Над бездной - Барбара Делински

– Тебе следовало рассказать мне обо всем, – сказала она про себя, – я думаю, что смогла бы тебе помочь.

Но дело в том, что она не знала, что она могла бы сделать. Конечно, она не чувствовала, что потерпела поражение в жизненной борьбе, но и ее ночи отчасти напоминали те, которые пришлось пережить Маре. Кроме того, чувство пустоты, которое описывала Мара в своих письмах, было весьма похоже на то, которое она испытывала в последнее время.

Пейдж подумала, что она как будто унаследовала это чувство от Мары, как, впрочем, и многое другое из ее жизни.

Эта мысль вовсе не понравилась Пейдж. Она положила на место и шерсть, и письма, стараясь, чтобы все лежало аккуратно, как было, закрыла крышку и перешла в следующую спальню, которая была еще не убрана. Именно в этой комнате должна была находиться удочеренная Марой Самира, но теперь она стояла пустой, а девочка была в доме Пейдж. Она начала пылесосить и эту спальню и почувствовала, как ее страстно потянуло к живым людям. Она бросила пылесосить, быстро сложила все свои нехитрые приспособления, выключила свет и через минуту уже ехала на машине через центр Таккера, направляясь к себе домой.

Почти сразу же, как она отъехала от дома Мары, у нее возник вопрос: когда же уехал Ноа? – но она постаралась отбросить от себя мысли о нем. У дверей дома ее встретил котеночек, который, как молния, носился у ее ног, и это так тронуло Пейдж, что она, погладив его по шерстке и взяв на руки, не наградила его обычным: «Только до тех пор, пока я не подыщу тебе хорошего хозяина».

Джилл спала в гостиной на диване. Пейдж нежно разбудила ее и отправила в спальню. Переодевшись в ночную рубашку, она проследовала в свою комнату, но прежде поднялась по лестнице, чтобы заглянуть к Сами.

Малютка спала, лежа на спинке. Пейдж перевернула бы ее на животик, если бы не знала, что в Индии принято спать на спине. Кроме того, ей хотелось посмотреть на личико крошки. Положив руки на ограждение колыбельки, она нагнулась к ребенку поближе. Свет маленького ночника позволял видеть очертания ее личика чрезвычайно ясно. Пейдж дотронулась до ее щечки – она оказалась очень мягкой и теплой на ощупь.

Ребенок зашевелился. Глаза девочки открылись и поначалу смотрели в никуда, пока не нашли в темноте лицо Пейдж. В противоположность всем инструкциям, которые она сама же давала молодым родителям, Пейдж подхватила девочку на руки.

– Привет, Сами, – поздоровалась она с девочкой голосом, в котором сквозила неподдельная нежность, – как ты поживаешь? – Она поцеловала ее в лобик. – Ты хорошо провела время с Джилл? Я вижу, что она вымыла тебя и переодела. Тебе хорошо и сухо, и ты чудесно пахнешь. Ты ела что-нибудь вкусненькое перед сном? Молочко? Яблочный сок?

Сами замигала глазенками и потерла носик кулачком.

– А, какое ты у нас сонное существо! И я тебя разбудила и не даю спать. Ну ничего, сейчас мы с тобой немного покачаемся.

Пейдж присела на стул, прижала ребенка к себе и принялась тихонько качать, напевая при этом песенку без слов, которую, должно быть, в свое время напевала Нонни. Скоро, по мерному сопению, она определила, что Сами заснула.

Тем не менее Пейдж продолжала качать девочку. В том, что у нее на руках лежал ребенок, и в равномерном легком покачивании заключалась необыкновенная умиротворенность. На ее бедро легко вспрыгнул котенок, который, пристроившись на нем, стал нежно мурлыкать и тереться о ногу Пейдж. Она же продолжала петь однообразную колыбельную без слов, которую она, возможно, слышала в далеком детстве. Так она сидела, прижимая Сами к груди и напевая, пока все мысли, которые могли не дать ей заснуть, понемногу рассеялись сами собой в темноте комнаты. Тогда она поднялась, положила ребенка в колыбельку и, подоткнув вокруг ее тельца легкое одеяло, пошла вниз в свою спальню. Там она улеглась на кровать с котенком, который пристроился с ней рядом, и спокойно без сновидений уснула.

