Личное дело - Владимир Крючков

Эймс был арестован 21 февраля 1994 года в арлингтонском пригороде Вашингтона, что явилось отправной точкой в провальной ситуации уже для российских спецслужб. Когда ФБР напало на след Эймса и сколько они шли по этому следу — вопрос, ответ на который пока не просматривается ни в одной зарубежной или отечественной публикации. Он — в сейфах спецслужб. Версий провала может быть много, даже очень, но две из них, на мой взгляд, маловероятны: случайный выход американских спецслужб на Эймса или его ошибка, неосторожность. Подкинутая в американскую прессу причина провала — чрезмерные расходы Эймса на личные цели — скорее всего, отвлекающий маневр, попытка скрыть истинную причину разоблачения, придумка для наивных. Уровень работы с такого рода агентом, его личные и профессиональные качества с большой долей уверенности позволяют предположить, что в данном случае мы имеем дело с предательством, с выдачей Эймса кем-то из тех, кто имел отношение к работе с ним или каким-то образом получил о нем информацию.

Фамилия агента — это еще далеко не все, чтобы его разоблачить. Нужно убедиться в его измене, неопровержимо доказать ее, и только после этого возможна реализация дела. По времени это требует порой весьма длительного срока. Если агент действующий, работающий, то с доказательной стороной, как показывает практика, дело обстоит проще. Ну а если он догадался, предупрежден и прекратил работу, то все становится значительно сложнее, если вовсе не безнадежно. Когда советские спецслужбы получали сигналы на активно работавших у нас агентов, сроки реализации дел, за редким исключением, были незначительными. Однако есть еще одно немаловажное обстоятельство: держать в секрете факты разоблачения агентуры практически невозможно, особенно после состоявшегося суда. В таких случаях часть агентуры хотя бы на время выходит из игры и, как выражаются профессионалы, «ложится на дно». И тогда неизбежен мучительный, долгий поиск и сложный путь к разоблачению агента. В советской разведке действовало непреложное правило: она никогда не обременяла своих агентов такими заданиями, которые могли повлечь для них хотя бы малейшую опасность. Тем более это не должно было быть исключением для Эймса.

В печати прошли сообщения о том, что Конгресс США намеревается принять решение о предоставлении родственникам советских офицеров, погибших по вине Эймса, американского гражданства и оказания им помощи в трудоустройстве. У Эймса остался малолетний сын, проживающий ныне у бабушки в Колумбии. После шести лет пребывания в тюрьме выйдет на свободу его жена. Я считаю, что Россия тоже вправе и даже обязана проявить о них заботу. Правда, до сих пор поступки нынешнего российского руководства были совершенно иного рода. В феврале 1992 года Ельцин своим указом помиловал всех, кто отбывал наказание в исправительно-трудовых колониях за шпионаж в пользу США по статье 64 пункт «а» УК РСФСР. Некоторые из этих лиц были осуждены совсем недавно. Оказавшись на свободе, они выступили с громкими заявлениями, в которых изобразили себя невинно пострадавшими от советской власти. Они называли себя не иначе, как борцами за свободу и права человека. После столь неожиданного для них освобождения почти все они выехали в США. Там они получили причитающиеся им за шпионаж доллары, работу и сейчас живут в свое удовольствие, благодарят судьбу и радуются развалу Советского Союза. Среди них и бывший сотрудник советской разведки Южин, осужденный в свое время на 15 лет лишения свободы. Так, может быть, и американский президент последует примеру Ельцина, освободит Эймса от наказания и позволит ему выехать на постоянное жительство в Россию, а российские власти окажут ему, его семье достойное гостеприимство?

В огромной работе по преодолению последствий культа личности и массовых нарушений законности, по оздоровлению морально-политического климата в обществе давали о себе знать и перегибы в другом направлении — общее ослабление дисциплины и правопорядка, пренебрежение элементарными требованиями бдительности. Искореняя шпиономанию и чрезмерную подозрительность, раскрепощая отношения между людьми, мы не всегда соблюдали чувство меры.

В результате это привело к усилению аморфности общества, его определенному разложению, что и создавало благоприятные условия для проникновения иностранных спецслужб. Именно в это время западные спецслужбы и приобрели в Советском Союзе такие серьезные агентурные позиции. Можно только догадываться о том, какого размаха может достичь этот процесс в наше время!

Хочу отметить, что в 80-е годы благодаря совместным усилиям разведки и контрразведки в Советском Союзе было разоблачено больше агентуры специальных служб иностранных государств, чем за все предыдущие годы советской власти, вместе взятые. Надо признать, что это была широкая агентурная сеть, которая позволяла противнику получать важнейшую информацию, относящуюся к безопасности нашей страны, совершенно секретные сведения о деятельности многих государственных органов, армии, научных достижениях, военно-политических планах и т. д.

Одновременно был получен богатейший материал о подрывной деятельности иностранных спецслужб, приемах и методах их работы. Мы не только освободились от застарелого недуга, но и получили в руки мощнейшее профилактическое средство, которое могло бы стать, если бы не последующие события, происшедшие в нашей стране, надежным барьером на пути новой эпидемии.

Начавшаяся перестройка напрочь перечеркнула полученный солидный задел. Все наши дальнейшие попытки извлечь уроки из прошлого оказались обреченными на провал! А ведь конец агентурной сети в нашей стране не был виден…

Первое Главное управление осуществляло тесное взаимодействие с разведывательными службами социалистических стран. Многие годы оно было честным, глубоким, всесторонним и взаимовыгодным. Особенно полезен был обмен мнениями, оценками, информацией об устремлениях западных спецслужб в отношении социалистических стран и внутреннем положении в них.

Разведка регулярно информировала руководство страны о назревании негативных тенденций в бывших социалистических странах и роли в этом спецслужб западных стран, да и не только спецслужб. В странах социалистического содружества, возник ряд проблем, отрицательно влиявших на внутреннее положение. Многие трудности носили субъективный характер, другие уходили своими корнями в общественную систему, в ее изъяны, являлись следствием допущенных просчетов и ошибок.

К сожалению, серьезной оценки и соответствующего обсуждения положения на уровне первых руководителей этих стран не было. Обмен мнениями часто носил общеполитический, а то и вовсе протокольный, ни к чему не обязывающий характер, без поиска решений.

Ни в одной социалистической стране не было легальной, правовым путем оформленной оппозиции. Волюнтаризм действий государственного и партийного руководства той или иной страны не имел ограничений, игнорирование настроений масс стало нормой, мнение социально-политического меньшинства в обществе в расчет не принималось. Руководители всех уровней так и не освоили науку политический борьбы, в то время как оппозиционные силы в совершенстве овладели этим искусством.

Разведка вовремя заметила использование Западом, его спецслужбами, радикальными организациями и центрами таких факторов, как национализм, недовольство отдельных слоев населения, недостатки в социальной сфере, отставание от жизненного уровня ведущих капиталистических стран.