Стратегии гениальных мужчин - Валентин Бадрак

Детство Владимира Ленина определило не только организационный уклад всей его будущей жизни, но и в силу созданной в семье атмосферы свободы и творчества обеспечило будущего вождя большевиков солидными знаниями, которые он употребил для борьбы за идею. Однако вовсе не знания были главным багажом, вынесенным из детства. Владимир не мог пожаловаться на недостаток материнской любви, напротив, глубокие материнские чувства и ее поддержка сделали из него непримиримого эгоиста и чрезвычайно уверенного в себе себялюбца. Благодаря поощрению со стороны родителей и учителей он легко развил в себе не по возрасту удивительный уровень тщеславия, а с ним поднял на непомерную высоту и планку собственных притязаний. Следствием этого стала и рано проявившаяся нетерпимость к любому инакомыслия. В итоге в сумме со знаниями, полученными в детстве и юности, прочные и теплые отношения внутри семьи сформировали в юноше такую высокую самооценку, что не сумей он параллельно воспитать в себе титаническую волю, направляемую на самоорганизацию, его жизнь могла бы стать серией глубоких травм и разочарований. Родители справедливо усматривали в развитии воли противовес амбициям, потому всячески либо стимулировали, либо обходили молчанием проявление твердых и даже яростных черт. Мать сохраняла спокойствие даже в тех случаях, когда выходки сына были экстраординарными. Биографы Ульянова упоминают и крайние проявления необузданного характера в юношеском возрасте. Например, когда в порыве охватившего его исступления юный Ульянов сорвал с себя нательный крестик и, яростно швырнув на пол, долго топтал его.

Но именно появлению неиссякаемой воли, твердости и развитию непримиримого, порой просто непоколебимого характера Владимир Ульянов обеспечил себе будущее восхождение к вершинам неограниченной власти.

Немалую роль в становлении личности Ленина сыграла его мать. Имея весьма высокий для русской глубинки уровень гуманитарного образования, она сумела создать внутри многодетной семьи особый одухотворенный мир и атмосферу высокого организационного порядка. Вообще привычка к исключительному порядку и редкий, даже необычайный для русского педантизм (хотя в жилах Ленина текла не только русская кровь, но также немецкая, шведская, еврейская и калмыцкая) во многом определили восхождение Владимира. Сначала в области знаний, что дало мощный толчок к зарождению идеи, а позднее в союзе с волей это превратилось в сознательную движущую функцию мозга, впитавшего в себя непонятную для обычного человека паралитическую логику. С раннего возраста дети получили фундаментальные языковые знания, неплохо разбирались в литературе, логике и истории. Причем отличительной особенностью семейного организационного уклада были присутствие конкуренции, игры и абсолютная свобода поиска, что стимулировало как самостоятельность устремлений, так и сами импульсы неистового желания доказать превосходство своего выбора. Главное, родители сумели привить практически всем детям желание познавать и преобразовывать окружающий мир, а также способность принимать ответственные решения, даже такие, которые связаны со смертельным риском. Именно семейная атмосфера глубоких поисков и самореализации определила неудовлетворенность существующим миром, а окружение всех членов семьи неподражаемым ореолом самобытности и исключительности подталкивало их к активным попыткам испытать себя в действии. Но скорее всего, это с самого начала не было бескорыстным желанием преобразовывать мир ради самого преобразования – беря во внимание ожесточенную психологию и эгоцентричный демонстративный темперамент самого Владимира Ульянова, хочется сделать вывод, что идея преобразования мира родилась в нем из осознания способности совершить это, а значит, была направлена внутрь себя, на удовлетворение воли к власти.

Взаимная любовь между Владимиром и его матерью была такой крепкой, что он на протяжении всей ее жизни чувствовал ее почти слепую и безоговорочную поддержку, а когда за год до Октябрьского переворота (или революции, как назвали советские историки приход к власти большевиков) он получил извещение о смерти матери, пережил серьезный душевный кризис. Страстное ободрение матерью всего, что делал молодой Ульянов, ранняя смерть отца и внезапная казнь старшего брата сократили период его и так далеко не безоблачной юности и рано сделали взрослым, самостоятельным, ответственным практически за всю семью и не по годам серьезным, еще больше выделяя целеустремленность среди других качеств его самобытной личности. Фактически с самого детства Владимиру приходилось предпринимать дополнительные умственные усилия, что не могло не сказаться на его способностях – к совершеннолетию он значительно превосходил сверстников в знаниях, силе духа и готовности действовать. Последнее было самым значительным достижением периода детства и юности. Воля, ответственность и готовность к действию стали основными качествами, сознательно и интуитивно приобретенными в периоде формирования личности. Именно эти качества стали главными составляющими в многолетних боях за влияние, и именно они позволили Ульянову-Ленину одержать победу в борьбе за власть. Что же касается формального школьного образования и академических знаний, то Владимир Ульянов не потому был отличником, что учился и воспринимал школу серьезно, а напротив, потому что многовекторность и широта его устремлений превосходила на несколько порядков школьные программы. Поскольку общая академическая подготовка в школе русской глубинки была поверхностной и не предполагала фундаментальных знаний, освоить предметы, выходящие за пределы гуманитарных интересов Ульянова, было несложно. Кроме того, не стоит забывать, что отец Владимира Ульянова был дисциплинированным директором всех народных училищ губернии, что, с одной стороны, требовало от его детей «не ударить лицом в грязь», а с другой – давало им некие психологические преимущества над сверстниками. Способность отбрасывать ненужное и фильтровать предлагаемые знания – удел не многих восприимчиво талантливых личностей, который был присущ молодому Ульянову и позволил продвигаться практически в одном направлении без явных временных потерь. А благодаря трагическим событиям юности рано сформировалась и его самодостаточность, а также убежденность, что людские массы есть всего лишь строительный материал для сильного архитектора.

В семье, кроме того, развилась и господствовала атмосфера радикализма во всем. Она пропитала все естество будущего вдохновителя революционного переворота, и уже в юности оно было до краев наполнено мятежной проникновенностью – основой так удивлявшей всех эмпатии (подсознательного восприятия эмоций другого человека). Если Владимир брался за что-то, то отдавался этому до конца, возбуждая каждую клеточку своего полностью управляемого организма. Проникновенность и переживание идеи он довел до такого уровня, что без труда подавлял даже физические инстинкты. Почти таким же по характеру был и его старший брат Александр, примкнувший к террористическому крылу революционной организации. И очевидно, лишь его казнь после неудачного покушения на монарха (Владимиру было в тот момент семнадцать лет), оказавшая трагическое воздействие на всю семью, заставила самого Владимира действовать более осторожными методами и опираться на более глубокий расчет и знания психологии масс. Но зато как бы по наследству Владимиру досталась идея старшего брата: захват власти и изменение мирового порядка как глобальная жизненная цель импонировали неестественно импульсивному и всегда готовому к продолжительным и часто рискованным действиям Владимиру. Только теперь изобретательный и расчетливый ум Ульянова ловко закамуфлировал внешние проявления идеи и приспособил, адаптировал к ней не только желания самого народа, но и некоторые гуманитарные науки, что он отразил позже в своих трудах. Интересно, что у будущего создателя нового общественного порядка рано начала прорываться наружу готовность бесконечно жертвовать огромными массами людей ради приближения своей главной мечты. Так, уже в двадцать один год он пришел к неожиданному и бесстрастному выводу о пользе голода для крестьянства, поскольку, «разрушая крестьянское хозяйство, он одновременно разбивает не только веру в царя, но и веру в Бога».