И только утром, когда прозвенел будильник и она стала медленно просыпаться и обретать чувство реальности, запах тела Ноа, смешанный с ее собственным, напомнил ей, что с ней произошло.

Если бы Пейдж могла не ездить в Маунт-Корт, она так бы и сделала, но в связи с тем, что в субботу должен был состояться забег, ежедневные тренировки стали ее обязанностью. Поэтому она каждый раз заставляла себя приходить на тренировки, бегала вместе с девушками, записывала контрольное время каждой участницы, когда те бегали спринтерскую дистанцию, давала необходимые советы, короче, уделяла своим питомцам все внимание без остатка. Она не поднимала глаз, когда рядом проходили люди. Она даже ни разу не взглянула в сторону административного комплекса, чтобы посмотреть, не стоит ли кто-нибудь на его ступенях, наблюдая за тренировкой. Единственной целью, с какой она посещала школу, являлись тренировки – и ничего больше. Что же касается Ноа Перрини, то он словно бы для нее не существовал.

При нормальных обстоятельствах она с большим нетерпением ожидала бы наступления субботы. Когда в школе в конце недели устраивали спортивные состязания, школьный городок заполнялся шумной толпой родителей пансионеров, командами из других школ, кругом кипела такая знакомая и любимая Пейдж деятельность. В эту субботу, в частности, Дуги, сын Энджи, должен был принять участие в футбольном матче, что еще больше могло превратить субботу в настоящий праздник. Пейдж, без всякого сомнения, пришла наблюдать бы за игрой, прихватив с собой Сами в колясочке – разумеется, после того, как закончила бы соревнования ее команда. Она и сейчас намеревалась понаблюдать за матчем, только радость от этого дня и зрелища становилась более чем сомнительной. И не только потому, что рядом в любой момент мог появиться директор школы, но и потому, что в субботу должен был появиться Бен. Пейдж не видела его с тех пор, как узнала о его неверности. Узнав о беде в семейной жизни Энджи и принимая во внимание, как зла она была на него, Пейдж и представить себе не могла, что она могла высказать ему при личной встрече.

Так случилось, что субботний день оказался дождливым и не могло быть и речи, чтобы взять в школьный городок Сами. Конечно, спортивным играм дождь не помешает, но присутствующим придется кутаться в плащи, укрываться зонтиками, то есть делать все, чтобы не простудиться и не промокнуть, хотя созерцание спортивного праздника от этого не станет скучным.

Вместе с дождем в воздухе стал ощущаться и холод, и Пейдж поняла, что девочки сегодня вряд ли покажут свое лучшее время. Разумеется, две другие команды бегуний, с которыми ее питомицам предстояло состязаться, будут в таких же неблагоприятных условиях, но для Пейдж это было слабым утешением. Она втайне надеялась, что кое-кто из ее девочек установит в субботу личный рекорд. Настроение в маленькой школьной общине царило весьма посредственное, и Пейдж надеялась, что высокие результаты немного его улучшат. Но теперь она сомневалась, что это сможет произойти в эту субботу.

Тем не менее она старалась сохранить приличествующее спортивному празднику настроение и оделась, как она всегда делала в подобных случаях, с особой тщательностью – в дорогие габардиновые брюки и свитер. В этот день ей также пришлось надеть длинный плащ и захватить зонт больших размеров. Плащ скроет ее среди присутствующих, а зонт укроет от возможных пристальных взглядов. Если все это снаряжение поможет ей остаться еще и сухой, то это будет совсем хорошо.