Источник - Брайан Ламли

Она отрицательно покачала головой, а потом, подумав, покивала.

— И да, и нет, — сказала она. — Вамфири получаются, когда яйцо обыкновенного вампира попадает в человека — неважно, мужчину или женщину.

Джаз одел на нее сандалии. Они были великоваты и потому растирали ей ноги до мозолей и пузырей. Теперь, когда ступни были забинтованы, сандалии сидели на них плотно, не болтаясь.

— Так, наверняка, лучше? — спросил он. Он поразмышлял над тем, что она только что сообщила ему, и решил, что для более подробных объяснений нужно выбрать другое время и место.

— Так, конечно, лучше, — сказала она. — Спасибо. — Она встала, помогла ему упаковаться, и они вновь направились вниз, в сторону солнца.

— Послушай, — сказал он через некоторое время, — может быть, мне стоит просто помолчать и услышать от тебя обо всем, что произошло с тобой с тех пор, как ты попала сюда? Обо всем, что ты видела, слышала, о том, чему ты научилась. Пока, насколько я понимаю, у нас есть много времени. Видимость хорошая, никакой непосредственной опасности не ожидается. Солнце стоит высоко, а лунный свет очень яркий...

— Ты так думаешь? — спросила Зек.

Джаз задрал голову и посмотрел на луну. Она уже пересекла просвет ущелья и касалась своим краешком пиков гор на востоке. Еще несколько минут — и она исчезнет.

— Эта планета вращается невероятно медленно, — стала объяснять она. — Но, с другой стороны, луна кружит по очень низкой орбите и весьма быстро. Здешний “день” длится примерно земную неделю. Да, кстати, эта планета называется “Земля”. Это они ее так называют. Вначале мне это показалось странным, но потом я решила: а как еще им ее называть?

Так или иначе, планета очень медленно вращается в западном направлении, причем ось вращения не совсем перпендикулярна солнцу. Так что, можно сказать, она немножко вихляет. Солнце медленно описывает круг с запада на восток — или, если хочешь, — против часовой стрелки. В общем, я не астроном и не специалист по космосу, так что не спрашивай меня “отчего” и “почему”, но дела обстоят таким образом.

На Светлой стороне у нас есть “утро”, длящееся около двадцати пяти часов; “день” продолжительностью около семидесяти пяти часов; двадцатипятичасовой “вечер” и “ночь” — примерно сорок часов. Полдень можно назвать в то же время солнцестоянием, а ночь — зимой.

Джаз вновь взглянул на небо и увидел, что луна уже наполовину скрылась за зубцами горных вершин. Даже за то время, пока он смотрел на нее, она заметно уменьшилась в размере.

— Я тоже не астроном, — сказал он, — но мне тоже ясно, что луна здесь передвигается необычайно быстро!

— Совершенно верно, — ответила она. — К тому же, она очень быстро вращается и вокруг собственной оси, причем, в отличие от старой доброй Луны, показывает не только переднюю, но и заднюю свою часть.

— То есть не стесняется, — покивал Джаз. Она фыркнула.

— В некоторых отношениях ты напоминаешь мне другого англичанина, с которым я когда-то была знакома, — заявила она. — Он тоже внешне выглядел наивным, но в действительности наивности в нем не было ни капли.

— Да? — Джаз с интересом взглянул на нее. — И кто же был этим счастливчиком?

— Ну, счастливчиком его было трудно назвать, — сказала она, слегка покачав головой. Джаз, разглядев в последних лучах заходящей луны ее профиль, решил, что он ему нравится. Очень.

— Так кем же он был? — вновь спросил Джаз.

— Он был работником, — а может быть, даже и главой, — британского отдела экстрасенсорики. — А звали его Гарри Киф. У него был очень своеобразный дар. У меня тоже есть особый дар, но это... совсем другое дело. Я даже не знаю, можно ли называть это экстрасенсорикой...

Джаз припомнил то, что рассказывал про нее майор. Он лично считал все разговоры про экстрасенсов чепухой, но решил не демонстрировать ей свой скептицизм.

— Ну да, понятно, — сказал он. — Ты ведь телепатка, читаешь чужие мысли, верно? А в чем же заключался талант этого Кифа?

— Он был некроскопом, — ответила она неожиданно холодным тоном.

— Кем?

— Он умел общаться с умершими людьми! — сказала она и вдруг с сердитым выражением лица отстранилась от Джаза.

Он взглянул на ее надутое лицо и на огромного волка, стоявшего между ними и переводящего желтые глаза с одного собеседника на другого.

— Я сказал что-нибудь обидное?

— Ты подумал обидное! — бросила она. — Ты подумал: “Ну и набита же у нее башка...”.

— Боже! — воскликнул Джаз. Дело в том, что именно так он сформулировал в уме оценку услышанного.

— Послушай, — сказала она. — Ты знаешь, сколько лет я была вынуждена скрывать свои телепатические способности? Зная, что я сильнее любого из их специалистов и не желая работать на этих людей? Не осмеливаясь работать на них, поскольку я знала, что, решившись на это, я рано или поздно вновь столкнусь с Гарри Кифом? Я столько страдала за свои телепатические способности. Джаз. И вот теперь... когда это уже не имеет никакого значения... когда я признаюсь в том, что это правда...

— Продемонстрируй! — прервал он ее монолог. — Ладно, я понимаю, что мы ни до чего не договоримся, если не будем верить друг другу. Но мы ни до чего не договоримся и в случае, если будем лгать друг другу и о чем-то умалчивать. Если ты утверждаешь, что способна на это... ладно, я, конечно, знаю, что есть множество людей, искренне убежденных в том, что ты действительно обладаешь этими способностями. Но разве нет никакого способа проверить это? Ты же понимаешь, Зек, несложно угадать, что я подумал о твоем высказывании. Не только про твою телепатию, но и про этого парня — Кифа — про то, что он, по твоим словам, умеет делать! Только не говори мне, что никогда раньше не сталкивалась со скептицизмом, когда шла речь о даре, который большинство людей считает сверхъестественным!

— Ты меня искушаешь? — в ее глазах мелькнули огоньки. — Насмехаешься надомной? Подтруниваешь? Изыди, Сатана!

— Ax, значит, твой дар от Бога? — Джаз не сумел на этот раз скрыть иронию. — Что же, если ты такая одаренная, почему ты не знала, кто именно идет по ущелью? Если телепатия и вся эта экстрасенсорика действительно существуют, почему майор не знал, что я припрятал этот ржавый магазин к автомату и получил таким образом возможность утянуть с собой эту сволочь Вотского?

Вольф тихо заскулил и опустил уши.

— Ты его раздражаешь, — сказала Зек. — И раздражаешь меня. Кроме того, ты не понял главного. Ах, какой он гордый! Я говорю: “Я телепат, а ты говоришь: “Докажи!”. А потом потребуешь, чтобы я доказала, что я — женщина!

Джаз печально покивал.

— Ты ведь считаешь себя чертовски сильной, верно? Не знаю уж, к какого сорта мужчинам ты привыкла, но я...

— Ладно! — бросила она. — Смотри...

Она мимолетом взглянула на Вольфа, затем развернулась и, гордо подняв голову, пошла в направлении солнца. Прошла она около ста ярдов, а Джаз и Вольф стояли и глядели ей вслед. Потом она остановилась.