Тайна двух планет. Книга 2: Ренхен - Виктория Виннер

– Сумасшедшая-а-а… – протянул Айсер.

– Сейчас даже спорить не буду, – согласился с ним Регнер. – Ника, ты понимаешь, что это опасно? Максимилиан ясно сказал…

– Дядя Макс ясно сказал, – перебила я его, – что угрозы моей жизни нет.

– Это отнимает много сил! Не говоря уже о том, что больно. Ты опять хочешь проваляться в постели несколько дней? Ты же не умеешь! Ты даже не знаешь, как начать!

– Я попробую. И поваляюсь. Если тебя так напрягала моя беспомощность, мог бы вернуться в землянку, таскать меня на руках я тебя не просила, – вспылила я, а Йенс дёрнулся, как от пощёчины.

– Регнер, – вступился за меня Шекан, – дай девочке попробовать. Она такое пережила, что я вообще удивляюсь, как стоит тут сейчас. Я бы уже в дурку загремел! А она, хоть и сумасшедшая, но пока держится…

Я посмотрела на Айсера с неуверенностью, так как не понимала, как реагировать на его слова – сказать спасибо или обидеться – и подошла ближе к Йенсу.

– Прости, – сказала искренне, – я очень благодарна тебе за помощь и поддержку. Но Рич сейчас там… и он умирает… А что будет потом? Мы просто обязаны освободить мою планету, слышишь? Она призывает нас, дядя Макс ведь так сказал. А без Рича это невозможно! К тому же он мой друг. Я не могу его потерять! Я должна попытаться…

– Ник, ты понимаешь, что об этом узнают… Здесь камеры повсюду…

– Оно того стоит, – уверенно сказала, а Регнер посмотрел на меня внимательно, и на какое-то время в отделении повисла тишина… И только прибор из палаты Рича издавал тоскливое редкое «пип».

А потом Йенс кивнул, а мне другого разрешения и не надо было. В эту же секунду я нырнула в палату Рича.

Ричартиан лежал на кровати, весь истыканный иголками и обвешанный проводками. Вокруг его кровати стояли разные приборы и мониторы, голова была обмотана бинтом, во рту какая-то трубка, под глазами синяки. Бедный-бедный Рич. Всегда такой добрый и весёлый… А сейчас медленно умирает, один в этой безликой палате.

Только сейчас слезинки побежали по моему лицу, и я смахнула одну из них, в надежде увидеть золотую, но она была прозрачной. Великий, подскажи! Как же мне вылечить друга? Я просто обязана это сделать! Рич бы сделал для меня и больше…

Что там говорил дядя Макс? Глаза – зеркало души… Сила идёт из груди, от сердца…

Я прикрыла глаза и начала глубоко дышать, выравнивая дыхание. Постаралась сосредоточиться на Риче и его травмах. Подошла к кровати и взяла парня за руку. Она была такой холодной, как будто Рич и не человек вовсе! Но он ведь ещё жив! Я разозлилась, с шумом выдохнула воздух и почувствовала жжение в глазах! Я так обрадовалась, раскрыла их пошире в надежде увидеть золотое свечение – и потеряла нужное эмоциональное состояние. И жжение прошло.

На несколько секунд я отчаялась. Перестала верить в себя, ведь Йенс прав, я даже не знаю, с чего начать! Меня ведь никто не учил. Но разве я имею право сдаться? Это ведь Рич! Великий, почему мои близкие вынуждены так страдать? Сначала Донни, теперь Ричартиан…

Я снова сконцентрировалась на лечении, закрыла глаза и представила улыбающееся лицо друга. Добрый, справедливый, честный… Он не может умереть! Я не могу этого допустить! Великий не должен был этого допустить! Слёзы снова хлынули из глаз из-за такой несправедливости!

В какой-то момент я просто забыла, зачем пришла сюда, и полностью поддалась эмоциям. Рыдала в три ручья, жалея Рича, жалея себя, потому что не знала, как смогу пережить его потерю, и… снова почувствовала жжение в глазах. На этот раз я не стала обращать на это внимания, хотя было сложно, но я продолжила концентрироваться на своих эмоциях.

Боль в глазах начала нарастать, появилось так ожидаемое мной свечение. Но оно было не похоже на кокон. Я вспомнила, о чём говорил Ниал-старший… Отёк лёгких. Перевела горящие огнём глаза, которые очень хотелось закрыть, на рёбра друга и громко простонала от боли, обжёгшей мои лёгкие. В глазах сначала потемнело, потом перед ними заплясали красные точки, но я держала веки распахнутыми, боясь потрять такую хрупкую связь с только что обретёнными способностями.

Дверь в палату открылась, но я не обратила на это внимания и продолжила смотреть на Рича… Согнувшись пополам, перевела продолжающие гореть глаза на лицо друга и тут же ощутила дикую головную боль, как будто меня со всего размаху ударили ослопом. Я снова простонала, тряхнула головой, пытаясь сбросить болезненные ощущения, и пошатнулась, но устояла, придержавшись за кровать. Затем повела взгляд по телу парня, чтобы проверить своим болевым датчиком наличие ещё каких-то травм. В области плеч и живота, по бокам и на спине я почувствовала несильную, вполне терпимую боль, а опустив глаза ниже, снова громко простонала. Видимо, у Рича была сломана нога.

На этот раз я не смогла устоять и рухнула на колени. Йенс подскочил в эту же секунду и схватил меня на руки, унося прочь. Буквально на долю секунды я отключилась, а потом услышала радостное пиликанье всех приборов в палате, из которой мы только что вышли. В отделение прибежали врачи, направляясь к Ричу. Началась какая-то суматоха, кто-то крикнул нам в спину:

– Эй, вы кто такие? Как прошли сюда? Магда, ты всех подряд пускаешь в реанимацию…

Больше я ничего не слышала, потому что Йенс вынес меня за дверь отделения интенсивной терапии, которую для нас придержал Айсер.

Регнер практически бежал, приговаривая при этом:

– Ника, клянусь благословением Великого, если ты заставишь меня смотреть на это снова, у меня случится сердечный приступ! А ты не можешь лечить сердце, помнишь? Ты хочешь, чтобы я умер?

А я улыбнулась и отключилась, вдыхая родной запах любимого мужчины.

Дежавю. Я открыла глаза и уставилась на белый потолок своей комнаты в квартире брата. На этот раз я была здесь одна. Приподнялась на локтях – такой боли и слабости во всём теле, которые пригвоздили меня к подушкам в прошлый раз, не ощутила. Немного болела и кружилась голова. На тумбочке лежали две таблетки, похожие на аспекс, и стоял стакан с водой. Выпила одну – не так уж сильно и болит. Аккуратно попыталась встать – получилось. Правда, перед глазами всё резко поплыло, и, кажется, меня немного повело, поэтому я присела на кровать, переждала, пока головокружение отпустит, и очень медленно встала снова. Отлично! Всё в порядке.

Хеллерстен светил так ярко, что сомнений не возникло – утро. Только в это время его лучи способны пробиться сквозь такие плотные шторы. Я подошла к окну и отдёрнула их, пришлось даже зажмуриться от яркого света, ослепившего мои до сих пор больные глаза. Точно – утро. Интересно, какого дня?

Аккуратно дошла до двери и тихонько приоткрыла её. Из кухни доносились звуки и запах чего-то вкусного. Я пошла на запах уверенной походкой – слабость прошла и аспекс начал действовать, снижая головную боль. На кухне у плиты возилась Дайна.

– Привет, – окликнула я её, а девушка дёрнулась от неожиданности, – давно не виделись!