Песня Вуалей - Дарья Кузнецова

– Извини, – он обезоруживающе улыбнулся. – Я просто очень спешил, некогда было вдаваться в подробности. А без подробностей…

– Без подробностей все просто: надо иногда отдыхать, чем ты и займешься сегодня вечером. От усталости люди часто совершают ошибки, даже лучшие профессионалы, – возразил ему старший.

Нельзя сказать, что я сердилась на друга. В конце концов, покушение бы наверняка последовало, так пусть лучше подобные вещи происходят под защитой и контролем опытных профессионалов, чем спонтанно. Кто знает, насколько и кому я помешала? Может быть, этот человек со временем в отчаянии мог дойти до нападения на приютивший меня дом. У Берггаренов, конечно, отличная защита, но любая защита имеет бреши, и ее преодоление зависит только от желания и финансовых возможностей организаторов.

Да и на скрытность Хаарама, по-хорошему, глупо было обижаться. Сама этим грешна, а некоторые из моих проблем, в отличие от тайн Хара, как раз должны были быть достоянием моих кровников. В его же случае скрытность – это скорее вопрос государственной необходимости. Я ведь ничего не путаю, и работает эта служба под императорским контролем?

Не удержавшись, я задала последний вопрос вслух. Хар с младшим как-то странно переглянулись, очень похоже усмехнувшись, а вслух вновь высказался старший:

– Надо же, какая верность отечеству, – с легкой необидной насмешкой проговорил он. – Вы интересная особа, Лейла. Думаю, мы еще вернемся к этому разговору. – На этом месте Хаарам вскинулся, бросив удивленный взгляд на старшего, но тот проигнорировал невысказанный вопрос. – Пока же успокою вашу совесть, мы действительно служим императору. Меня можете называть Пень, а это Клякса, – он кивнул на своего младшего товарища. – Но я вас перебил, – и Пень кивнул Хару. Тот выразительно хмыкнул, но никак иначе своего недовольства не выказал.

– Так вот, во-вторых, большое спасибо. Я всегда знал, что ты умница, но сейчас было бы просто свинством с моей стороны это не отметить. Я сплоховал, увлекшись скрытностью, но ты сумела подыграть в нужный момент, спасибо. Ну и, в-третьих, в связи с этим, а еще с чрезмерной общительностью Пня, предостерегаю. – Он усмехнулся. – Поосторожнее с этими наглецами, а то быстро окольцуют по всем правилам.

– Окольцуют? – растерянно уточнила я.

– Это жаргон, не обращай внимания, – ободряюще улыбнулся мне старший. – Тебе в любом случае ничто подобное не грозит, по меньшей мере до окончания нынешнего дела. – Это мнительность или последняя фраза была адресована отнюдь не мне?

– А далеко до него, до окончания? Вы же, кажется, взяли одного из негодяев живьем, – с надеждой поинтересовалась я.

– Боюсь, все только начинается, – нахмурившись, покачал головой Пень и резко, без перехода, сменил тему: – Как вы себя чувствуете? Голова не кружится, не мутит?

И я вдруг с удивлением отметила, что – да, кружится, и чувствуется дезориентация в пространстве, как будто я успела слегка задремать.

– Немного кружится, – ответила честно.

– Это хорошо, – удовлетворенно улыбнулся старший. – Значит, все в порядке. Мы, кстати, уже приехали. – Он качнул головой в сторону двери, и будто в ответ на этот жест экипаж, дернувшись, остановился.

Клякса (за что его, интересно, так прозвали?) распахнул дверцу, легко спрыгнул вниз и обернулся, чтобы помочь спуститься мне. Я не стала пренебрегать помощью, тем более что перед глазами по-прежнему плыло.

– Ты не волнуйся, – улыбнулся мне Клякса, придерживая за локоть. – Сейчас внутрь пройдем, и станет легче. Это реакция на защитные чары, чтобы не было возможности запомнить дорогу и место.

Оглядевшись по сторонам, я поспешно уткнулась взглядом в пол: кроме пестроты расплывчатых цветных пятен вокруг ничего не было. Впрочем, это не помогло – в глазах, дополнением к общей мутной круговерти, еще и зарябило от повторяющегося мелкого рисунка, так что я попробовала зажмуриться. Эта мера оказалась куда более действенной – меня, по крайней мере, перестало укачивать. Зато мысли стали вдруг вялыми и ленивыми, ползающими по кругу, и никак не удавалось ни на чем сосредоточиться.

– Так будет быстрее, – раздался веселый голос Хара, и кровник подхватил меня на руки. Мы куда-то двинулись, но к этому моменту я окончательно «поплыла» и не могла уже сказать, сколько времени и в каком направлении продолжался путь. Хорошая у них тут защита, качественная.

Прояснилось в голове, когда меня поставили на ноги. Оглядываться было страшновато, и я на всякий случай продолжала цепляться за плечо Хаарама. Широкий светлый коридор, посреди которого мы стояли, был совершенно пустым и безликим, но хотя бы не плыл и не кружился перед глазами.

– Все в порядке? – участливо поинтересовался Хар. Я только кивнула, привыкая к нормальному состоянию. – Неприятно, согласен, но пока еще никого даже не стошнило, – хмыкнул он.

– Ты меня утешил, – со вздохом ответила я, отпуская дополнительную опору и пробуя на прочность собственные ноги и вестибулярный аппарат. – А вы всех на руках носите или кто-то доползает самостоятельно?

– Есть специальные кресла на колесах, – рассмеялся Хар. – Но тебя я, после всего что между нами было, могу и на руках поносить!

– Еще скажи, что обязан на мне жениться, – насмешливо фыркнула я.

– Э-нет, хорошая моя, тут ты промахнулась! Не те нынче времена, – и он, дурашливо погрозив пальцем, показал мне язык.

– Ладно, молодежь, пойдемте, – подбодрил нас обнаружившийся тут же Пень. Клякса за время пути успел где-то потеряться. – Дел много, а времени мало.

Мы немного прошли по коридору, миновали несколько одинаковых дверей без опознавательных знаков. Как они вообще тут работают? Все одинаковое, бесцветное, совершенно пустое. Ладно, те, кто привык, но новички-то как ориентируются? Так и суют голову в каждую дверь, пока методом исключения не найдут нужную?!

– Хм, странно, – пробормотал себе под нос Пень, останавливаясь у ничем не примечательной двери, такой же бело-безликой, как и прочие. – Кого могло принести? – сам у себя спросил мужчина, уже шагая внутрь. Следом за ним просочились и мы, в недоумении обходя замершего едва не на пороге хозяина помещения. И тоже замерли от неожиданности. Во всяком случае, я – точно.

За простым письменным столом в кресле сидел хорошо знакомый человек, которого я совершенно не ожидала здесь увидеть. Как, судя по всему, не ожидал и Пень.

– Сахим?[20] – наконец справился с удивлением старший. – Как и зачем ты сюда попал?!

А я, честно говоря, даже не удивилась. Ни тесноте мира, ни знакомству этих загадочных людей, ни грозному прозвищу хмурого Разрушителя.

В пятнадцать лет, прочитав статью в газете, в которой не было практически никакой конкретной информации, только общие рассуждения о мужестве, долге и чести, я совершенно не задумалась, чем именно этот штабс-капитан настолько особенный, что его некролог, да еще с портретом, удостоился публикации на целом газетном листе. Да и потом об этом не думала – сначала ждала его возвращения, а потом уже вовсе сознательно старалась о нем не вспоминать.