День Дьявола - Андрей Плеханов

– Боже мой!… Боже, почему ты дал мне брата-идиота?!! - Эмилио понесся на кухню и вернулся через две секунды с моим конвертом. Глаза у него совершенно вылезли из орбит от изумления.

– Глаза заправь на место, - сказал я. - А то линзы свалятся. Ты объяснишь что-нибудь, черт подери?

Эмилио захохотал. Он рухнул на стул, и сидел, и истерически, до слез, хохотал, держа перед собой конверт. Марки отклеились от конверта и медленно спикировали на пол.

– Плохой клей, - отметил я. - Не держит ни черта. Я, когда еще приклеивал их, обратил на это внимание.

– Там вообще не было клея, - сказал Эмилио. Он все-таки дохохотался, и контактные линзы его сползли от слез куда-то на шеки. Теперь он достал свои специальные баночки и мочил линзы в растворе.

– А что же там было?

– ЛСД.[ ЛСД - синтетический наркотик е галлюциногенным действием.]Знаешь, что это такое?

– Слыхал. Знаешь, кто ты, Эмилио? Ты - наркоман проклятый! Загонишь меня когда-нибудь в могилу.

– Ты что, обе сразу лизнул?

– Да.

– Тогда понятно. - Эмилио прилепил-таки линзы к своим глазам и теперь усиленно моргал. Глаза у него были красные, как у кролика. - Двойную дозу ЛСД, значит, ты принял. Неудивительно, что ты путешествовал в шестнадцатый век. Мог и вообще копыта отбросить.

– Я на самом деле был там, в шестнадцатом веке. Только вот ты, со своим ЛСД, все испортил. Я потерял сознание и попал в Дом инквизиции на два часа раньше, чем планировалось. Меня чуть не убили из-за этого.

– Слушай, хватит, а? - Эмилио встал, и подошел ко мне, и нависал сейчас надо мной острым своим клювом. - Я же тебе объясняю: все это были гал-лю-ци-нации!!! Понимаешь? От ЛСД еще и не так улететь можно. Я, например, один раз на динозавров охотился. Что там шестнадцатый век?…

– А где же я был тогда все эти сутки? И нож откуда этот метательный?

– Откуда я знаю, где ты шлялся? Крыша у тебя съехала, ну ты и пошел гулять куда-то - в полной отключке. Так бывает. Куролесил где-то. Физиономия вся в царапинах. Надеюсь, ты не прирезал никого на самом деле.

– А домой я как попал? Обратно на кухню?

– Думаю, так же, как и мы, - через окно. Я вчера утром обнаружил, что марок нет, и сразу ломанул к тебе. Отмахал сто километров за полчаса. Несся, как ветер. Приезжаю - а тут подружка твоя стоит у двери. Цзян. Девчонка изумительная, кстати. Говорит, что ты не открываешь. И на работе не появился. Ну, думаю, все, труба. Найдем сейчас труп в квартире. Я говорю: «Цзян, у тебя ключ есть?» Она: «Нет. Я залезу через окно, оно открыто». И что ты думаешь? Влетела на третий этаж, как кошка. Я обалдел прямо. Как это у нее так получается?

– Она мастер спорта.

– Вот. Открыла мне дверь изнутри. Тебя нет. Я - в трансе. Все, думаю, подставил братишку. Принял братишка дозу и улетел через форточку.

– Вы здесь ночевали?

– Она ночевала, тебя ждала. А я домой ездил. Сегодня вернулся, за час до твоего прибытия. Она, чувствуется, тебя любит очень. Такая девчонка замечательная! И умница, и красивая. И фигурка такая… м-м-м! Редкое сочетание. Повезло тебе.

– Повезло…

– Ты, это… Живешь с ней?

– Нет. Мы просто друзья.

– Как?! - Эмилио не поверил. - Она что, не соглашается?

– Она соглашается. А я - нет.

– Que va![ Да ну! (исп.)] - Эмилио воздел руки к небесам. - Я чего-то не понимаю.

