Меридиан - Леди Томность

– Серджио, старый дурак, неужели ты не видишь! Я с Леди!

Дружески заметил он.

– Неужели эта особа с тобой? Да что она могла в тебе найти, ты модный сорванец? Да в тебе кроме фальши и лоска ничего нет. То-то я!

Гордо заявил старик.

– Хочешь попробовать увести её от меня?

Ехидно спросил Евгений.

– Да что ты прямо так сразу! Я же шучу!

Старик, увидев, что к столу с лакомствами подошёл ещё кто-то, бросился "защищать" вкусняшки, забыв о Евгении и Леди.

– Пока ничего особенного.

Произнесла она.

В течение последующих 15-ти минут прибыло большинство гостей. Бал был официально открыт.

К гостям вышла хозяйка дома с мужем. На ней было самое чёрное и самое красивое платье. Она была главной смертью. Её муж стоял всегда слегка позади неё, как бы создавая тыл. Хозяйка поприветствовала гостей и пожелала всем приятного вечера. Бал открывался по обычаю скрипичным вальсом. Хозяйка позвала на сцену "маэстро". Через одну из пяти дверей в зал вошло существо настолько не красивое и несуразное, что его придётся описать отдельно. Он был чем-то средним между обезьяной и человеком-мутантом. Его лицо больше напоминало морду шимпанзе. Не хватало только шерсти. Он был маленького роста, горбатый, одна нога была сильно длиннее другой, отчего он хромал так, что создавалось ощущение, что на двух ногах ему ходить в диковинку. Руки его были огромными. Его ладони были как минимум в полтора раза крупнее человеческих ладоней, а руки свисали чуть ниже колена короткой ноги.

Как бы то ни было, "маэстро" поднялся под аплодисменты на сцену, взял в руки скрипку и принялся исполнять вальс. Это было что-то! Он играл как виртуоз! Со стороны было не понятно, как это ужасное существо может играть нечто столь красивое! Как его огромные ладони охватывали скрипку? Как эти огромные руки ухитрились сложиться под скрипку? Восхищению Леди не было конца.

– Он лучший игрок на скрипке всех времён. Забудь Верди, забудь Вивальди, забудь Паганини, это высший класс. Он гениален настолько же, насколько он ужасен.

Объяснил Евгений, когда маэстро закончил играть. Теперь настало время общения. Хозяйка спустилась к гостям и приветствовала каждого отдельно. Леди решила присмотреться к гостям. Каждый гость был одет в свой цвет. Чёрный не был основным цветом, как бы это не показалось странным. Намного чаще встречались самые разные тона красного, синего, белого и зелёного. Гости были самые разные, однако практически каждый из них имел какое-нибудь уродство. И если кто-то выглядел вполне по человечески, то у него оказывался либо противный голос, либо отвратительный запах, либо дерьмовый характер. Она поделилась своими наблюдениями с Евгением.

– Как у людей.

Подытожил он.

– Да. Ничего особенного…

Задумчиво произнесла она. Вскоре очередь дошла и до них. Хозяйка, которая была единственной без изъяна, милым голосом приветствовала их.

– Здравствуйте! Я всегда рада новым лицам! Горжусь Вами, Евгений.

Хозяйка пожала Евгению руку, бросила быстрый взгляд на шрам Леди, а потом повернулась к своему мужу. Тот покорно поцеловал руку хозяйки. Только после этого она подала руку Леди. Леди с глубочайшим уважением в глазах улыбнулась. Хозяйка пошла к остальным гостям, а Леди сгорала от интереса, почему хозяйка так странно повела себя с ней. Ни с кем другим она такого не делала.

– Все просто. Сейчас объясню.

Сказал Евгений.

– Хозяйка этого дома – смерть. Но не простая, а естественная. Все остальные, кого ты здесь видишь, они были созданы потом, чаще всего искусственно в ходе развития социума и других вредных конструкций. Она же изначальная. Поэтому она стоит над всеми нами. Но ты спросила о другом, извини. Её касание для людей губительно. Что ты человек, она узнала по шраму. Её муж единственный, кто может сдерживать её смертоносность. Если он поцелует её руку, то её касание перестаёт нести смерть. Правда этот эффект действует всего один раз. Для следующего касания нужен новый поцелуй. Поэтому он должен постоянно быть рядом с ней. Впрочем, они действительно любят друг друга. Мне иногда кажется, что они самая счастливая пара на земле.

– А это уже что-то особенное!

Восхищаясь, сказала она.

К ним подошёл гость. Он был одет в вишнёвый фрак и, видимо, тоже был другом Евгения. Его уродство заключалось в некрасивых чертах лица и дерьмовом характере.

– Евгений! Как давно мы с тобой уже не виделись! Совсем от рук отбился. Баб на балы водить стал. Хотя, миледи, должен Вам сказать, он ещё тот подонок! И бабник! В неделю минимум трёх обслуживает. Я на Вашем месте бы задумался, чем он там с ними занимается.

– Перестань! Это моя работа, выполнять желания. Я же не виноват, если желания такие!

Саркастически подыграл Евгений.

– Вот видите! Ни стыда, ни совести!

– Ничего лишнего.

Подколол он.

– А вообще, что такая милая девушка нашла в такой посредственности, как он? Он – сама заурядность. Не то, что я!

– Извините, кто Вы?

Спросила она, в конце концов.

– Холера и хандра! Для Вас в одном флаконе!

Слегка похотливо сказал он и протянул ей руку. Евгений прозевал этот момент. Леди вытянула руку в ответ, но мужчина во фраке её резко отдёрнул и засмеялся.

– Простите миледи, глупо получилось. И было бы ещё глупее, не отдёрни я руку. Женя!!! Следи за происходящим!

Евгений тут же среагировал. Он взял Леди за руку и поднёс её к губам Хандры. Хандра поцеловал её и, слегка поклонившись, похотливо произнёс

– Желаю Вам повеселиться. Зовите, если нужен будет третий!

После этих слов он пошёл дальше, а Евгений принялся извиняться перед Леди за то, что пропустил опасный момент.

На балу происходило много всего разного. Наверное, единственное, что ещё поразило Леди, это была музыка. Дело в том, что маэстро мог вызывать при помощи скрипки любых музыкантов. Гости иногда подходили к нему и просили вызвать своих кумиров. Кто-то попросил вызвать группу Битлз. И действительно, маэстро сыграл буквально несколько мелодий на своей скрипке и на сцене появились Битлы, в полном составе. Сначала они сыграли свои самые лучшие хиты, а потом принялись играть песни, которые Леди слышала впервые.

– Как интересно! Евгений! Я ни разу не слышала этих песен у Битлз.

– Это не удивительно. Они написали их уже после смерти.

– Но