Розы на стене - Бронислава Вонсович

– Не стоит, – наконец решил он. – Все равно я не отвечу Фридерике на заданные вопросы.

– Вот как? Почему это?

– Потому что ответ для тебя опасен, – отрезал он.

Зря не объяснил чем. Неужели не понимает, что так не остановит Фридерику? Рассчитывает, что за месяц она ничего не узнает? Или в планах очередной карантин? По обрастающим загадочным зеленым мехом офицерам? Но такой ответ обрисовывает очень узкий круг подозреваемых. Если инор, с которым был роман у Марты, существовал, то это либо герцог, либо кто-то из его близкого окружения, либо сам Фальк. Во втором случае туман напускается намеренно. Но как с этим связан розовый бутон на руке? Стоять и гадать можно было бесконечно.

– Инор Фальк, не подскажете хороший ресторан, где бы мы могли спокойно посидеть. Желательно, не тот, что в прошлый раз.

– Опасаетесь встретить герцогиню? – ехидно заметил этот хам.

– А вы думаете, кому-то удастся спокойно поесть в ее присутствии?

– Вряд ли…

Он задумался, но судя по взглядам, бросаемым на Фридерику, совсем не о том, чтобы избежать встречи с герцогиней. Ее взгляды были тоже далеки от приязненных. Слишком сильные эмоции она испытывает по отношению к Фальку, без которого мы прекрасно можем обойтись. Все равно толку от него… Хотя… Кремер был устранен довольно элегантно.

– Гюнти, как же я рада, что с тобой ничего не случилось. Я всю эту неделю глаз не сомкнула, боялась, что ты заболеешь.

Да, встречи избежать не удалось. Не надо было изображать групповой памятник посреди улицы, свернули бы сразу, как вышли из гарнизона. С другой стороны, может, это и к лучшему, отмучиться сразу?

– Для неспавшей целую неделю ты слишком хорошо выглядишь.

– Говорить комплименты посторонним дамам при невесте… – укоризненно протянул Фальк.

Вот как, значит? Решил, что герцогиня скорее вынудит «соперницу» уехать? Фридерика, по-видимому, подумала так же и уставилась на поклонника с плохо скрываемой яростью. Но тот делал вид, что ничего не замечает и полностью увлечен разговором с герцогиней.

– Невесте?

– Капитан Штаден и леди Штрауб договорились о помолвке.

Матильда посмотрела на Фридерику так, словно уже примеривалась, откуда начнет есть. После того, разумеется, как выдерет сопернице все волосы.

– О помолвке? С этой?

В голосе Матильды сквозило нескрываемое презрение.

– Кристиан, ты несправедлив к Гюнтеру, – медово влезла Фридерика. – Под слоем косметики Ее Светлость выглядит не столь блестяще. Кроме теней под глазами, ей пришлось замазывать еще два прыща. Наверное, тоже вылезли от переживаний.

Пожалуй, теперь даже заяви я, что помолвка фальшивая, это ничего уже не изменит. Матильда не посчитала слова Фридерики дружеской помощью и уставилась на соперницу, зло поджав губы, та ответила насмешливым взглядом, ничуть не стушевавшись, поэтому герцогиня быстро отвлеклась от разглядывания моей невесты и перевела огонь своих прекрасных голубых глаз на другой объект.

– Гюнти, ты променял меня на эту рыжую? На эту крашеную рыжую? Как ты мог?

В ее голосе прорезались истеричные нотки. Всхлип был один, и не слишком естественный.

– Матильда, я не мог тебя ни на кого променять. Ты сама меня оставила ради герцога.

– Гюнти, не начинай. – Еще один неестественный всхлип. – Ты сам виноват, что все так случилось.

– Гюнти, – проворковала Фридерика, принявшая такую позу, что со стороны наверняка казалось, что она тесно ко мне прильнула, – мы сегодня пообедаем? Сладкими речами твоей бывшей невесты сыт не будешь.

Я притянул ее к себе по-настоящему – играть так играть. Сопротивляться она пыталась, но поскольку при этом не хотела выдать себя герцогине, борьба шла незаметно и быстро закончилась полной моей победой. А после этого я нежно поцеловал невесту прямо в россыпь золотистых веснушек на щеке. Веснушки были вкусными, но их было столь мало, а поцелуй оказался столь коротким, что я ничуть не удовлетворился, лишь раздразнил себя. Нет, пора с этим заканчивать…

– Дорогая, мы уже идем.

Наверное, герцогиня решила перенести поле битвы на свою территорию, на этой она проигрывала с разгромным счетом: когда Гюнтер поцеловал меня в щеку, нежное личико перекосилось в столь злобной гримасе, что никто бы уже не назвал Матильду привлекательной. Такое косметикой не прикроешь, разве что флером, и то от более слабого мага. Жаль, что Гюнтер этого не видел.

– К сожалению, у меня совсем нет времени на разговоры, – прощебетала герцогиня, с трудом вернув милую улыбочку. – До вечера еще так много нужно сделать, вы просто не представляете. – Взгляд, которым при этом она одарила Штадена, говорил, что в планах есть и что-то касающееся его, не слишком приятное для бывшего жениха. – Но вечером, вечером мы непременно продолжим у нас.

Она победно улыбнулась, высокомерно кивнула и гордо направилась к ожидающей карете. Гордость не помешала ей вилять задом, довольно неприлично вилять, совсем не по-герцогски. Я посмотрела на своих спутников, сначала на одного, потом на второго: оба задумчиво глядели ей вслед. Причем Штадену это не мешало меня обнимать, не обращая внимание на то, что я уперлась в его бок.

– Отпустите, капитан.

Он и не подумал выполнить просьбу. Разве что перестал смотреть на Матильду и перевел взгляд на меня. Нехороший взгляд. После такого взгляда жди неприятностей. Я даже пожалела, что герцогиня так рано ушла – лучше бы Штаден сорвался на нее, а не на нас с Кристианом.

– Как я могу лишить поддержки невесту?

– Какая я вам невеста?

– Как какая? Матильда ушла в убеждении, что самая настоящая. Если ей сейчас даже полковник Циммерман скажет, что помолвка фиктивная, не поверит.

– А вам есть дело до того, что она думает?

Я почему-то так разозлилась, что пожалела, что Кристиан накормил конфетами Кремера, а не ее. Нужно было сразу обоих. Глядишь, и прониклись бы друг к другу теплыми чувствами на фоне общей растительности. Правда, у герцогини есть муж, но это не мешает ей предъявлять права на других. Других, которые не торопятся разжимать объятья. Я опять попыталась освободиться и даже стукнула «жениха» кулаком в бок. Из-за того, что хотела проделать это незаметно, сильного удара не получилось, Штаден даже внимания не обратил. И держал уже этак собственнически, словно имел на то полное право.

– Зачем вы это устроили? – мрачно спросил Кристиан.

– А вы, инор Фальк? Зачем вам потребовалось дразнить Матильду? Мне кажется, вы прекрасно знаете ее характер.

– Я думал, ей удастся относительно безболезненно выжить Фридерику, – без всякого стеснения заявил Кристиан. – Вы просто не представляете, капитан, насколько ей опасно тут находится.