– Она - девочка. Не делала этого еще никогда.

– Ну и что? Это дело поправимое.

– Отвяжись, - буркнул я. - Дай спокойно умереть в своей постели.

И повернулся к стене.

Итак. Так. Дайте мне сосредоточиться.

Я обещал вам рассказать о Дне Дьявола и о том, что случилось в этот день на самом деле. А сам все время рассказываю о чем-то другом: о «Дне, когда я встретил Девушку», о «Дне, когда я устроился на работу в Парк Чудес», о «Дне, когда Анютка подралась с Элизой», о «Дне, когда меня закинуло в Дом инквизиции».

Все это было необходимо. Потому что события не случаются просто так в нашей жизни. Они ведут нас как ступеньки - может быть, вверх, а может быть, и вниз. И вот ты стоишь на этой лестнице, и окидываешь взглядом все те ступени, что прошел в жизни своей, и думаешь: все это было не случайно. Все это ты прошел. Ты шел по этой лестнице - то летел, как на крыльях, то оступался, то проваливался на древних ступенях, что сгнили за столетия долгого своего существования. Ты карабкался вверх и вниз, ты был мучим жаждой и голодом, ты ругался и скрипел зубами, и временами тебе хотелось спрыгнуть к чертям с этой лестницы, чтобы наконец обрести покой. Вечный покой.

И вот ты добрался. Ты стоишь на ступени. На той желанной ступени, которая еще недавно казалась тебе недосягаемой целью. Ты можешь на минуту перевести дыхание, подумать о том, что было, и что было в этом хорошего и плохого. А что ждет тебя дальше?

Та же лестница. Порою хочется, чтобы кончилась она поскорее, эта утомительная escalera.[ Лестница {исп.).] Но лучше пусть она не кончается. Что может быть в конце лестницы-жизни? Только смерть.

Никому не хочется думать о смерти. Но порою все же приходится заглядывать ей в глаза. Как глянул я в глаза смерти в тот день - День Дьявола. В глаза своей собственной смерти. И в глаза смерти многих других людей.

Мне повезло. Я выжил. Не всем так повезло. Я мог бы назвать этот день «Днем сломанных лестниц».

Но об этом позже.

Этот день начался вполне обычно. Собственно говоря, я уже рассказывал вам, как он начался. Зазвонил будильник, я повалялся в постели, помечтал о своей Девушке, которую уж и не надеялся снова увидеть. Потом проглотил бутерброд на бегу, потому что уже опаздывал, как обычно. Прыгнул на свой скутер и поехал за Анюткой. А потом мы вместе поехали в Парк Чудес - на работу.

Я отработал утреннее выступление, и времени у меня было полно. С Цзян я сегодня не тренировался - она была занята. Они там, в своем китайском цирке, репетировали новый номер. Поэтому я решил прогуляться в ту часть Парка, которая называется Канзас.

Я шел по этому самому Канзасу и занимался тем,что единственно и мог я делать в этом месте. Я разглядывал людей.

Я давно уже насмотрелся на все аттракционы Парка Чудес. Накатался на всех этих железных дорогах, лодках и горках на всю жизнь. Я побывал во всех магазинах Парка Чудес и выучил имена всех хорошеньких продавщиц. Я по сто раз посмотрел все представления - и пляски дикарей в Джунглях, и Волшебный Цирк Китая, где моя подружка Ань Цзян танцевала и показывала акробатические номера, и Родео в Канзасе, и уж конечно, большое представление под названием «Да здравствует Мексика», где выступал я сам и которое давно набило мне оскомину. И все равно мне не было скучно бродить по Парку Чудес. Потому что здесь были новые люди. Каждый день, каждый час здесь были новые посетители. Они разглядывали нас, артистов, как забавных зверей в зоопарке. И мне было интересно самому превратиться в разглядывающего. Снять костюм тореадора, повесить его на плечики в шкаф и превратиться на пару часов в обычного человека.