Охотник на демонов - Дмитрий Шелег

Было видно, что она успела прогуляться по территории школы и устала стоять. Это обстоятельство крайне негативно отразилось на ее настроении, а растущее раздражение искало выход и сконцентрировалось на мальчишке, с которым так пренебрежительно разговаривала учительница.

— У него что, нет родителей? — добавила женщина.

Судя по взглядам, направленным на неизвестную, особым авторитетом она не пользовалась, но понаблюдать за небольшим скандалом все же было интересно.

— У него нет родителей, он живет с опекуном, — безэмоционально произнесла классная, но я успел заметить ликующую искру, мелькнувшую в ее глазах.

— Мам, это тот, что напал на учителя, — услышал я голос Русланы. Той самой девчонки, что не простила мне знакомства с Годимиром.

Она говорила вроде бы совсем тихо, но ее услышали все.

— Тот, что напал на учителя? — послышался тихий шепот.

— Негодяй!

— Что за воспитание!

— И его не отчислили? Он спокойно учится в одном классе с нашими детьми? Этот ненормальный? — в один голос начали говорить собравшиеся вокруг женщины. Мужчины, напротив, смотрели на меня оценивающими взглядами и молчали.

«Я это запомню», — мысленно пообещал девчонке и классной, ныряя в родовой холод.

— А разве для сирот у нас какие-то льготы? — не успокаивалась дородная женщина. — Тут же не пансионат для малоимущих, пусть платит деньги, как все!

Она хотела сказать что-то еще, но, встретившись с моим взглядом, замолчала.

— Все верно, — добавила еще одна. — Пусть такие, как он, платят деньги, это поможет отсеять лишних, и тогда на учителей никто не станет нападать!

— Как отвратительно воспитан!

— Надо обратиться к директору, чтобы его отчислили.

— Если наши дети учатся в «Б» классе, то это не значит, что нам должны подсовывать всякое отребье.

— Пусть его отчислят!

Я чувствовал осуждающие взгляды и отчетливо слышал многочисленные несправедливые оскорбления незнакомых людей, но никак на это не реагировал, что многих вводило в недоумение.

«Хорошо, что у меня есть холод и он отлично гасит все сильные эмоции, а если бы не было? Наверное, я бы сорвался. Ушел или сказал бы что-нибудь обидное».

Вместо того чтобы защищать свое честное имя от этих нелепых обвинений, я лишь нацепил на лицо холодную полуулыбку и старательно запоминал тех, кто нелестно обо мне высказывался.

Руслана и Инга Владимировна были весьма довольны началом разговора, однако через некоторое время их радость уменьшилась.

Неужели они наконец заметили, что мне все равно?

Да, я стоял в окружении людей, не стеснявшихся открыто поливать меня грязью, я чувствовал презрительные, заинтересованные, брезгливые, недоумевающие, не верящие и равнодушные взгляды, но все это меня совершенно не цепляло.

Когда это стало понятно большинству окружающих, они как-то резко замолчали. А что тут говорить, если я вел себя достойно, а они шумели как базарные бабы.

Однако не всех это образумило. Дородная женщина, осознав, что происходит, еще больше разозлилась.

— Что за невоспитанность? Почему мальчишка не отвечает на заданный вопрос?

— Да, — схватилась классная за соломинку. — Мороз, почему вы не отвечаете на вопрос?

«Правильно себя повел и уже удостоился обращения на „вы“. Это хорошо. Значит, я все делаю, как нужно».

— Не понимаю, о чем вы, Инга Владимировна. Я ответил на ваш вопрос.

— Не стройте из себя глупца! — вроде бы спокойно, но со злостью добавила она. — Вы знаете, о чем я!

— Нет, — невозмутимо ответил я. — Не знаю.

— Вы не ответили на вопрос виконтессы Лисовской, произнесла учительница.

«Князья — „золотой“ род, маркизы — „серебряный“, а виконты — „бронзовый“, — мысленно сказал я. — Наверняка и род молод. Понятно, почему она так себя ведет».

— Госпожа Лисовская, — склонил я голову и произнес: — Для меня честь быть вам представленным.

«Все же этикет — великая сила, — думал я, наблюдая, как женщина вежливо кивает и осознает себя самой невоспитанной среди окружающих. — А что она хотела? Ведет себя как базарная баба, обращается к человеку, с которым не знакома лично».

Окружающие на примере Лисовской поняли свою ошибку, хотя конечно же некоторые не приняли ситуации. Вот еще! Будут они с простолюдином соблюдать этикет! Но таких было меньшинство, так что я из этой ситуации еще и с прибытком вышел.

Осознав происходящее, классная спросила:

— Так почему вы не ответили на вопрос виконтессы Лисовской?

— Я не был представлен госпоже, поэтому не счел уместным вмешиваться в разговор старших.

В следующую секунду заиграли третьи фанфары, которые ознаменовали начало торжества, и про меня все забыли. Ну или сделали вид, что забыли.

Чествование участников боевого и магического турниров проходило по тому же сценарию, что и чествование участников предметного. Только с небольшими отличиями: на этот раз ведущие предоставили слово не только директору школы, но и главе отдела образования города, а также коменданту.

Потом по очереди вызывали участников и выводили на большой экран фрагменты с лучшими моментами их боев.

Это было довольно интересно, и я с удовольствием понаблюдал за красивыми атаками наших учеников.

Не стоило удивляться, что наибольшее восхищение и ликование вызывали удачные моменты боя Годимира, хоть он и не прошел областного отбора.

Как и в предметном турнире, до призового места из нашего филиала не дотянул никто. Хотя, казалось бы, приграничье, пустоши рядом, но нет. Почему-то первые места застолбили за собой представители столичных филиалов, как минимум в воинском турнире, магический я так внимательно не отслеживал.

После окончания ритуала чествования, когда, казалось бы, должен был начаться бал и, соответственно, фуршет, а мой чуткий нос уловил великолепный запах, исходящий от великолепных закусок, выставленных на столы где-то в стороне, ведущий попросил участников подняться на сцену еще раз.

Незаметно отойдя в сторону, чтобы обо мне не вспомнили после окончания чествования, я наблюдал за происходящим на сцене.

— А сейчас гость нашего города вручит молодым дарованиям специальные знаки «Гордость школы»! Встречайте! Наследник княжеского рода Георгий Егорович Темников!

Публика взорвалась восторженными овациями. В эту глушь редко приезжали представители «золотых» родов.

«Ни фига себе!» — пораженно подумал я.

Сергей Дьяченко был хмур и задумчив.

Он удобно расположился в мягком кожаном кресле у небольшого уютного камина, находящегося в его личном кабинете. Мужчина отдыхал после проведения очередной сложной операции в компании бутылки дорогого коньяка, легкой закуски, сигарет и небольшой, искусно обработанной резной шкатулки, стоящей на журнальном столике рядом с креслом.