Веселые и грустные истории про Машу и Ваню - Андрей Колесников

Если бы Даша сразу отпустила хвост, попугай бы улетел к себе на ветку, да и все. Но Даша, конечно, испугалась и намертво вцепилась в хвост. Птица поняла, что эта девочка (в отличие, видимо, от других, на которых это производило впечатление) безнадежна, и, отпустив Дашину руку, которая чуть не вся ушла в клюв, стала громко звать на помощь. Вот от этого крика Даша наконец пришла в себя и разжала пальцы.

Ваня смотрел на все это со странным хладнокровием.

– А вот знаешь, папа, как я бутерброды пекла!.. – рассказала мне Маша.

Дело в том, что в ресторане Маша полюбила за завтраком плавить сыр на тостах. Самое большое, ни с чем не сравнимое удовольствие ей доставляло мгновение, когда готовый тост сам выскакивает к ней на тарелку. Каждый раз это было событие дня.

Правда, другие туристы не дожидались, пока тост выскочит сам, а брали такие щипчики, которые лежали рядом, и доставали тост этими щипчиками. Это считалось правилом хорошего тона. Маша, по понятным причинам, пренебрегала им. И вот один раз она вернулась к своему столу очень недовольная, можно даже сказать злая. Выяснилось, что за ней в очередь встала девушка, которая, когда увидела, что тост с сыром уже можно снимать, решила помочь маленькой девочке и положила ей в тарелку щипчики. Маша намек поняла и, поскольку ей уже пять с половиной лет, игнорировать его не смогла и достала тост щипчиками. Поэтому она и была теперь такая злая.

– Вот смотри, смотри, – громко сказала она, когда девушка проходила мимо Машиного стола, – вот та, в розовой юбке, щипцы мне дала. Она эту юбку уже третий день, кстати, носит!

Одним таким замечанием можно, мне кажется, уничтожить неприятеля, просто стереть его с лица земли.

Так что я, когда услышал эту историю, понял, что моя девочка еще больше повзрослела на курорте, где день, бывает, и правда идет за три.

У знакомых родилась дочка, ее назвали Олей. Маша очень обрадовалась, потому что давно хотела понянчить грудничка и меня просила посодействовать как-нибудь в этом деле. Я ей пытался объяснить, что я-то тут совершенно ни при чем, но потом, к общему облегчению, выяснялось, что речь идет о покупке еще одного бэби-берна в магазине. К каждому из них (сейчас их у Маши, по-моему, трое) Маша относится как к родному. И все-таки ей чего-то, видимо, не хватало, и количеством тут было уже не взять. Она нуждалась в новом качестве. Ей захотелось человечинки. И она ее получила.

Они поехали к Оле в выходной день. Ваня купил ей маленькие колючие розы с какой-то дурман-травой. Он говорил, что увидит Олю, подарит ей цветы и погуляет с ней. Он, очевидно, представлял себе эту встречу как романтическое свидание. В принципе он был прав. В конце концов, Ваня старше Оли всего на три года и восемь месяцев.

Но мама объясняла Ване, что Оля пока гуляет только в коляске.

– Но я могу ее хоть на руках подержать?! – возмущался Ваня.

– Не можешь, – отвечала Алена. – Ты можешь покатать ее в коляске.

Сначала они пришли в квартиру, где Оля живет с родителями. Ваня первым убежал из прихожей в комнаты и через несколько секунд вернулся оттуда с сумасшедшими глазами:

– У них тут зверь!

Пришлось потрудиться, чтобы объяснить ему, что это просто такой здоровенный кот. Ваня не соглашался:

– Я видел кота. Это не кот. Это зверь!

Он был счастлив, когда они пошли гулять, потому что хоть и привык за полчаса к коту, но все равно, по-моему, боялся, что тот отдавит ему ногу.

Правда, перед этим они еще искупали Олю. Она как могла сопротивлялась и горько плакала.

– Так, пойте ей песню, – сказала Алена, – она заслушается и замолчит.

Пока Маша думала, какую песню спеть (она знает их очень много), Ваня затянул единственную, какую знает:

На ветвях застыли птицы,

Звезды в небе не горят,

Притаился на границе пограничников отряд!

Оля, хотя и не понимала смысла песни, разрыдалась еще содержательней.

Ваня, не выдержав напряжения, вышел в прихожую и начал лихорадочно одеваться.

– Я вас на улице подожду, – бросил он выскочившей за ним Алене.

– Ты, по-моему, даже пуговицу не застегнул, – засмеялась Алена. – Ты застегнул пуговицу?

– Пытаюсь, – вздохнул Ваня.

Все-таки они вырвались потом на свежий воздух.

– Ну и когда я буду ее выгуливать? – спросил Ваня.

– Бери, вези, – сказала Алена. Он испугался и остановился.

– Нет, – сказал он. – Маша, лучше ты.

Маша, надо отдать ей должное, все это время молчала. У нее, похоже, уже не было никакого желания таскаться по двору с коляской.

– У меня же Катя, – пробормотала она. – Мне Катю пора кормить.

И она убежала со своим бэби-берном в песочницу. На самом деле, как я понял, она тоже испугалась, и гораздо сильнее, чем Ваня. Она испугалась настолько сильно, что даже боялась посмотреть на живую маленькую девочку, которая размером меньше, чем ее бэби-берн Катя. Оказалось, что разум ее не может совладать с этим фактом. Следовало признать, что она столкнулась со слишком суровой для нее действительностью.

Тем временем Ваня осторожно потрогал коляску. Оттуда не раздалось ни звука. Ваня осмелел и качнул ее. Молчание. Тогда Ваня засмеялся и покатил коляску.

– Я как кто? – спросил он Алену.

– Ты как папа, – сказала ему Алена.

– Наш папа?! – с восторгом переспросил Ваня.

– Да нет! – засмеялась Алена. – Наш папа не гуляет с маленькими детьми в колясках.

– Гуляет, – обиделся Ваня. – Он с нами гулял, когда мы были маленькими.

– Как же ты можешь это помнить? – удивилась Алена. – Ты же был тогда слишком уж маленьким.

– А я не помню, – сказал Ваня. – Я себе это представил.

Ну хотя бы в этом она не могла его переубедить.

– Я думаю, – сказала Алена, – что ты сейчас все-таки не как ваш папа. Ты сейчас как Олин папа.

Это было, по-моему, уже слишком сложно. Я бы уже половины в таком разговоре не понимал.

– А, я сейчас как Дима! – воскликнул Ваня. Дима, Олин папа, который шел рядом и вглядывался в чрево коляски так же, по-моему, опасливо, как Маша, снисходительно улыбнулся.

– Да, Ваня, ты как я, – подтвердил он.

– Как ты? – еще раз недоверчиво переспросил Ваня, словно боясь поверить своему счастью.

– Точно! – подтвердил Дима.

– Ну, тогда я пойду покурю, – пожал Ваня плечами и с облегчением присел на бордюр тротуара, приставив два пальца ко рту и шумно затягиваясь пыльным московским воздухом.

Подготовка ко дню рождения – это, конечно, больше, чем день рождения. Тем более если это не твой день рождения, а на который тебя пригласили.