На острие победы - Сергей Коротков

– Это да… Это точно! Все поимеют от моего несостоявшегося танка! – пробурчал Гротте. – А как же транспортировка «Крысы»?

– Танк водрузят на спецплатформы, предназначенные для крупногабаритных и тяжелых перевозок. Спецсостав двинется на восток медленно, но верно, днями пережидая в тупиках под маскировкой, а по ночам следуя дальше. Точного маршрута я не знаю, это в ведении СС… Да и вам незачем такое знать.

– Полная секретность операции. Каким образом, если на постройке макета будет много народу? Пленные концлагерей, местные жители, рабочие и инженеры ведомства Круппа.

Шпеер скривился от такого вопроса и стал наливать коньяк, не сводя кислого взгляда с профессора: «Этот болван замучил со своим нытьем! Что да как, да зачем, почему. Не все ли равно тебе, очкарик, сколько людей СС положит для сокрытия тайны после постройки макета?! А то ты не знаешь методов Гиммлера?!» А вслух ответил:

– Ну, они же не будут знать всех подробностей применения бутафорного танка: когда, где, зачем. Соглашения о конфиденциальности заключат со всеми специалистами, высокие гонорары, отпуска. А пленных… пленных снова засадят в лагеря до лучших времен, когда нашего деревянного друга уже и не будет в живых.

– Понятно. Срок два месяца мне кажется очень коротким. Как считаете, господин рейхсминистр?

– Вполне приемлемым. За это вас и отблагодарят прилично плюс признание родины и уважение немецкого народа. Давайте выпьем еще разик, профессор, а то мне нужно идти. Заболтался совсем тут. Через пару часов уже надлежит быть у фюрера. Кстати, вам приготовлен прекрасный ужин на вилле Гудериана в окружении хозяина и вашего спутника Штоффе. С первым вы сможете о многом поговорить, имея общее пристрастие к танкам. А сейчас… За успех операции! И здоровье фюрера!

Они чокнулись бокалами, осушили их, Шпрее пожал вспотевшую руку Гротте и удалился. Профессор еще долго тер большим пальцем хрусталь, вспоминая детали диалога. И все пытался найти хоть какой-то изъян в операции, озвученной ему самим рейхсминистром вооружений.

* * *

Из рапорта инспектора бронетанковых войск, генерала Г. Гудериана, 1943 г.:

«…Речь идет о том, чтобы немедленно создать полностью боеспособные танковые дивизии, при этом лучше иметь немного полноценных дивизий вместо большого количества плохо оснащенных соединений… Если нам удастся разрешить эту задачу, то мы во взаимодействии с военно-воздушными силами и подводным морским флотом одержим победу. Если не удастся, то наземная война станет затяжной и дорогостоящей».

Из дневника генерал-фельдмаршала Э. Манштейна:

«Как бы удивительна ни была энергия, с которой Гитлер организовывал повышение выпуска военной продукции, все же это не могло сравниться с масштабами роста продукции у противника. Если мы… могли ежемесячно выпускать около 500 танков, то советская промышленность выпускала в несколько раз больше…»

Из статьи рейхсминистра народного просвещения и пропаганды Германии Й. Геббельса в газете «Дас Райх»:

«…Германия располагает сверхмощным оружием и сможет отразить любые удары на Востоке. Противники Германии принуждают немцев к твердости и бескомпромиссности, которые будут достигнуты с помощью этого «чудо-оружия»… «Оружие возмездия» обеспечит Германии победу…»

Район железнодорожного перегона Шталлупенен – Кибартай, Восточная Пруссия, 12 июня 1943 г.

– Штурмбаннфюрер Гринберг, я еще раз повторяю для самых одаренных… – бригадефюрер СС Штоффе взял телефонную трубку в другую руку, а прежней выхватил платок из кармана мундира и промокнул лицо… – Все силы… Вы слышали меня? Все-е силы бросить на прочесывание квадратов 18–05–18–07 и 19–05–19–07. Русские где-то там… Да я откуда знаю, сколько их там осталось?! Что? Что вы вякаете там? Проклятье, Гринберг! Где хотите, там и берите людей. Хоть всю Пруссию мобилизуйте. Нет, это не мой приказ… Нет, это вы отдадите такой приказ, понятно вам, Гринберг? И вы отвечаете за поимку диверсантов в подконтрольных вам секторах. Только вы. Я несу ответственность за исход операции «Улей», за живучесть объекта и его дальнейшую работу. А вы, Карл, будьте любезны обеспечить надежную охрану и скорую поимку парашютистов. Вы слышали? Надежную! Вы до сих пор ловите последнюю группу русских и никак не можете ее отыскать. Они, смотрю, сами вас находят и вылавливают ваши патрули по одному! Всего два диверсанта Советов уничтожили половину роты ваших лучших солдат. Всего два-а! Гринберг, вы что, хотите весь резерв вермахта положить в глубоком тылу? Или чтобы какой-то вшивый засранец-партизан добрался до литерного и, выяснив достоверные реалии танка, сообщил об этом в Москву? Вас рейхсфюрер лично расстреляет. А я ему помогу в этом. Что? Закройте свой рот и слушайте сюда… Что значит – нет рации у русских? Сейчас нет, завтра будет. И доложатся своим. Не об этом нужно думать, Гринберг… Не об этом. Хотя и о средствах связи тоже. Не дай бог, вы умудритесь проворонить хоть одну радиостанцию или еще хоть один почтамт с телефоном, как в Винтерхаузе!.. Собирайте всех жандармов, охотников, молодежь, ополчение. Свой штат весь по машинам и вперед, в указанные квадраты. Что-о? Какие, к черту, допуски и пропуски?! В цепь, все в цепь, и чтобы до темноты прочесали сектора вдоль магистрали. Мне не важно, один там бродит парашютист или отряд… Наплевать! Чувствую, скоро русские окупят свои потуги по поиску литерного вашими потерями. Хотя должно быть все наоборот, Гринберг. Сам фюрер следит за положением дел вокруг «Улья». Зачистите мне эту территорию от нежелательных элементов. Дождетесь, что они еще и концлагеря освободят и выпустят тысячи свидетелей. Все, выполнять. Мне доложитесь в обед об организации отрядов зачистки. Хайль Гитлер!

Штоффе бросил трубку, ненавистно посмотрел на нее, будто на врага. Затем взглянул в окно, пробежав глазами по ряду мотоциклов с солдатами.

– Гюстав!

– Я, мой генерал! – призраком появился в дверном проеме адъютант бригадефюрера со свернутым полевым серым плащом через предплечье.

– Я выезжаю в Гумбиннен, держи меня в курсе всех событий. Если будет звонить штурмбаннфюрер Залиш, скажи, я выехал к объекту «R», чтобы самому на месте принять участие в решении проблем. Гринберг там ни черта не справляется, а мне совсем не резон соваться в район уже начавшихся боевых действий. Ты связался с начальником охраны Мюллером?

– Так точно, мой генерал! На улице вас ждет внушительный эскорт плюс на протяжении всего маршрута по периметру движения колонны будут следовать волкодавы Линкса. Безопасность кортежа на высшем уровне, мой генерал.

– Хорошо, Гюстав. Это хорошо. Я не хочу пасть от руки какого-нибудь залетного диверсанта. Пожелай мне удачи, Гюстав.

– Храни вас бог, бригадефюрер! Удачи на месте.

Штоффе вытер пот со лба, убрал платок и надел плащ, любезно поданный ему адъютантом. Он твердой армейской походкой вышел из кабинета и отправился вниз по лестнице. Руководитель операцией «Улей» выезжал в район действия советской РДГ и местонахождения литерного.