к «ягуару», Дункан остановился, взял Уиллоу за плечи и серьезно сказал:

– Я должен предупредить тебя насчет моей матери. Она иногда может… В общем, не давай ей себя запугивать.

– Чего-то подобного я и ожидала, – призналась Уиллоу и погладила Дункана по щеке, отметив, как крепко стиснуты его челюсти. – Женщина, которая сумела вырастить тебя и осталась в здравом уме… Наверное, она выдающаяся леди.

– Да уж, – хмыкнул Дункан и неожиданно покраснел. – Вот именно… леди. Ее светлость Маргарет Уэнт Росс, если быть совсем точным. Герцогиня Спайерхендж.

Уиллоу вздрогнула.

– Герцогиня? – шепотом повторила она. – В смысле: лорды, леди и все такое? – Дункан кивнул. – А ты – старший сын и, значит… – Она сглотнула комок в горле и с трудом выговорила: – Герцог?

Он опять кивнул, а потом все-таки улыбнулся:

– Неплохо для троглодита, да?

У Уиллоу вдруг ослабли колени, и Дункану пришлось поддержать ее. Он засмеялся, открыл дверцу машины и осторожно опустил Уиллоу на сиденье. Пока Дункан закрывал дверцу, обходил вокруг машины, усаживался на водительское место и пристегивал Уиллоу ремнем, она сидела абсолютно неподвижно, глядя прямо перед собой. У нее сильно кружилась голова.

Его светлость Дункан Росс. Ее светлость Маргарет Росс. А кто же тогда Молли? Леди Росс. Черт! А она-то окрестила пэра Англии троглодитом. И даже написала это слово на его ладони, чтобы он мог найти его в словаре. Печатными буквами! И еще удивлялась, что он ответил ей на латыни. А ведь он наверняка гораздо образованнее ее!

Не поворачивая головы и не успев подумать, Уиллоу коротко размахнулась и ударила Дункана забинтованной рукой в живот. Он охнул и согнулся, а Уиллоу почувствовала боль в руке.

– Подлец! Ты все это время смеялся надо мной.

– Я не пользуюсь этим титулом, Уиллоу. Я о нем не просил, не хотел его и, когда мне исполнилось двадцать лет, сбежал на флот, чтобы быть от него подальше.

– Но почему ты мне не сказал?

Дункан повернул ключ зажигания, посмотрел на Уиллоу и улыбнулся:

– Потому что я хотел, чтобы ты полюбила меня, а не мой титул.

– Хорошо же ты обо мне думаешь. Я ведь могу и обидеться.

– Я пошутил, – быстро сказал он и взял ее за руку. – Просто мне было приятно хоть немного побыть не герцогом, а троглодитом. – Он заглянул ей в глаза и опять стал серьезным. – Я никогда не притворялся, Уиллоу. Тот человек, которого ты знаешь, и есть настоящий Дункан Росс. – Он медленно тронулся с места. – А то, что я пещерный человек, ты сама решила, потому что так тебе было легче удерживать меня на расстоянии.

Об этом ей тоже еще надо будет подумать. Неужели он прав? Снобистски называла Дункана троглодитом, а на самом деле она просто боялась полюбить его? Похоже, что так и есть.

– А почему ты сбежал из дома? – с интересом спросила она.

– Из-за глупой ссоры с отцом, – ответил Дункан, не отводя глаз от дороги. – Мне тогда было двадцать. Отец хотел, чтобы я пошел по его стопам и возглавил после него винокурню «Роза». Он уже распланировал всю мою жизнь, а мне это не понравилось.

– Ты хотел приключений.

– Хотел. – Он быстро оглянулся на нее и улыбнулся. – И нашел их более чем достаточно. А теперь я хочу остепениться и иметь свой дом.

– Значит, ты вернешься в Шотландию, возглавишь винокурню и начнешь пользоваться титулом?

– Нет. Винокурней уже занимается Камден, и у него это хорошо получается. А мне вполне достаточно небольшого, но очень популярного бара где-нибудь на побережье штата Мэн.

– А ты… Ты богат?

– В общем, да, – кивнул Дункан. – Но все мои деньги вложены в винокурню и в землю. Поэтому когда нам надо было откупиться от матери Микаэлы, пришлось брать в долг. Я мог бы тогда превратить в наличные свою долю в семейной собственности, но это было бы нечестно по отношению к Камдену. А что, быть богатым – это еще хуже, чем быть троглодитом?

Наконец-то и Уиллоу смогла улыбнуться:

– Пожалуй.

– Ну да, ведь ты же отказалась от наследства, которое оставил тебе Лейкман. Пять миллионов долларов – это не шутка.

– Я ведь долгое время считала эти деньги кровавыми. А когда узнала, что это не так, все равно не могла ими пользоваться, поэтому анонимно передала их на разные благотворительные проекты. Скажи, а ты успел помириться с отцом?