Зов Сирены - Нина Линдт

Лукас не знал.

Но понимал, что за девушку, спящую у него на руках, он готов убить весь мир. Эта мысль пугала его. Была новой. Он ни к кому не испытывал такой сильной привязанности до сих пор.

И спать ему не хотелось, он мог вечность просидеть с ней на руках. Вечность прогонять дурные сны легкими касаниями к ее лицу.

Он сдался, когда начало светать. Облокотившись на подушки так, чтобы не потревожить Катарину, он уснул.

Зал собраний в особняке графа Аранда гудел как растревоженный улей. Сирены беспокойно переглядывались и терялись в догадках: зачем их вызвали сюда? Стало известно, кто убил Анхеля? Или скандал об исчезновении наследника клана Темных сразу после поездки в Барселону все-таки имеет к ним отношение?

В письме вызова также упоминалось завещание Анхеля. Что с ним не так? Есть ли возможность получить хоть что-то?

А еще это странное самоубийство Мигеля со своим любовником… Что-то явно творилось в их сообществе, а потому любопытство привело сюда всех, кого вызвал граф Аранда.

Сам он вошел сейчас в зал, и шум улегся.

Соломея огляделась: где же Ардо с его агентами? И эта пигалица синеглазая?

Рик нервно стучал пальцами по столешнице, так что Инма не выдержала и что-то сказала ему на ухо. Парень усмехнулся, но барабанить перестал. Стефано сидел спокойно, но ему бы хотелось знать, почему Кат уже несколько дней не отвечает на его звонки. Он решил поговорить с ней после собрания.

Катарина вошла в зал, и по залу пронесся возглас то ли удивления, то ли шока. Сирена была одета в ярко-красное платье асимметричной длины, облегающее ее стройную фигуру. Длинные каштановые волосы были отстрижены в каре с ровным графичным низом. Это сделало ее вид более решительным и строгим. А красный придавал агрессивность образу. Руки были затянуты в черные перчатки выше локтя, в одной руке Катарина держала песочные часы. Ликвидаторы вошли следом. Лукас сел рядом с Катариной за стол, Ардо остался стоять.

Инма посмотрела на него, и холодок пробежал по позвоночнику: Ардо готовится сказать что-то очень важное, что перевернет их тихий мир окончательно.

Но первой заговорила Катарина.

– Ардо сказал мне, что сегодня на кону стоят жизни и судьбы всех нас. Но дал возможность выступить первой. Частично я предполагаю, о чем он хочет сказать, – тут она с вызовом посмотрела на Ардо, мужчина лишь сжал челюсть. Лукас нахмурился. – Но прежде, чем он заговорит, свое слово скажу я.

Я оказалась среди вас внезапно. С подачи Анхеля. До того момента я и не предполагала, что сирены, мифические существа, манившие Одиссея и его товарищей ко дну морскому, имеют отношение ко мне. И что я – одна из них. Одна из вас.

Сначала мне казалось, что я попала в рай вокруг успешные люди, у которых есть все, что они ни пожелают. Но когда я познакомилась с вами поближе, я поняла, что вы так же несчастны порой, как и обычные люди. Вам тоже все время чего-то не хватает, вы тоже пытаетесь завоевать чье-то сердце, решить финансовые проблемы, преодолеть творческую фрустрацию. Думаю, все это потому, что мы считаем наш дар оружием. Оно помогает нам завоёвывать людей, брать штурмом выгодные контракты, убеждать и побеждать противников. Мы не воспринимаем свой дар как инструмент для помощи. Для вдохновения. Анхель пытался вложить в нас всех эту идею. Но когда вы отворачивались от него, получив свое, становясь самостоятельными, он понимал, что вы не годитесь быть лидером. Вы не понимали того простого, чего он хотел: донести до вас, что мы можем объединиться, можем делать этот мир лучше не только для нас, но и для всех остальных.

Анхеля убил только один человек, но, на самом деле, вы все вонзили ему нож в спину.

Пусть он не был идеальным, пусть судил о вас предвзято и не давал возможности оправдаться… Но и вы порой предпочитали закрыться в своем панцире напускного совершенства, самообожания или гениальности. И не хотели, не пытались объясниться с ним.

За это время я успела многих из вас увидеть с иной стороны. Увидеть, что за эгоизмом и уверенностью порой скрывается уязвимость и страх оказаться отвергнутым. За успешностью и популярностью прячется уныние и одиночество. Вы уверены, что счастливы? Уверены, что возможность перегрызть глотку тому, кто рядом, лучше, чем поддержать его?

Это сообщество обладает огромной властью и влиянием. На что мы тратим эту власть? На мелкие акты самоутверждения? Я не вижу смысла в таком существовании. У нас дар. Дар преображать этот мир, дар влиять на него и радовать. Мы можем стать лучше. Мы должны стать лучше.

Поэтому я сейчас предложу одному из нас добровольно признаться в убийстве Анхеля. Обещаю предоставить ему защиту, если преступник встанет и признается в том, что убил Анхеля и покушался на меня. Если убийца не признается добровольно, я сама назову его имя. И тогда не стану никак участвовать в его судьбе. И остальные, думаю, тоже. Я даю две минуты.

Она перевернула песочные часы.

Собравшиеся загудели, переглядываясь.

Рик завороженно смотрел на то, как песок стремительно перетекает из верхнего сосуда в нижний. Потом перевел взгляд на Катарину. Она стала совершенной красавицей. Холодной, красивой хищницей. Неужели так повлияли на нее покушения и смерть Анхеля? Или что-то еще заставило стать агрессивнее? Вот она окидывает всех взором, спотыкается, удивленная, на нотариусе, потом движется дальше. Синие глаза останавливаются на нем. Рик почувствовал легкое, едва уловимое щекочущее ощущение, которому не смог дать сначала определения. И только потом, когда Катарина перевела с него взгляд на Инму, он понял, что то был страх.

Катя не была уверена, что знает наверняка, кто убийца. Но она хотела проверить свою теорию. Если она такая сильная сирена, как утверждает Лукас, то она может разговорить их всех. И тогда во время разговора найдется тот самый подводный камень, которого ей не хватало все это время для построения полноценной версии обвинения.

И еще она была уверена, что это ее последняя встреча с сиренами. Ардо так смотрел на нее в последние дни, что сердце подсказывало: он что-то раскопал. Она была уверена, что он скажет всем, что она не внучка Анхеля.

Поэтому здесь дон Фелипе. Теперь она поняла. Для того, чтобы официально лишить ее наследства. Пусть. Она будет только рада. События этих дней что-то сломали в ней. Опустошили. Лукас уже признался, что она убила тех мерзавцев. Сказал, когда она снова смогла рассуждать здраво и вынырнула из шока. Катя понимала, что она смертельно опасная, как бомба. И поэтому мечтала только об одном: уехать из Барселоны. Отправиться в путешествие по миру. Найти себя.

Но пока не разрешится вопрос с убийцей Анхеля, она не имела права сбегать. Придя сюда, она в какой-то мере захлопнула сама себя в ловушку. Но именно осознание того, что она сильнее их всех, больше не давало места страху. Больше никто и никогда не оскорбит ее, не предаст. Как и хотел Анхель: все глаза обращены к ней. И к последним песчинкам, что падают вниз.