Пленница Белого Змея - Лариса Петровичева

— Я понимаю, — послушно ответила она. — И буду осторожна.

Альберт довольно покосился на нее.

— Именно это я и хотел услышать. И ты просто сделаешь то, что я говорю.

Брюн решила не спорить.

За дверью послышался какой-то неприятный шорох, заставлявший волоски на руках подниматься дыбом. Казалось, по дому ползет длинное змеиное тело, негромко шелестит чешуйками по полу и приближается к двери, готовясь кинуться и пожрать незваных гостей. Брюн невольно сделала шаг назад и с трудом подавила в себе желание взять Альберта за руку. Дверь приоткрылась с длинным неприятным скрипом, и из дома выглянул грязнолицый и низкорослый оборванец с торчащими клоками рыжих волос на крупной голове.

— А, Берт, дружище, — проговорил он. — Добро пожаловать! Барышня с тобой или на ужин?

У Брюн даже живот заболел, когда она представила, какой именно ужин может иметься в виду в здешних краях. Вполне возможно, что как раз она и стала бы главным блюдом. Альберт обменялся рукопожатием с рыжим гномом, и тот бесшумно отступил, давая возможность войти в дом.

Здесь было сумрачно и свежо. По ногам скользнуло дуновение прохладного ветра, который шел откуда-то снизу, из-под трухлявых досок пола. Гном повел Альберта и Брюн по темному коридору, слабо озаренному единственной свечой, и казалось, что они бредут над бездной, от которой их отделяет лишь дерево половиц, изъеденных жучками. Когда они вышли в убогую гостиную, где в открытые окна врывался солнечный свет, Брюн невольно вздохнула с облегчением и наконец-то выпустила руку Альберта, в которую все-таки вцепилась изо всех сил.

— Не дрожи так, птичка, мы у друзей, — весело сказал Альберт и обратился к рыжему: — Ну что, Майкл, есть новости от Сапсана?

Майкл только руками развел.

— Нет. Как затихарился с той девчонкой, так ни звука. Из дома не выходил. Мои огольцы, как ты и приказал, там не маячат и лишний раз не отсвечивают.

— Надо провести туда барышню, — Альберт кивнул в сторону Брюн. — Через туннели, чтоб вышла на первом этаже. Сможешь?

Некоторое время Майкл пристально рассматривал Брюн, которая под этим испытующим взглядом вдруг ощутила себя обнаженной — но в этом не было ни следа вожделения. Она почувствовала себя куском мяса, который придирчиво выбирает хозяйка.

— Чего б не смочь? — ответил он вопросом на вопрос. — Смогу. Барышня сможет прибрать этого гада?

Да, похоже, Дерека тут недолюбливают, хотя и позволяют скрываться.

— Барышня осмотрит дом и вернется, — твердо сказал Альберт. — Больше ничего.

Майкл понимающе кивнул, скользнул языком по губам и приказал:

— Тогда усть раздевается. Принесу ей шмотье попроще, в этом ее сразу услышат.

Брюн лишилась дара речи от такой наглости, но Альберт лишь кивнул.

— Разумеется, — и, посмотрев на Брюн, поинтересовался: — Тебе помочь?

— Нет уж, — процедила Брюн. Все шнурки и ленты на ее платье были спереди: и модно, и можно обойтись без служанки. Альберт оценивающе смотрел, как она раздевается, и наверняка представлял очередную гадость в своем духе.

— Жаль, птичка, что все это было только сном, — вкрадчиво сказал он, когда платье оказалось на полу, и Брюн осталась в одном белье. Подойдя вплотную, Альберт невозмутимо обнял ее, опустив тяжелые горячие ладони на бедра, и добавил: — Мы с братом иногда меняемся женщинами. Может быть, через несколько лет, если ты захочешь…

— Нет, — оборвала его Брюн решительным тоном, не оставляющим простора для толкований. — Ты просто не знаешь, что такое любовь, Альберт. А мы с Эриком знаем. И Дерек… он тоже знает.

Вспомнилось, насколько томительным и сладким был тот сон на конспиративной квартире, и ноги наполнило предательской слабостью. Гигантским усилием воли Брюн сумела совладать с собой. Альберт едва слышно рассмеялся и, легонько поцеловав Брюн в щеку, сказал:

— Быть может, птичка, быть может. Но не зарекайся. Если однажды захочешь — просто скажи.

От двери донеслось деликатное покашливание: вернулся рыжий Майкл. В руках он держал кучу лохмотьев, которые протянул Брюн с таким видом, словно это были королевские наряды.

— Извольте, барышня, — улыбнулся он одной стороной рта и снова скользнул языком по губам. — Я в коридоре подожду.

Брюн представила, как пойдет по подземному ходу в компании этого противного карлика, и ее невольно передернуло от отвращения. Альберт наконец-то выпустил Брюн и принялся скептически рассматривать то тряпье, в которое она облачалась с брезгливой гримасой. Грязная рубашка, рваные штаны, тонкий жилет — заплата на заплате. Хотя бы крови нет — уже можно порадоваться.

Кто носил все это раньше, где теперь этот человек?

— Ты настоящий побродяжка, — одобрительно произнес Альберт, когда Брюн застегнула жилет и обернулась к нему, мысленно обещая себе, что после того, как снимет все это, залезет в горячую ванну и просидит там минимум час, стирая с кожи даже воспоминание об этом рванье. — Выглядишь так, словно всю жизнь провела на Стрелецких выселках.

— Спаси меня Господь от этого, — сухо сказала Брюн и посмотрела на Майкла. Тот почему-то подобрался, словно Брюн сумела чем-то напугать его. — Если это все, то я готова.

* * *

В подземный ход они попали, спустившись в подвал. Альберт остался наверху, сказав, что будет ждать возвращения Брюн, и в очередной раз посоветовал:

— Не лезь на рожон. Просто посмотри и принеси результаты.

Брюн согласно кивнула, прекрасно понимая, что не будет этого делать.

Майкл, теперь бодро топавший впереди, нес в руке маленький тусклый фонарь, и Брюн, шагая за гномом, невольно радовалась тому, что несколько минут назад послушно переоделась в рубище. Шагать по подземному ходу в рубашке и штанах было намного проще, чем в пышном платье, которое норовило бы зацепиться за что-нибудь, его надо было бы поддерживать, чтоб не споткнуться, и, случись что, Брюн вряд ли смогла бы быстро убежать от опасности.

В том, что здесь опасность таится в каждой тени, она не сомневалась.

В подземном ходе было довольно прохладно. То и дело свет фонаря вырывал какие-то черные провалы по сторонам коридора, и из них веяло стылым сквозняком из неведомых глубин. Карлик вел Брюн, ориентируясь по одному ему известным приметам, сворачивая то в один отнорок, то в другой. Без его помощи Брюн никогда не выбралась бы на поверхность. Порой откуда-то доносились голоса и шаги, которые тотчас же стихали, стоило Брюн обратить на них внимание. Однажды сверху до нее донеслась музыка — кто-то играл на гитаре, и Брюн узнала «Песню купца Гвельда», старинную балладу. Веселая и бойкая в родительском доме, здесь она звучала таинственной, темной, заставляющей сердце замирать. Брюн чудилось, что это не они с Майклом идут под чьим-то домом — это раздаются голоса из бездны, и лучше не задумываться над тем, кто может петь оттуда человеческим голосом, не имея отношения к людям.