Сломанный лёд — 3 - Мария Карташева

Послышался звук открываемой двери. Стукнув о пластиковый косяк тележкой, грузная повариха еле слышно окрестила пространство крепким словом, широко улыбнулась и проговорила:

– Девчоночки, доброго утречка. Проснулись уже? – громогласно заявила она. – А я вам завтрачек привезла. Та-а-ак, что у нас со столами? – пошарив по карманам несвежего халата, женщина нашла очки, взяла с тележки записи и, поводив бровями, вчиталась в назначения врача. – Ага, Вельга у нас кто?

Катя зашевелилась на своей кровати, сонно продрала глаза и, глянув на повариху, хрипло сказала:

– Это я. А что уже утро?

– Утро! Утро! – повариха быстро метнула к Кате на тумбочку тарелку с горсткой рисовой каши и янтарной каплей масла, расплывающейся по поверхности и налив в чашку того самого кофе, взялась снова за записи. – Так, а вы у нас?

– Я ничего не буду. – отозвалась Юля.

– Ну, это доктор решает, что будешь, а что нет. – женщина сделала большие глаза и, переведя взгляд на Юлю, коротко хохотнула. – Смотри-ка и имя, и фамилия, и лицо прям похоже на актрису. Ты, что ли? – звонко расхохоталась она. – Тебя часто со звездой-то путают?

– Часто. – покивала Юля.

– Пойду над бабами пошучу, скажу, что к нам звезду на лечение определили. Вот они удивятся.

– Прошу вас. Не стоит. Замучат вопросами, а я себя очень плохо чувствую. – Юля внутренне вся сжалась от перспективы видеть в своей палате весь персонал больницы.

– Да ладно. Неужто не понимаю. Это я так шучу. Кто ж в нашу богадельню приличного человека положит? – повариха быстро накрыла крышками и салфетками кастрюли, стоя́щие на тележке и сказала. – Но она, эта актриса, молодец. Не жеманная, в меру талантлива и в говне всяком не снимается. Ешьте, девочки, скоро обход, зачем вам при врачах чавкать.

Быстро удалившись, повариха пошла разносить еду в другие палаты, а Юля, переглянувшись с Катей, тихо рассмеялась.

– Вот вам, Юля, глас народа. Вас любят. – придерживая рукой низ живота и морщась, Катя слезла с кровати и направилась в туалет.

– Нет, Катя, давайте договоримся, что здесь я совершенно другая Юля. – усмехнулась народная любимица. – А то меня быстро кто-нибудь сдаст и через мгновение здесь будут любители халявных сплетен. Не хочу, чтобы сегодня сеть пестрела заголовками, что я попала сюда из-за передоза, несчастной любви или не поделила парковочное место с мэром столицы. Наши бумагомараки придумывают красочные небылицы.

Катя с улыбкой покивала и прикрыла за собой дверь, а Юля внутренне собралась с духом и села на кровати. Но видимо, длительный сон, капельницы и остальные врачебные манипуляции сделали своё дело, чувствовала она себя вполне сносно и если бы не липкая слабость, то можно было бы сказать, что с ней всё хорошо.

За дверью снова послышалась возня, чей-то едва различимый голос, и Юля поморщилась, потому что совсем не хотела сейчас общаться с врачами и отвечать на вопросы.

– Нужно поскорее убраться отсюда. – поморщилась она.

Дверь распахнулась, в палату словно ворвался свежий ветер, и Юле показалось, что теперь точно всё будет хорошо. На пороге рядом с врачом, внимательно читающим Юлину медицинскую карту, стояла Ксения.

– Здравствуй, дорогая! – Ксения улыбнулась и подошла к кровати.

– Как? Откуда ты узнала? Я не хотела тебя тревожить. – Юля даже сама не ожидала, что сердце её будет скакать от радости и на душе станет гораздо легче.

– Ну ты у нас персона известная. О госпитализации разве что ленивый не написал, ну а куда конкретно тебя увезли, это я узнала по своим каналам. – Ксения взглянула на врача. – Мы договорились? Я её забираю?

– Ксения Сергеевна, вам я доверяю в полной мере. И думаю, что наша клиника не специализируется на подобных случаях. – размыто произнёс он. – Поэтому, конечно, да.

– Собирайся. – Ксения глянула на Юлю. – А я пойду попрошу копии с твоих анализов и возьму выписки.

– Спасибо. – Юля подумала о том, что Ксения всегда появляется в её жизни в самый нужный момент.

Весенний город сегодня был неприветлив, рваные края туч сыпали осколками холодного дождя, ветер зло шастал по улицам, дёргая вывески, выгоняя народ с летних террас кофеен и ресторанов, нещадно тряся молодую листву деревьев. Юля уютно устроилась на переднем сиденье Ксениного автомобиля, слушала лёгкий джаз и старалась ни о чём не думать. Хотя ей, безусловно, нужно было во многом разобраться и принять ряд сложных решений, а также выяснить, по какой причине в её квартире был устроен такой перформанс.

– Я один раз спрошу. – вдруг сказала Ксения. – Мне будет достаточно твоего ответа, но он должен быть честным.

– О чём ты? – нахмурилась Юля, выныривая из глубины рассуждений.

– Ты принимала в первый раз или это уже система? – не отвлекаясь от дороги, проговорила Ксения.

– Ты о чём? – Юля повернула к ней голову.

– О наркотических веществах, обнаруженных в твоей крови. Я не хотела, чтобы тебя и дальше обследовали в клинике, потому что если это система, то они прекрасно бы поняли всё исходя из твоих анализов. Тебе такая огласка вряд ли пошла бы на пользу.

Юля несколько минут сидела молча, водила взглядом по торпеде и пыталась осознать то, что сейчас сказала Ксения.

– То есть ты считаешь, что я наркоманка?

– Нет. Я сказала тебе очевидные вещи, а сейчас прошу дать мне ответ. – проговорила Ксения.

– Я даже обезболивающие редко пила несмотря на сильную боль в ноге. – пожала плечами Юля.

– Тогда тебе нужно подумать, как так получилось, что анализы показали наличие опиоидов. – Ксения припарковала машину возле длинного серого здания. – И если ты уверена в том, что тебе не нужна помощь, я просто отвезу тебя домой. – Ксения развернулась и в упор посмотрела на Юлю. – Но если ты хоть немного сомневаешься, то здесь, – она указала на ничем не приметный вход в клинику, – тебе помогут.

Юля улыбнулась, покачала головой и вздохнула:

– И когда ты такой стала?

– Какой? – спросила Ксения.

– Ну ты же не напрямую мне всё сказала. Ты же сейчас спектакль устроила. – зло проговорила Юля. – А актриса, по-моему, у нас я. А у тебя прекрасно получается быть врачом, но не бездушным человеком, слепо верящем тому, что пишут на социальных заборах. – Юля помолчала. – Я ходила в гости. Нечаянно встретила свою давнюю знакомую, мы выпили вина. Только вина! – девушка сделала упор на последнем предложении. – Потом я очнулась дома, ванна в кровище, я в отключке. Просто поганый сценарий к хоррору. Но я ни черта про это не знаю.

– Я тоже мало что про тебя знаю. – Ксения пожала плечами. – Ты отдалилась, даже на крестины не приехала.

– Наверное, потому что я почти месяц валялась на Байкале с вывернутой ногой. Ксеня, мне безумно плохо. Я потеряла человека, которого до сих пор люблю, я осталась совсем одна. – Юля покачала головой. – Не суди меня за то, чего я не делала.