Затерявшийся в кольце бульваров - Михаил Климман

– Прийти на первую передачу программы, она, если все будет в порядке, состоится дня через три, и вместе со всеми участниками прокомментировать какие-то моменты. Приглашены или будут приглашены: вдова и дочь, старичок, Эллери, вашего друга Григория очень хочется позвать.

– А что, это художество будет несколько дней продолжаться? – спросил Дорин.

– Конечно, кому интересно продать такую шикарную идею за один вечер, – снисходительно ответил Вол. – У меня материала на десятки часов, хорошего – часов на двадцать. Реально сделано пять частей: с понедельника по пятницу. А то, что вы видели, это, как я говорил, пилот, для начальства.

– Здорово, – Андрей поднялся, протянул руку жене, – пойдем отсюда, спать очень хочется.

– Ну, так что – по рукам? – не очень уверенно спросил Митя.

– Пару дней, значит, у меня есть, чтобы придумать, как тебя раздавить, – спокойно сказал Дорин. – Со мной ладно, что было – то прошло. Но ты же на этом не остановишься, я же вижу…

Он обнял жену за плечи, и они двинулись к выходу.

– Двести тысяч! – закричал им вслед Вол.

Они даже не обернулись.

– Ты станешь национальным героем…

– А я не хочу быть героем, – ответил Андрей, не остановившись, – ни национальным, ни интернациональным. Не хочу…

– Дай мне, пожалуйста, телефон, – попросил Дорин.

Лена одной рукой продолжала держать руль, а другой протянула ему трубку. Было решено, что домой машину поведет она – глаза у Андрея слипались, и он никак не мог сосредоточиться.

– А кому ты собрался звонить в четыре утра?

– Нашему другу Волу, – медленно ответил Дорин, – я вспомнил еще один вопрос, который не задал, хотя хотел…

– Только на чистосердечное признание не рассчитывай.

Но Митя трубку не взял.

– И что ты хотел спросить?

Они остановились на перекрестке, пропустили гаишную машину. Майор за рулем начал притормаживать, но, увидев, что водитель – женщина, понял, что тут вряд ли обломится, и нажал на газ.

– Любопытно, кто финансировал этот проект. – Дорин отдал жене телефон и съехал по переднему сиденью, так что над спинкой виднелась только его макушка. – Ты обратила внимание, что он всего один раз упомянул о руководстве канала, да и то сказал, что будут трудности?

– И что?

– Я думаю, что это все – его личная инициатива. Он где-то раздобыл деньги, нанял людей. Что-то при всей забористости идеи в этом есть непрофессиональное.

– Слушай, – прервала мужа Андреевская, – наплюй и забудь. Ведь все кончилось, разве нет?

– Я должен его достать. – Дорин удивленно посмотрел на жену. – Я ведь ему обещал, и я это сделаю.

– Ты это – серьезно? – Лена даже притормозила. – Ты будешь с ним воевать?

– Я должен…

– Ты никому ничего не должен, кроме своей жены и детей, – резко сказала Андреевская.

– Я должен его остановить, – Дорин никак не мог прийти в себя от удивления. – Ты ведь сама бушевала, а теперь…

– А теперь подумала спокойно и решила, что мы бессильны в этой ситуации. Подумай сам, что можно сделать? Набить ему морду?

– Ты это сегодня уже сделала.

– Подать в суд? – опять спросила Андреевская, не обращая внимания на реплику мужа. – Но боюсь, он прав и нам ничего не светит. И потом, что ты будешь доказывать в суде? Что ты мне не изменял? Так это и так понятно. Что Вол тебя оскорбил? Ему присудят штраф в размере ста или пятисот минимальных зарплат и обяжут публично извиниться, что он с удовольствием и сделает. Ты думаешь, мне легко? Ты считаешь, что я не чувствую себя оплеванной? Тебе кажется, что мне это все как с гуся вода?

Она уже давно остановила машину и сейчас сидела и плакала, глядя невидящими глазами в глубь улицы. Дорин с грустью глядел на жену, потом взял ее руку и положил ладонь себе на щеку.

– Это самое обидное, самое гадкое во всей этой ситуации, – Лена сама взяла его за руку, вытерла об нее лицо, – чувство полного бессилия. Тебя употребили, а ты ничего не можешь сделать.

– Вот поэтому я и должен его достать, – Андрей осторожно вытер ей слезы, – чтобы моя жена не чувствовала себя бессильной, чтобы я не просыпался по ночам от тоски, чтобы моя дочь меня не презирала, а сын смотрел мне в глаза и не отворачивался. И я придумаю как. Сам не придумаю – Маркиза попрошу.

– А может, киллера нанять? – робко спросила Лена. – Нет, это слишком легко. Раз – и умер. А может, нанять трех бандитов, чтобы они его сделали… Как это говорится? Наседкой?

– Петухом, ты имела в виду? Наседка – это стукач, которого подсаживают к другому заключенному, чтобы он у него все выведал.

– Видишь, у тебя, похоже, и знакомые такие есть, раз ты все знаешь. Или Гришку попросим, он обязательно кого-нибудь найдет.

– Это что же у меня здесь за организатор преступного сообщества образовался? – Андрей обнял жену, прижал к себе. – Значит, ты пыталась меня отговорить, а сама планы мести вынашивала? Так нечестно.

– Да уж, из меня организатор, – Андреевская опять завела «Ауди» и вывела машину на проезжую часть. До дома оставалось всего ничего. – ЭТО я только так, хорохорюсь. Митя, видимо, решил, что он не Вол, а Волк, но и на волка медведь найдется. Должен найтись.

– Понимаешь, в этой истории не все до конца ясно. – Андрей опять сполз по сиденью вниз, устроив себе некое подобие «окопа», одну руку оставив у жены на колене. – Он ведь почему сегодня так нас прессовал? Ему надо подпись получить, что мы не имеем претензий, иначе американцы такую программу никогда не купят. Это у нас за моральный ущерб десять тысяч рублей присуждают, а там и десять миллионов долларов легко впаяют.

– А может, американцы ему деньги и дали?

– Не верю, как Константин Сергеевич, – отрицательно покачал головой Дорин. – Они, конечно, такую программу купят, уж больно идея хороша…

– Просто прелесть, что за идея.

– Нет, в самом деле, идея – богатая. Гадкая, подлая, но богатая. Поставить реального живого человека перед труднейшими проблемами и посмотреть, как он будет на них реагировать. Не как в спорте, когда проблемы придуманы самим человеком. И не как в альпинизме, когда человек ищет себе проблемы, понимает их, готовится к ним. Ты знаешь, Маркиз рассказывал, что вся эта геологическо-альпинистская романтика, которой нас так пичкали в детстве, есть просто бегство от жизненных проблем. Подмена проблем существования проблемами выживания.

– Смешно. – Лена уже почти улыбалась.

– А такая идея, как у Вола, американцам должна понравиться – они себя ощущают хозяевами всего, а тут еще и создавать новую реальность, тестировать ее и побеждать – ощущение почти Божественное. Или смотреть, как другие побеждают, что по большому счету – одно и то же. Но они возьмут такую передачу только в чистом виде, чтоб ни у кого никаких претензий не было и быть не могло.